Эффективный повелитель (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович

— Господин Тарлин! — позвал пленник. — Как и было приказано, я привел к вам графа Трувора, для ведения переговоров о совместной деятельности.

А парень-то не без чувства юмора. Или он на что-то надеется?

Со стороны забора, в нас нацелились наконечники стрел.

Вскоре над забором появился высокий мужчина. В руках он держал топор.

— Вы пришли на переговоры? Только Людвига я не вижу. А что же с войсками? Как-то не по добрососедски, — с усмешкой произнес он.

— Да мы как-то не разобрались, что у вас северян принято считать гостеприимством, — заявил старшина. — Вчера вот ночью мы вас, видимо, не со всеми почестями встретили. Решили исправить ситуацию. Сами пришли с гостинцами.

— Ты, кажется старшина? — сощурился Тарлин. — Я что-то не понял, а кто ты такой, чтобы вести переговоры? Я не вижу здесь аристократов. А тебя за такое своеволие, вполне могу признать к ответу. Я вот королю доложу, что здесь творится и какой произвол допускает граф Трувор. В миг здесь появятся королевские инквизиторы.

Я выступил вперёд.

Штоллен поморщился и дёрнулся было, но удержал себя в руках, чтобы не вредить моему авторитету.

— Я буду вести с вами переговоры, — заявил я, глядя на Тарлина в упор.

— Что? Вести переговоры с мальчишкой? А где же сам граф Трувор? Мы с ним неплохо беседовали вчера.

— Думаю, вы и сами знаете, где граф Трувор, — ответил я. — В связи с его здоровьем на переговоры пришел я. И рекомендую сменить тон беседы, потому что я сюда пришел решать вашу судьбу.

После моих слов, повисла звенящая тишина.

Выдержав паузу, я продолжил.

— Если вы не собираетесь воспринимать нас всерьез, мы тоже перестанем играть в дипломатию. Эти войска сюда прибыли не для того, чтобы ждать. Они приехали сюда сравнять землей вашу деревню и убивать ваших воинов. И я вижу все меньше поводов сдерживать их.

Тарлин помолчал. Его лицо стало напоминать восковую маску, хотя глаза все выдавали.

— Смелые слова для такого юнца, — произнес он. — Ты хоть когда-нибудь видел, как льется кровь врагов, мальчишка?

— Я предупреждаю вас второй раз, барон. Я не намерен тратить свое время. Если вы и дальше планируете заниматься словоблудием, склонен сначала убить вашего старшину на глазах у его воинов, а потом скомандовать атаку. Вы хотите мне что-то еще сказать, господин Тарлин?

— Ладно, я готов к переговорам. Сейчас я спущусь. — произнес он, спрыгнув вниз. — Опускайте ворота, чёрт бы вас побрал.

Ворота, привязанные канатами, принялись опускаться. Тарлин вышел в сопровождении двух гвардейцев, вооруженных топорами и направился к нам. Он изучил фигуру Терина, убедился, что тот в порядке.

Его не пытали и никак не истязали. Он ведь и сам все рассказал. Хотя ухо и горело от оплеухи старшины.

Наконец барон перевел глаза на меня.

Мы стояли напротив и сверлили друг друга взглядами. Никто не собирался говорить первым. Однако это уже походило на фарс. И наконец барон Тарлин произнес:

— Так что вы хотели обсудить? Или мы так и будем молчать?

— Для начала я хотел бы уточнить, с какой целью была произведена вчерашняя вылазка и нападение на наш лагерь, — произнес я. — Это значительно повлияет на дальнейший ход нашего разговора.

Тарлин окинул мои войска взглядом, затем посмотрел на меня.

— Барон Кроули вчера нанес мне оскорбление. Эта акция была совершена с целью убить его. Тем самым смыть нанесенную обиду кровью. Ваши бойцы не должны были пострадать.

— И для этого понадобилась вся ваша гвардия? — спросил я

Я это знал, потому что вчера всех посчитал. А сейчас мой жучок как раз добрался до внутренней части деревни и уже изучал количество солдат на стенах. Так же оценил и обычных людей. В основном это были женщины и старики. К слову, молодцы северяне, что смогли сохранить стариков. Мужчины не воины тоже были, но человек десять от силы. Они вместе с женщинами и детьми сейчас жались в своих домах к стенам, ожидая, чем же это все закончится. Они не успели сбежать. Судя по всему, старшина был прав. Эти люди планировали дать дёру, пока на них не обрушилась кара за их поступки. Но не удалось. Мы их опередили.

