Граф (СИ) - Конычев Игорь Николаевич

Решив, что надо начать записывать все свои желания, я направился в ванную. По пути уже собирался позвать Дею, чтобы все подготовила, но вспомнил, что не смог отказать Дарье и отпустил единственную горничную вместе с ней в Москву. Дома осталась только Евдокия, но пусть лучше займется завтраком. Воду граф и сам включить может, не рассыплется.

Пока набиралась горячая ванная, хотя на деле это был настоящий небольшой бассейн, я принял душ, смыв с себя пот, после чего с наслаждением погрузился в воду и прикрыл глаза. Тело расслабилось, мысли сразу успокоились, но тут моей ноги коснулось нечто скользкое.

— Что за⁈ — я выскочил из ванны, едва не поскользнувшись на мокрой плитке и не разбив себе голову.

Не успел мой возглас повиснуть в воздухе вместе с горячим паром, как я увидел кончик золотого хвоста, скользнувший в ванну и скрывшийся под водой. Через пару секунд Злата вынырнула из-под воды и уставилась на меня своими черными глазами.

— Здесь места и для двоих достает, — тихо произнесла она.

— Но это не повод лезть в чужую ванну без приглашения, — я все же вернулся в воду.

— Извини, — несмотря на произнесенное слово, идеальное лицо Златы не выражало ни капли раскаяния, как и тон ее ровного голоса. — Я просто замерзла.

— А где ты была?

— Гуляла, — девушка вновь погрузилась под воду на пару минут, после чего вынырнула, позволив горячим каплям скатываться по ее алебастровым щекам и подбородку. — Искала, — добавила она.

— Что искала?

— Гнезда, — ответила Злата.

— Поблизости их несколько? — услышанное мне совсем не понравилось.

— Было, — кивнула девушка, — но теперь они пустуют.

— И куда подевались полозы?

— Мне то неведомо, — пожала плечами Злата. — Но земля еще неспокойна. Тревожится. Только нет одного места. — Золотые брови девушки приблизились к идеально ровной тонкой переносице, на лбу появились три крохотные морщинки. — То здесь, то там дрожит, но нигде не замирает.

— Это плохо? — мне пришлось приложить усилие, чтобы говорить спокойно и не обращать внимания на манеру моей собеседницы говорить размыто.

— Нехорошо, — подтвердила она мои опасения. — Но пока не пойму, отдаляется беда или ближе становится.

— Если приблизится, то ты же мне сообщишь?

— Сразу же, — пообещала мне Злата и снова ушла под воду.

В этот раз ее возвращения пришлось ждать довольно долго. Едва голова девушки появилась в поле зрения, я сразу же задал еще один вопрос.

— Существа, которых выращивал в коконах Владыка, если бы они… — слово мне удалось подобрать не сразу, — дозрели и заменили людей, ты бы смогла отличить их от настоящих?

— Только коснувшись, — с каким-то подобием сожаления ответила Злата и внимательно посмотрела на меня. — Ты расстроен?

— В определенной степени, — признался я. — Едва ли у меня получится взять тебя на бал в любом из твоих обличий.

— Так возьми порченых, — предложила девушка.

— Порченых?

— Да. Они тоже смогут узнать того, кто абсолюту близок, по касанию.

— А это уже идея! — воодушевился я и уже собирался выйти из воды, но Злата вдруг оказалась рядом и прижалась ко мне всем телом.

— Останься хоть на миг, — попросила она, положив голову на мою грудь и прикрыв глаза.

— Хорошо, — я чуть изменил позу, немного отвернув таз в сторону — кажется, мой организм начал воспринимать человекоподобное создание, как обычную девушку, чью близость находил приятной.

Это может стать проблемой…

Мы пролежали вместе до тех пор, пока вода не начала остывать, тогда Злата отстранилась и посмотрела на кран.

— Можешь сделать ее снова теплой? — спросила она.

— Ты и сама можешь, смотри, — я показал ей на два вентиля. — Этот — горячий, а этот — холодный. Какой покрутишь, такая вода и польется. Можешь вращать оба сразу и сделать такую температуру, какую захочешь. Поняла?

Злата сосредоточенно кивнула и одними губами повторила слово «температура». Оставив ее постигать чудеса науки и техники, я вышел из воды, вытерся и только сейчас сообразил, что не приготовил чистой одежды. Настолько привык доверяться Дее, что напрочь об этом позабыл. Благо, тут имелся халат.

