Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
— Просто сногсшибательный порошок, — заметил Морли.
— Но с ограниченной рыночной стоимостью. Иначе у Колды был бы ночной горшок, куда он мог бы мочиться.
— Не хочу говорить дурно о твоих друзьях, Гаррет, но этот Колда…
В комнату просунулась Синдж.
— Гаррет, ты что, не слышал стука в дверь?
— Нет.
И я сейчас услышал его только потому, что дверь была полуоткрыта.
Во всяком случае, открывание дверей посетителям никогда не относилось к широкому набору моих изумительных способностей.
— Кто там?
— Полагаю, мы узнаем, если кто-нибудь ответит на стук.
Удары в дверь заставляли предположить, что кто-то начинает расстраиваться.
Синдж издала раздраженный звук, который был бы больше под стать одной из наших недавних гостей, юных леди. И, топая, ушла в прихожую.
— Если бы она была человеком, — заметил Морли, — я бы решил, что она взвинчена из-за тети Фло. [6]
— Это почти то же самое. Скоро этот период останется позади.
— Я и сам могу когда-нибудь повстречаться с тем парнем, — сказал Морли.
73
Синдж провела Барата Алгарду в комнату Покойника. Барат был в плохом настроении, но он быстро сюда явился. Он не носил сетку на голове — значит, не собирался ничего скрывать.
Барат Алгарда был крупным мужчиной, не меньше Плоскомордого, уродливым и неряшливым. Он смахивал на невезучего головореза, у которого слишком мало работы, потому что Дил Релвей нанес удар по теневой экономике.
Барат тщательно пестовал такой имидж, потому что он мешал людям приготовиться к настоящему Барату Алгарде. На самом деле он был таким же умным и сообразительным, как все его потомки женского пола. Но его единственным магическим талантом являлась естественная могучая способность сопротивляться зондированию ума, которое устраивал Покойник.
Алгарда был более темноволосым и ширококостным, чем Страфа и Кеванс. Страфа пошла в мать, которую я видел призраком когда-то, давным-давно. Кеванс унаследовала чуть больше от предков по отцовской линии. Она никогда не была красавицей.
Алгарда едва взглянул на Покойника.
— Ну?
Синдж осталась стоять в дверях, полагаю, чтобы можно было прыгнуть в комнату, если Алгарда начнет вести себя агрессивно. Он уже поступал так раньше, когда подумал, что его дочерям угрожают.
— Кеванс объяснила, что происходит?
— Честно? Не очень внятно. У меня сложилось впечатление, что она считает, что ее несправедливо травят.
— Такое возможно.
— Она ведет себя так же, как в ту пору, когда ее шайка занималась размножением гигантских жуков.
И Барат добавил:
— Боги, я рад, что они не принялись за пауков.
Меня передернуло.
Я тоже был этому рад.
— Вы должны признать, Кеванс отчасти социопатка.
— Это у нас семейное.
И в самом деле.
— Поэтому позвольте мне обрисовать ситуацию, в которой, как оказалось, надо кое-что увязать.
Я стремительно ввел его в курс дела.
— Странно. И как сюда вписывается моя дочь?
Я начал подбирать самые лучшие слова, чтобы поведать о складе, принадлежащем его матери.
— Не Кеванс. Виндвокер.
— А.
Я выложил все начистоту, опустив только личные аспекты.
— Значит, наследный принц? — перебил меня один раз Алгарда.
— Да.
Морли молча слушал.
Плеймет присоединился к Старым Костям в стране слов, только он еще и храпел. Любознательная Синдж выглядела так, словно от моей цензурированной истории ее тоже потянуло в сон.
— Стеклянные изделия, э? — вслух подумал Алгарда ни с того, ни с сего — Необычные стеклянные изделия. На складе. В Эльф-тауне.
— Там, где Кеванс прожила год. В месте, принадлежавшем вашей матери.
Он казался слегка удивленным.
— Странная женщина моя мать. Она таит секреты.
Почему бы и вправду не добавить еще один уровень странности? Хотя Покойник обычно предостерегал меня против принятия скоропалительных решений, базирующихся на предубеждениях.