— Я не очень-то люблю, когда дела не доводятся до конца, — заявил Тарлин в ответ на мой вопрос. — Но, как видится, придется отступить.

— Что-то мне в это не верится, — произнес я. — Барон Кроули жив-здоров, и выдавать его мы вам не планируем. К тому же, как рассказывал старшина Штоллен, вы вчера разошлись на дружественной ноте, и ни о каком оскорблении речи не шло. Однако дальнейшее ваше поведение заставляет задуматься о том, как быстро меняется ваше настроение.

— Мы бы итак напали на Кроули, — заявил Тарлин, — независимо от того, в каком бы лагере он ни был.

— Ладно. — вздохнул я. — Это обсуждения не имеет дальнейшего смысла.

Я обернулся на старшину Штоллена.

— И для чего же вы тогда здесь? — поспешно спросил Тарлин.

— Факт вашего нападения был, и я пришёл обсуждать размер репараций и налогов что вы будете нам выплачивать. Вы присягнёте на верность роду Трувор и станете нашими вассалами, а также будете платить десятину от всего добытого и произведенного вами. Это будет справедливая цена за вашу ошибку. Так же ваши гвардейцы будут отбывать повинность. Нам скоро предстоят столкновения с местными жителями, глоурами, и лишние бойцы не помешают.

— А немного ли ты хочешь? — начал было барон, но, столкнувшись с моим взглядом, тут же умолк. — Я готов обсуждать отступные, — наконец ответил он.

Я кивнул и продолжил.

— Вы напали на нашу деревню. Не важно, какие были ваши мотивы. Вы послали воинов к нашим границам. Вы отдали приказ стрелять, и стрелы полетели в наших людей. И за это вы должны понести наказание. Вопрос стоял не в том, чтобы сказать вам об этом, а в том, чтобы решить, оставить вас живых или нет. Я склонен вести политику дипломатии. Ваши трупы дадут нам удовлетворение, но не пользу. Я же предлагаю вам жизнь. Но при условии компенсации образовавшегося перед моим родом долга.

Тарлин призадумался. Видя перед собой подростка, он ожидал что угодно, но не такого напора. То, что я говорил, ему очень не нравилось. Но и отступать он не собирался. По крайней мере, для него это было бы позором.

— Давайте мы с вами для начала разберемся. Вы признаете свою вину в том, что напали на нашу деревню? — спросил я, положив руку на пояс, где был приторочен меч.

Жест скорее символический. Вряд ли я выгляжу достаточно угрожающе.

Однако Тарлина проняло.

— Да, признаю, — наконец ответил он.

— Вот и прекрасно. А раз это признаете, значит и требования мои принимаете.

— Принимаю, — наконец произнес Тарлин. Его старшина удивленно на него посмотрел но затем вдруг опустил глаза. Мне показалось, что он спрятал улыбку.

Какая-то северная хитрость?

— Вот и хорошо, — осторожно произнес я.

— Озвучьте ваши требования. Как и что вы хотите получать, господин Трувор? — Тарлин поглядел на меня, и взгляд его мне не нравился.

Но я был спокоен.

— Вы привезёте первую десятину через месяц. Людей для военной повинности отправите уже завтра. Вместе с ними, отправите треть ваших людей, для работы нашей территории, — произнес я, — этого будет достаточно.

Северянин изобразил задумчивость, затем ответил:

— Хорошо. Могу я сейчас забрать Терина? — указал он на пленника. — Он очень важен для меня.

Мысли я читать не умею, но Тарлин явно что-то задумал. Идти у него на поводу я не собираюсь.

— Не думаю, — произнес я. — Пока что я придержу его при себе. Он старшина ваших гвардейцев, а я вам пока не доверяю. Более он будет первым воином, отданным вами в качестве вашей повинности.

Тарлин побледнел лицом и задумался.

— Он нужен мне здесь. Готов обменять его на свою дочь, — произнес барон.