Древесный маг Орловского княжества 6 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

По большому счёту он хорошо мне послужил, монет не жалко. И всё верно подсказал, и сопроводил, и прикрыл. Никто из них не подвёл и не струсил. Они не моя гвардия, а скорее вольные наёмники. Которые живут одним днём. Полагаю, скоро всё это золотишко окажется в фонде нашего Игрового дома, который мы вот–вот запустим.

В целом, всего семьдесят пять золотых мне надо, чтобы добить до восемнадцати тысяч. И останется дело за Галей.

Недостающие монеты я пособираю с доходных предприятий. Как раз и расходы по городу понемногу падают. Потому что начали сворачивать стройку. Новые избы уже не закладываем, достраиваем всё начатое, чтоб к холодам был у людей кров и с запасом. По большому счёту избы с середины лета мы стали штамповать очень быстро, мастера руку набили. При этом всё качественно, без халтуры. Главное было на хороший материал и гвозди не скупиться.

Кроме жилых домов продолжаем строить караульные помещения, склады и обкладывать камнем деревянные стены. Что будет к снегам незакончено — на зимовку законсервируем.

В следующем году запланировал гостиницу возвести напротив Центрального рынка, там уже начали рыть котлован, должны успеть с фундаментом. Площади хватает, сделаем в три этажа комнат на пятьсот, категории номеров будут от эконома до премиум класса, куда короля не стыдно поселить, обслуживание по высшему разряду сделаем. Учитывая наплыв знати в Академию, с клиентурой проблем не будет…

Сейчас голова больше болит о другом.

Жду вестей от Морозовой. А она вообще куда–то пропала. Официально уехала срочно в калужское поместье, хотя её вычислили мои доносчики, проносящуюся через Мыцкое в сторону Тулы с тремя мастерами и какой–то страшной белобрысой девкой, не иначе, как Остромилой. Дорога ведёт не только в Тулу, дальше Москва. Странно всё это.

В Академии бываю часто в надежде, что люди Морозовой свяжутся со мной и передадут золотишко. После чего я сразу оповещу князя, что готов к сделке. А часики тем временем тикают. Иной раз впадаю в острое беспокойство и чувствую себя, как на иголках. Особенно, когда вижу Василису, которая продолжает ходить вместе с Русимиром по учебным корпусам. Парень со мной приветлив и даже недоумевает, почему княжна строга и холодна после того, как я их спас.

С Василисой мы обмениваемся сухими фразами и не задерживаемся в беседах надолго. Невольная тоска берёт, когда получаю её наигранную холодность. Чувствую и её грусть. Она первой не выдерживает и тайно передаёт мне записку с просьбой о встрече вечером в Оранжерее. Вместо всяких слов я обнимаю её и целую в губы.

— Мы скоро уедем, папенька переводит меня в Московскую академию, — заявляет она удручённо, собираясь к комендантскому часу уходить. — Он не верит, что ты сможешь собрать столько золота, и не намерен ждать до зимы. Может, и не нужно вовсе? Мне всё равно, какое у тебя положение.

— Не всё равно твоему отцу, — отвечаю со всей серьёзностью. — Мы договорились, и мне нужна ещё неделя.

Я просто жду Морозову! Которая меня уже практически подвела.

Понимая, что мы можем больше не увидеться вот так наедине в этом году, я обнимаю её страстно и целую в губы уже не так робко, как прежде.

— Что ты делаешь? — Возмущается красотка, чувствуя мой язык, и пытается оттолкнуть. Ровно три секунды. А затем начинается сладостное наслаждение.

Мы проводим время до пяти утра в Оранжерее, и даже так не можем набыться друг с другом. Красота не испортила её острым ум, она осталась собой. Мне хочется смотреть на неё вечность, слушать её голос, чувствовать дыхание. Радоваться её волшебной улыбке. Да просто… любить.

Когда расстаёмся, и я выходу из Академии, понимаю, что она уже давно поднята на уши. Все ищут Василису! А когда найдут… князь, наверное, выпорет её по тугой попе. Но я, как нашкодивший делаю вид, что ни при делах. Спешу к себе домой довольный, как кот после валерианы.

Вдохновлённый вновь, пишу официальное письмо Вячеславу, что готов на сделку через неделю и жду, когда назначит дату и час. Пусть придержит коней со своей Москвой.