Я повторил:
— Есть улики, говорящие о том, что Кеванс там жила. Улики эти у Спецов. Она говорит, что пробыла там год. Узнала об этом месте потому, что бабушка водила ее туда, когда Кеванс было двенадцать.
— Вот как ты добрался до моей матери.
— Стеклянные изделия означают что-то особенное?
— Не слишком.
— Морли, не мог бы ты подержать эту лампу так, чтобы мистер Алгарда смог взглянуть на те рисунки?
Морли повернул и рисунки тоже. Иначе их не видно было бы оттуда, где стоял Алгарда.
— Кто эти люди? — спросил Барат.
— Я надеялся, вы мне расскажете.
— Я могу сказать, кем они были сорок лет тому назад. Это мой двоюродный дедушка Натаниель. Он умер, пока я был в Кантарде.
— У него были дети? Плеймет ребенком запомнил его как соседского головореза. Морли смутно помнит его, но не где, когда и почему. Сегодня этот человек — похититель трупов по имени Натан.
Я не стал объяснять, кто такие похитители трупов, потому что Алгарде был знаком термин.
— В самом деле? На что только не способны люди, а? Наше племя создал безумный бог. Дайте-ка мне подумать.
Он нахмурился с видом скорее озадаченным, чем сосредоточенным.
— Ладно. У Натаниеля был один ребенок, Джейн. Она была кузиной моей матери, но моложе мамы. Даже младше меня. Она была беспощадно злой, не по годам развитой шестилеткой, когда я видел ее в последний раз. Она могла бы выглядеть вот так в восемнадцать.
Он показал на рисунок с изображением женщины.
— Теперь ей должно быть за пятьдесят.
Что ж, во всей этой заварухе участвовала женщина пятидесяти лет, хотя, без всяких веских оснований, я предполагал, что она еще старше.
— А не могли у нее родиться дети, похожие на своих предков?
Алгарда пожал плечами.
— Возможно. Я не очень много знаю об этих людях. У нас никогда не было с ними много общего. Они были скверными людьми.
Внезапно он быстро, прищурившись, посмотрел на меня, возможно углядев что-то в моем вопросе.
— Насколько мне известно, их линия прервалась во время моего первого путешествия.
Он посмотрел на рисунок повнимательнее, оценив то, что уловила Пенни.
— У этого человека даже шрам, как у Натаниеля.
С голодным видом Барат рассматривал рисунки Пенни. А когда наши взгляды снова встретились, у него был очень смущенный вид.
— Ты — некоего рода дьявольский стимулятор?
— Простите?
— Когда в прошлый раз Алгарды попали в беду, ты выкапывал червей. И вот опять ты.
— Черви уже были там, напрашиваясь, чтобы их выкопали, — перебил Морли. — Будьте благодарны, что Гаррет запасся лопатой.
Алгарда был трудным парнем. Он попытался сурово уставиться на Морли. Морли не обратил на это внимания.
— Ты прав, — сказал Алгарда. — Наверное, на вершине Холма идет какая-то серьезная закулисная свара. Она может быть даже связана с некоторыми странными вопросами, заданными мне недавно людьми, визита которых в мое жилище я бы никак не ожидал.
Он не объяснился подробнее, но сказал:
— Я покопаюсь в паре старых семейных легенд.
И повернулся к двери.
Синдж не двинулась с места. Она посмотрела на меня в поисках совета, я кивнул и сказал:
— Меня попросили передать вам, чтобы отсюда вы прямиком отправились в Эльф-таун.
Барат нахмурился.
— Кто попросил?
— Виндвокер.
Он жестко посмотрел на меня, но потом просто кивнул и повернулся, чтобы последовать за Синдж.
Синдж вернулась от дверей и сказала:
— Вряд ли он доволен тобой.
— Мое сердце разбито. Его мать была вовлечена, когда мы в прошлый раз имели заварушку с его людьми? Если я правильно помню, парочка старых ворон тогда отбросила копыта.
— Не припоминаю. Я это проверю.
Кто-то постучал.
— Должно быть, пришел мистер Тарп.
— Ты тоже начинаешь читать мысли?
— Нет. Тогда находиться поблизости от нас с Покойником было бы изматывающим делом. Я видела, как он идет по улице, когда выпускала мистера Алгарду.