Оделся я, уже добравшись до гардеробной, после чего пошел в столовую. Евдокия уже наверняка все приготовила. По крайней мере мое чуткое обоняние улавливало приятный запах свежей выпечки — уж что-что, а пирожки у моей кухарки получались отменные.

Но, несмотря на разыгравшийся аппетит, я сначала решил заглянуть к Олежке и проведать парня, заодно рассказать ему, что скоро он посетит настоящий бал. Правда, придется что-то сделать с его глазами. Может, маску надеть?

— Бал маскарад, — ответил я на свой же немой вопрос и рывком распахнул дверь в комнату порченого. — Олежка…

Мы замерли оба друг напротив друга с открытыми ртами. Порченый стоял посреди комнаты голый до пояса. Рядом на стуле стоял таз с водой и мокрое полотенце, которым, видимо, он обтирался. Сам же Олежка был занят тем, что стягивал свою грудь плотной тканью. И грудь у него была точно не мужская.

— Эм… — я смотрел, как лицо порченого по цвету все больше напоминает переспелый помидор. — А дверь закрывать не пробовал?

— Забыл, — Олежка шумно сглотнул. Он все еще стоял неподвижно.

Я вошел в комнату и прикрыл за собой дверь, после чего уставился на то, что порченый пытался скрыть тканью. Грудь явно не мужская. И немаленькая.

— Это же не у всех красноглазых есть, так?

— Ну…

— Значит, ты не парень. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Нет, — «Олежка» опустил голову.

— А для чего этот цирк? — я кивком указал на ткань. — От кого прячешься?

— От вас, — голос девушки стал настолько тихим, что мне пришлось встать к ней почти вплотную, чтобы все услышать. — Чтобы не снасильничали…

— А я мог бы? — всего пару мгновений назад мне казалось, что не смогу удивиться сильнее. Да, прошлый Воронцов был той еще сволочью, но насиловать порченую казалось перебором даже для него.

— Никто не знает, что смогли бы, а что нет… — пробормотала девушка, теперь стыдливо прикрываясь и руками. — Дедушка сказал, что так лучше будет.

— И как же тебя на самом деле звать? — вздохнул я и потер переносицу.

— Ксения, — пробормотала девушка.

— Ксюша, значит, — я кивнул. — Ну, будем знакомы.

— Будем, — еще тише прошептала девушка и мелко задрожала, сжавшись так, что стала казаться еще меньше.

— Ты чего трясешься? Замерзла?

— Боюсь, — она подняла на меня полные слез глаза. — Что вы теперь со мной сделаете?

— Заставлю носить платья, — улыбнулся я. — Хотя в них работать неудобно… Ладно, придумаем компромиссный вариант. Но чтобы больше без этого маскарада. Сколько тебе лет?

— И все? — казалось, что Ксения не поверила собственным ушам.

— А нужно что-то еще? — я вскинул бровь и запоздало отвел взгляд, поняв, что еще сильнее смущаю девушку.

— Даже насильничать не станете?

— А ты настаиваешь? — хмыкнул я.

На лице Ксении отразилась целая палитра эмоций: от потрясения, до крайней степени смущения.

— Я… не… вы… ну… это… — принялась тараторить она. — Мне…

— Так, стоп. — Твердо произнес я. — Успокойся. Ничего страшного не случилось. Лет-то тебе сколько?

— Девятнадцать.

— Ага. Ясно. — Возраст Ксении меня не сильно удивил: чумазая и косматая она вполне походила на молодого пацана, которого пока не слишком изменили гормоны. — Давай, заканчивай свои дела, а потом сходи к Евдокии. Она, кстати, в курсе о тебе?

— Нет, — замотала головой Ксюша. — Только дедушка знает. Больше никто.

— Тогда расскажи ей все и попроси подходящую одежду. Она что-нибудь придумает. Как закончите — найди меня. Нам нужно поговорить.

— О чем? — дрожащим голосом поинтересовалась порченая.

— О том, как ты сможешь мне помочь.

— С чем?.. — лицо девушки побледнело. Она снова затряслась.

— Узнаешь. Но не бойся, — поспешил я успокоить порченую, — ничего страшного с тобой не случится. Обещаю. Веришь мне?