Молот Солнца: Ветка Нируби (СИ) - Смит Дейлор

— Я думаю, что я покрепче… А в рабах именно это и ценится. Ты так не считаешь?

— Не знаю, у меня никогда не было рабов.

— У меня тоже…

Он полежал еще немного на полу, прислушиваясь к своему телу, а потом заставил себя подняться на ноги. Прихрамывая, обошел помещение по периметру. Больших усилий это не заняло — семь шагов в длину, и пять шагов в ширину. Сено рассыпано вдоль стен. Сквозь то самое оконце под потолком пробивается свет, луч его прорезает сумрак помещения, так и шевелясь от обилия пыли.

— Давно ты здесь? — он повернул голову к грилу.

— Пару дней.

— А я?

— А ты пару часов. Я думал, ты до ночи без памяти проваляешься, или вообще помрешь. А ты видишь, каким живучим оказался!

— Да, я такой… — взгляд его опять скользнул по стенам, по запертой двери и вновь остановился на гриле. — А ты, вообще, кто?

— Я? — Грил усмехнулся. — Грил!

— Хорошо, тогда я — человек.

— Будем знакомы, человек.

— Будем знакомы, грил… И как долго ты тут собираешься торчать?

— Так же, как и ты — пока не приедут работорговцы.

В ответ на эти слова он громко рассмеялся.

— Ты вообще в курсе, что работорговля запрещена, грил?

— Скажи это тем лохматым уродам, что сейчас пьют и веселятся в комнате за этой стеной… — Хмыкнув, грил подолбил кулаком по бревну. — А нас с тобой никто не спрашивает, человек!

— А напрасно… Я бы поделился своим мнением по этому вопросу…

Вскоре на него навалилась усталость, и он прилег на кучу сены в углу. Когда проснулся, уже было темно, в оконце помаргивала одинокая звезда. Ночь была лунная, но свет от нее почти не попадал внутрь их темницы.

Засовы на двери залязгали, петли заскрипели, лунный свет хлынул наконец внутрь.

— Очухался, сопляк? — в темницу вошел тот самый неандер, в которого он попал камнем. Голова у него была перевязана. — Это хорошо, потому что завтра покупатели прибудут, и тебе лучше быть в форме. Если они ничего не заплатят, придется скормить тебя свиньям…

Неандер поставил у входа мятое ведро с водой и кинул на пол несколько хлебных огрызков.

— Жрите, и помните мою доброту! — И вышел из темницы, засовы вновь залязгали.

Грил мотнул головой на двери.

— Это был Крот… Где-то черепушку повредил…

— Это я ему камнем пробил, — сообщил он. — Но это только начало… Ты заметил нож у него на поясе?

— Нож? — Грил поморщился. — Заметил. И что с того?

— В следующий раз я должен его забрать.

— Зачем? Ты их всех ножичком собрался перерезать, что ли? Они тебя мало били?

— Мне нужно оружие, грил! — ответил он мрачно. — И я его получу. И тогда посмотрим кто из нас чего стоит…

Глотнули немного вонючей воды, сгрызли весь хлеб. Потом снова легли спать, и на это раз он не просыпался до самого утра, пока его не разбудил какой-то шум и грохот снаружи. Грил, вырвав паклю между бревен, пытался рассмотреть происходящее.

Кто-то громко рассмеялся, что-то звякнуло, заржала лошадь. Потом снова послышалось ржание — на этот раз человеческое.

— Что там? — поинтересовался он.

— Покупатели приехали, — сказал грил. — Встречают, как дорогих гостей, чарку каждому поднесли… Сейчас пировать начнут. А потом и нас покажут… Молись, чтобы мы им приглянулись!

— Пусть они молятся, чтобы живыми остаться…

Он тяжело поднялся с пола, подошел к грилу и оттолкнул от щели. Сам выглянул наружу. Неподалеку от колодца остановились два больших фургона, лошадей уже распрягли, вокруг расхаживали, разминая затекшие ноги несколько сапиенсов с оружием в руках. Мечи, арбалеты, копья. Принимая во внимание быстро возникший в голове план, выглядело все это неплохо.

Очень неплохо… Интересно, когда за ними придут?

