Пушечный наряд - Корчевский Юрий Григорьевич

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58

– Годится!

Николай убежал в машинное отделение за ветошью; вскоре вернулся, неся в руках промасленные тряпки.

– Делаем так: ты, Коля, укрываешься за углом, я подкладываю под дверь гранату. Пока горит запал – это секунды три-четыре – успеваю нырнуть за угол. После взрыва ты поджигаешь тряпки и забрасываешь в проем или дыру – тут уж как получится; только не показывайся, а то изрешетит.

Так и сделали. Я тихонько, чтобы не было слышно, подкрался к двери, выдернул чеку, уложил гранату вплотную к порогу и рванул за угол. Только успел заскочить, раздался взрыв и тут же очереди из радиорубки. Жив, гаденыш!

Николай чиркнул зажигалкой, постоял немного, давая заняться тряпкам и, когда уже повалил дым, сделал два прыжка и забросил в дыру двери горящие тряпки. Несколько мгновений ничего не происходило, затем из каюты начал валить черный, удушливый дым.

– Коля! – спохватился я, – быстро на палубу, к окну, он туда рванет – знает, что его в коридоре ждут.

Выматерившись, Николай бросился на палубу, и почти сразу раздалась стрельба. Я осторожно высунул голову. Из окна радиорубки свисал головою вниз убитый террорист, Николай стоял рядом и озирался. Увидев меня, махнул рукой. Я подошел.

– В рубке дыма полно, ничего не видно. Был бы кто живой еще – кашлял бы, а так – ничего не слышно. Надо тряпки убирать, спалим радиорубку.

Мы побежали к двери. Николай на ходу сорвал со стены в коридоре огнетушитель и, пинком сбив с петель остатки двери, ударил струей по горящим тряпкам.

Вовремя мы, уже начал тлеть ковер в рубке. Пламя погасло, но дышать в рубке было нельзя – полно дыма. Кашляя и протирая слезившиеся глаза, мы выбрались из каюты и вздрогнули – перед нами стоял Михаил.

– Чего случилось, ребята? Взрыв ухнул, потом стрельба, и дым валит. Я уж за вас испугался.

– Все в порядке, гаденыша замочили, выкуривать пришлось. Иди на место, не у тебя одного уши и глаза есть, кабы подмога не пришла.

Михаил убежал в конец коридора, и почти сразу там послышалась стрельба.

– Николай, обходи по палубе слева, я – по правому борту.

Открыв дверь, я осмотрелся; держа пистолет на изготовку, двинулся к капитанскому мостику. Выстрелы не прекращались. Выглянул за поворот: со стороны капитанского мостика стреляли два автомата, им отвечали Михаил и подоспевший Николай. Надо бы взобраться на крышу, откуда и обзор лучше, и выстрелить точнее можно.

Оглядевшись, увидел метрах в пятидесяти сзади трап, ведущий на крышу. Бегом кинулся к нему, взобрался и ползком – к мостику. Ага, вот они, голубчики.

На фоне белоснежной окраски головы басков выделялись отчетливо. Я перевел дух, тщательно прицелился и плавно спустил курок. Пистолет дернулся, голова в проеме исчезла. Похоже, еще один готов. Взять штурмом мостик не получится. Нас всего трое, сколько басков осталось – неизвестно, к тому же у них бронежилеты, и сидят они в укрытии. Гранатами бы закидать, да где их взять.

Я лежал на крыше и лихорадочно размышлял, что предпринять. Снизу, с левого борта раздался голос:

– Юра, ты живой?

– Живой!

– А то тихо что-то.

Словно в насмешку из окон мостика высунулись стволы автоматов и зазвучали очереди. Я распластался на крыше – не хотелось, чтобы голову продырявили. Надо убираться с крыши, здесь даже укрыться негде. Пятясь задом, добрался до трапа и сполз на палубу; юркнул в дверь и наткнулся на Николая.

– Это ты в голову автоматчика снял?

– Я.

– То-то я выстрела не слышал, на тебя подумал, у тебя же пистолет с глушителем.

– Как там Михаил?

– Кончился Михаил, в голову его. Я автомат его взял, патронов мало осталось, всего неполный магазин, держи.

Я взял оружие: все лучше, чем пистолет.

– Что делать будем? Мостик не взять, патронов мало, гранат нет.

– Интересно, связались наши с испанцами? Коля, ты лучше на корабле ориентируешься, сходи осторожно, узнай. Я коридор постерегу.

