– Сира Лара… вы голодны?
– Ваша Светлость, подать ужин?
– Ванная комната готова для купания…
– Отдыхайте, – улыбаясь от уха до уха, Шах остановил этот поток суетливой заботы, прежде чем продолжить наш путь вверх по лестнице. – Справимся сами.
В наших покоях горел только один светильник – у кровати.
Шах не остановился, внося меня в просторную купель.
«Лепестки алых и белых роз, свечи повсюду, пышная пена в мини-бассейне… Уууу… Кажется, кто-то сегодня готовил для меня романтик?»
А потом я охнула, вспоминая.
– Ой! Сегодня ровно год, как мы… как я появилась здесь, да? – щёки вспыхнули от стыда, когда Шахрияр мягко кивнул, расплываясь в улыбке, и достал бархатную коробку из-за спины. – Боже, мне так стыдно! Я… я совсем забыла! У меня ничего для тебя нет, любимый.
Шах отложил коробку в сторону и нежно обхватил моё лицо тёплыми ладонями.
– В тебе есть всё, что мне нужно, моя аша. Всё, и даже больше! Улыбнись… Не могу смотреть, когда ты грустишь.
Шах потянул меня к себе и крепко поцеловал. Да так, что в животе не просто бабочки запорхали, а какие-то гигантские птеродактили!
Между поцелуями наг раздевал меня, незаметно утягивая в пахнущую сиренью и розами купель.
– Ты сияешь, – прошептал он, проводя ладонью по моей спине. – Даже сейчас, уставшая, измученная ритуалом… ты светишься изнутри.
Я обвила руками его шею и прижалась лбом к его подбородку.
– Это ты заставляешь меня сиять, – улыбнулась искренне. – Я люблю тебя.
Он замер. Потом медленно поднял моё лицо и посмотрел в глаза.
– Ты – мой свет, – поправил он, и его руки скользнули ниже, поддерживая меня, пока вода плескалась вокруг нас, принимая толчки любимого наравне с моим телом. – Мой дом. Моя сила.
Я плавилась от наслаждения, пока Шах ловил мои стоны своим ртом.
Это было одно из самых волшебных купаний на моей памяти!
Мы вышли из купели, не торопясь.
Шахрияр укутал меня в пушистое полотенце, вытер волосы, как это делал сотни раз – с невыразимой нежностью.
Я смотрела на него – на шрамы, что остались после битвы с Дашалом; на раны, которые нанёс отец Шаха, когда тот был маленьким; на татуировку в виде змеи, опоясывающую плечо и половину торса; на пальцы, что дрожали, когда он расчёсывал мои волосы.
Внутри плавилось счастье, как настоящий слиток золота.
Шах снова подхватил меня на руки и понёс на кровать.
Он не спешил. Целовал мои веки, шею, ладони – будто трепетно клялся без слов в любви каждой части меня.
Я отдавалась ему без остатка, потому что полностью разделяла его чувства.
Когда наши тела соединились, мир исчез.
Остались только мы.
Я чувствовала, как его сердце бьётся в унисон с моим.
Как его дыхание сливается с моим.
Как его стихийная магия обнимает мою Тьму, осторожно соприкасаясь на ментальном уровне.
– Я люблю тебя, Шахрияр Шиарис, воскликнула на пике экстаза.
Он прижал меня к себе так крепко, будто боялся, что я ускользну в сон.
– И я тебя, моя аша… В этой жизни. В следующей. В каждой.
Мы лежали в тишине, пока за окном гасли звёзды.
Саркарий медленно опускался за горизонт, уступая место первым лучам дневного светила Элерона.
Я смотрела на спящего Шаха, на его расслабленное лицо, на руку, что всё ещё лежала на моём животе – будто оберегая не только меня, но и то, что ещё не родилось, но уже жило в нас, и чувствовала себя самой счастливой несмотря на то, что впереди было много работы.
Впрочем, работа меня никогда не пугала! Как и неизведанное.
С такой поддержкой, которую мне дарили Шахрияр, члены моей семьи и друзья, мне ничего не было страшно.
Я – дома! В мире, созданном Великой Странницей для людей, зверолюдов и её потомков!