Пришли через четверть часа. Засовы вновь лязгнули, двери распахнулись, впустив внутрь запахи разбойничьего двора: конского навоза и пота, травы, металла. И был еще запах крови. Звуки тоже ворвались вместе с запахами, и это был лязг, стук, хохот, какие-то обрывки фраз на непонятном языке…

Первой в помещение вошла тетка — лет под сорок, высокая и в теле, а вот платье на ней почему-то было коротковатое, едва прикрывающее мясистые колени. Обута она была в деревянные остроносые башмаки, а в каждой руке держала по ведру с водой. Лоснящиеся пряди светлых волос торчали из-под косынки. Следом за ней вошел Крот с перевязанной головой.

— Что, проснулись уже? — весело спросил он. Судя по широкой улыбке, разделившей его лицо на две части, настроение у него было хорошее. — Радуйтесь, сейчас вас будет мыть эта прекрасная женщина!

И он игриво шлепнул тетку по заду. Та на это никак не отреагировала, только по-хозяйски осмотрела пленников.

— И без фокусов тут! — прикрикнул Крот все так же весело. Видимо, он даже и представить себе не мог, что кто-то здесь способен на какие-то «фокусы». — Если что — накажу обоих!

Отчего-то хохотнув, он погрозил пленникам пальцем и хотел уже было выйти, как его окликнули:

— Одну минуту! Как вас там?.. Крот? У меня есть один вопрос… — Он оттолкнулся лопатками от бревен, потому что все это время стоял, прижавшись спиной к стене, и подошел к неандеру.

— Чего тебе, сопляк?

— Тут такое дело, Крот…

Он развел руками, а в следующую секунду молниеносным движением выхватил у него из ножен его же нож и несколько раз — пять или шесть — очень быстро ткнул ему в живот. Крот даже ахнуть не успел, только мелко вздрагивал при каждом ударе и смотрел удивленно, как по лохмотьям на нем начинает расползаться темное пятно.

— Ты это что?.. — только и спросил Крот как-то очень уж тихо.

А он между тем быстро шагнул Кроту за спину, коротким пинком поставил его на колени, схватил за подбородок и вздернул кверху. Быстрым движением разрезал неандеру горло, некоторое время удерживал его, пока кровь фонтаном плескалась во все стороны, а потом отпустил. Крот безжизненной тушей рухнул на охапку сена, лишь одна нога еще некоторое время подергивалась.

— Я помню твою доброту…

Тетка с ведрами при виде всего этого лишилась дара речи. Она так и не опустила ведра на пол и наблюдала за происходящим открыв рот. Грил у стены смотрел на мертвого неандера, вытаращив глаза, и бормотал беспрерывно: «Ты что наделал? Ты что наделал?»

По руке стекала кровь и капала на пол, но ему было плевать на это. Когда Крот утих окончательно, он повернул голову к тетке.

— Дай угадаю… — сказал он. — Ты — Бо?

Тетка торопливо закивала.

— Хочешь жить, Бо?

— Х-х-хочу…

— Ну, не знаю! Ты как-то неуверенно отвечаешь!

Ведра с грохотом упали на пол, вода расплескалась.

— Хочу! Очень хочу!

— Тогда слушай меня, Бо… Я сейчас отсюда выйду, а ты останешься здесь, и будешь сидеть тихо ровно час. Потом можешь идти куда захочешь. Выйдешь раньше — мне придется тебя убить. Ты поняла меня, Бо?

— П-поняла…

Тогда он посмотрел на ошарашенного грила.

— Приятель, ты со мной, или останешься здесь вместе с Бо? Она — так себе компания, особенно для грила.

— Единый Разум! — воскликнул грил. — Я даже теперь и не знаю… А нас не убьют?

— Будешь держаться рядом и не дурить — не убьют.

— Тогда я с тобой…

Он усмехнулся, немного приоткрыл дверь и осторожно выглянул наружу. Во дворе кроме лошадей уже никого не было, а вот из дома доносились голоса и хохот. Убрав руку с ножом за спину, он вышел наружу, быстро прошел вдоль стены, пригибаясь под окнами, а когда дошел до помещения, из которого доносились голоса, то остановился и осторожно заглянул в окно.

— Что там? — тревожно спросил грил из-за спины.

Он сразу одернул голову от окна.

— Там около восьми сапиенсов, сидят за столом. Едят и пьют… Ты умеешь драться, грил?

— Да как тебе сказать, человек… Помнится, в детстве я здорово отлупил одну девчонку в нашей песочнице. Ух она и орала…

— Девчонку? Ты мне сразу не понравился, грил.

— А я вообще мало кому нравлюсь. И меня это обижает… Может, мы все-таки не пойдем внутрь? Просто украдем у них лошадей и убежим.