Через полчаса Николай вернулся с незнакомым мне моряком.

– Радист наш, – толкнул того в бок, – говори.

– С испанцами связались, те обещали пару лодок со спецназом выслать, подойдут с кормы где-то через полтора часа, по возможности просили не давать выйти террористам с мостика. Особо благодарили за обезвреженную взрывчатку: они боялись идти на штурм, опасаясь взрыва и потопления судна.

– Хорошо, связь держите непрерывно; будут сообщения – держите в курсе.

Я не был их капитаном и не мог приказывать, только просить. Но, понимая и учитывая ситуацию, люди подчинялись беспрекословно. Давно замечено – в трудной ситуации люди подчиняются сильному, тому, кто первый возьмется за спасение. Тем тоже неизвестно – живы ли капитан со старпомом или нет. Если живы – на мостике или баски держат их где-то взаперти? Лучше бы их не было на мостике. Во время штурма спецназ церемониться не будет, будут стрелять во все живое, обидно будет погибнуть по-глупому.

Мы с Николаем залегли по обоим бортам, держа под прицелом окна и двери мостика. Там, за окнами иногда мелькали тени, было какое-то движение. Похоже, пленный, которого я убил вторым, меня слегка обманул: если исходить из его слов и моих подсчетов, басков должно было остаться двое, но нас поливали минимум из четырех стволов. Одного я ухлопал, стало быть, их осталось трое, а может, и четверо – главарь мог лично не стрелять, а руководить да приглядывать за окружающей обстановкой.

Изредка террористы постреливали одиночными выстрелами из окон и тут же прятались. Сорвалось у них, сорвалось! Никакого выигрыша от своего захвата, кроме трупов, они не получили. Я не знаю, какие требования они предъявляли, но пока только трупы. Жалко, что и наших хлопцев побили, и испанцев. Нет бы между собой разбираться, так для международного скандала то вокзал взорвут, то на чужое судно полезут. Ладно, ручки ваши шаловливые уже укоротили, основная часть террористической группы лежат холодными в каюте или рыб кормят, да и те, что остались, понимают, что им уже не уйти. Стало быть, драться будут до конца, упорно.

Через какое-то время ко мне подполз матрос из команды:

– С кормы испанцы высаживаются, мы им концы сбросили. Боцман послал предупредить, чтобы вы друг друга не постреляли. Сейчас боцман их приведет.

И точно, в коридоре раздалось покашливание боцмана – еще раз предупредить хочет, чтобы не получить шальную пулю. За ним гуськом тянулись одетые в черное испанцы – человек двенадцать в касках, бронежилетах, увешанные оружием – ну прямо на войну пошли ребята. Вас бы сюда пораньше, суток на двое.

Ко мне подошел их старший. На хорошем английском попросил изложить обстановку. Я тут же известил боцмана – сходить на палубу левого борта и предупредить Николая – тот пока о появлении испанцев не знал, могла произойти трагедия. Только когда боцман ушел, я стал объяснять испанцу ситуацию. Остальные члены группы молча слушали. Я не забыл упомянуть, где лежат убитые испанцы и где баски.

– Господин… э… турист имеет воинскую подготовку?

Я кивнул – не рассказывать же им все. Испанец уважительно посмотрел на меня и отдал честь.

Испанцы пошли к дверям, залегли. Из короткоствольного ружья с толстенным стволом пальнули гранатой с газом через разбитое окно мостика, затем кинули туда пару светошумовых гранат. Ослепительная вспышка, сдвоенный грохот. Из окон повалил белесый дым. Внутри кашляли и ругались по?испански, затем через окна стали выбрасывать оружие; через пару минут от удара изнутри открылась дверь, и стали выходить баски – один, второй… и все. Как все, их должно быть минимум трое.

Группа рванула внутрь, натянув перед этим противогазы. Я тоже хотел войти, но меня остановил спецназовец. Ладно, развеется дым, уйдет газ – тогда обязательно войду – надо посмотреть, сколько же их было и сколько там убитых, узнать, где капитан.

Я отошел от мостика, прошел по палубе чуть подальше; здесь воздух был свежее, не тянуло дымом и не разъедало глаза. А что я здесь стою? Можно уже и в каюту спуститься. Наталья, небось, заждалась, да и подхарчиться не помешает, у меня после передряг всегда аппетит просыпается.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58