Мой гонец докладывает вскоре о благополучном вручении бумаги.

— Как он отреагировал? — Спросил я, затаив дыхание.

— Он был встревожен, ваше сиятельство. Но весть его обрадовала.

— Василису видел? — Это интересует меня не меньше.

— Говорят, князь её запер в покоях замка. Она наказана…

Вряд ли Василиса выдала меня, иначе бы князь был в гневе и засунул бы мой тубус гонцу в одно место, даже не читая.

В замке у меня уже есть надёжные доносчики из работяг, которые передают всё доносчикам в Каменцах, а те моим ратникам. В принципе, слухи совпадают. Василиса под домашним арестом. Князь готовится к отъезду.

Холодает. Ночью это особенно чувствуется. Жарко только у Колояра в кузне, где уже десять подмастерьев и ещё один профессиональный кузнец хреначат молотками, как целый оркестр. Они уже соорудили первые баллисты против курий. Шесть штук на стенах — не густо. Но всю зиму их можно ваять, никто не мешает. С крупными наконечниками тоже нет проблем, наштамповали уже под две сотни, часть уже собрали в готовые стрелы.

С системой залпового огня из простых стрел пока загвоздка, пружины дрянные получаются, но кузнецы не сдаются, пробуют по–всякому. С тетивой такие устройства я и мои знатоки не одобрили сразу, износ в таком случае будет выше. В бою может порваться и подвести. А с таким потенциалом — этого допустить нельзя.

После нападения на военный лагерь Биргера в округе стало неспокойно. Замелькали на горизонте незнакомые всадники на подступах к городу. Мои доносчики передали, что поляки в округе вынюхивают обо мне всё. В общем, Биргер заинтересовался. И, похоже, понял, откуда ноги растут в дерзком нападении. Хотя… пусть ещё докажет, что это был я. Под угрозой, что голову сниму, я Гойника предупредил, чтоб не болтали.

Польские шпионы в моём городе имеются, к сожалению, этого исключать нельзя. И пора бы создавать уже скрытую полицию из самых верных и хитрых. Как ни прискорбно, на эту роль пока подходит сам Гойник. В общем, стоит подумать. Ну а пока готовиться, располагая определёнными силами и средствами.

Бедные поляки, сколько они собирали это золото с русских земель? И как просели по подготовке армии? Учитывая, что мне на пятьсот человек дружины надо сто монет в месяц. При грубом расчёте за три тысячи можно нанять семь с половиной тысяч солдат на полгода. Ну или вдвое меньше на год. Не хило. А ещё печально.

Нужно смотреть правде в глаза — я у них, что кость в горле. И первый удар приму на себя. На свой город. Вторая причина, не оставляющая сомнений — это интересы польского короля к моей земле. Они с этим Зерном жизни с ума посходили. Осознавая опасность, понимаю, что замок мне нужен ещё больше, чем я предполагал. Там и мирных людей укрыть можно будет при необходимости. Как же не хочется, чтобы эта необходимость была!

Но война грядёт, критическая масса накапливается. Я это чую. Я это вижу. Наполеон Банапарт сказал, если не хочешь кормить свою армию, будешь чужую. Ясное дело, лучше свою.

Ульяновская рать прибыла очень даже кстати. Староста собрал бойцов раньше назначенного срока. Пятьсот пятьдесят пять ратников прибыли в город через восточные ворота огромной колонной с большим количеством телег, на которых их имущество и семьи. Сто двадцать пять конников, столько же лучников, а остальные — это копейщики в металлической броне и со щитами. Вот это уже смотрится мощно! Две телеги стрел под завязку — тоже меня порадовали.

Всех попросили сразу на площадь заехать вместе с гражданскими. Весь мой гарнизон выстроился с противоположной стороны, местный люд подтянулся любопытный, пока доезжали телеги и дотягивались хвосты.

Всё это шествие возглавил новый для меня человек, которому доверял ульяновский староста, как себе. Бумагу гонец от старосты передал мне ещё вчера. Там и данные по семьям, которые я тут же передал Иллариону, чтоб тот готовил жильё. Двести шестнадцать семей, вот это да! Не считая ратников, почти тысяча человек.