В теле пацана 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

Мало того, что девки юркие и ловкие, так они в воде, как рыбы, хрен утопишь. Подкрадываются под водой, как амфибии. Если поначалу мои тисканья они принимают зажато, то затем уже сами начинают проявлять инициативу, объединившись против меня всей толпой. В итоге я выползаю на берег без сил, сдаваясь под их плотным огнём и цепкими лапами. А они торжествуют.

— Продолжайте без меня пока! — Машу им.

А эти и рады побеситься. Гормоны, куда их деть? Но не все разделяют беззаботность, часть на берег выходит самостоятельно, спросив разрешение. Колдую полотенца и передаю.

Первой Цедаль ко мне и пристраивается, расстелив своё полотенце практически впритирку. Я сразу заметил её особое внимание, всё время рядом трётся. Так и здесь, как только я из воды пошёл, и она двинулась. В мокром трико соски проступают и дольки. Как же малышки хороши. Все, без исключения.

Пива явил себе холодненького. Сижу, попиваю.

— Теперь я знаю, кто вы, — брякнула отличница деловито.

— Да ну, — усмехнулся.

— Только одно существо может, как вы, — поясняет дальше. — Я об этом слышала. Вы тот самый посланник, которого привела наша героиня Айлин Имидэя О Ран.

— Да это я, — не стал скрывать. Хлебнул пивка, подал и ей бутылку.

Знаю, что они могут такое пить, да и человеческую еду есть естественным образом, поинтересовался как–то.

Приняла, но отставила в сторонку.

— Я должна быть следующая, — заявила Цедаль с горящими глазами. — Сделайте это, прошу.

— Не терпится? — Укорил, разглядывая её прекрасное, раскрасневшееся лицо. Веснушки, носик, сочные губы.

— Да, — отвечает с вызовом.

— Ну тогда раздевайся и пристраивайся сверху.

Живенько сдирает с себя ещё не высохший топ, избавляется от лосин и трусиков.

Укладываюсь на спину деловито. Подсаживается рядом с растерянным видом.

— Вставай на четвереньки надо мной и целуй меня.

— Это что–то новенькое, — бурчит. — Вы уверены?

— Да, — отвечаю кратко.

Я просто не горю желанием драть их в задницы, вот и всё. Соскучился по классике, по естественному и простому.

Цедаль нависает надо мной, руками оперлась, старается меня вообще не касаться. Грудка свисает красивая, короткие рыжие волосики мокрыми локонами обрамили ангельское личико. Такое взволнованное, и такое сейчас умопомрачительное. Начинает целовать в щёки неуклюже, неловко. Совсем, как маленькая и такая наивная.

Чувствую и вижу, как ученицы скапливаются вокруг нас. Но моё внимание сосредоточенно сейчас лишь на одной девушке. Которую очень хочется поцеловать нежно и показать, как на самом деле надо. Что и делаю. Сперва робко, едва касаясь губ и проверяя реакцию.

— Что вы делаете, наставник… — шепчет, закрывая глаза от удовольствия.

— То, что сразу хотел сделать. Это ласки, всего лишь ласки, — говорю в ответ и начинаю всё настойчивее, заводясь сильнее. Обхватываю за талию, чтоб никуда не убежала, и целую… целую… в губы, ласкаю шею, грудь, соски.

Руки Цедаль слабнут, и она ложится на меня. Переворачиваю, оказываясь сверху между её расставленных ног. Секунду, две… она смотрит ошалело. Расчехляю уже вставшего колом бойца и вхожу во влажную тугую щёлку. Потому что не могу и секунды больше медлить.

Не отрываю взгляда от её глаз, переполненных желанием и одновременным ужасом.

— Ууууу, — воет девушка, не сдерживаясь, ощущая моё бережное, но неизбежное внедрение. Всё глубже и глубже.

Чувствую, как упираюсь в матку. Но осознанный взгляд обнадёживает. Вынимаю, толкаю ещё. Стонет, вцепляется мне в спину. Работаю тазом медленно, постепенно ускоряясь. Оргазм подкатывает быстро. Выстрел, поражение. Сердце обваливается, когда вижу, как закатываются у неё глаза и уходит к чертям сознание.

Ещё идут спазмы, но я действую. Амулет, звено, магия лекарства. Пожалуйста, только бы получилось…

Цедаль приходит в себя почти сразу. Потому что я действую решительно и со знанием дела. Вид у неё такой, будто резко пробудилась ото сна и очень опаздывает.

Только что затаившие дыхание подружки начинают аплодировать.

— Можно вас обнять, наставник, — слышу неуверенное и умирающее от Цедаль.

Принимаю слабенькие объятия. Вздыхаю.

— Позвольте и мне обнять вас, Мей Ран… — просят и другие.

Блин, да что с вами такое? Обнимают голого без всяких стеснений. Жмутся.

Может, им всё это время не хватало элементарной отцовской любви? Без всякого такого…

Кое–как отлепил вежливо и ласково, чтоб не обижать и пошёл купаться. Ощущения не из лучших. Всё не то, всё не так. Да, я теперь знаю, как трахать либру и не убивать их при этом. Но от этого не легче.

Думал прежде, что я тут хозяин ситуации. А кажется, что это меня будто наизнанку выворачивают. Даже на этом пляже, который я сам нашёл. Где уж точно нет посторонних.

А с другой стороны, они все здесь посторонние. Отборные самочки либру, которые рады помереть за свою Родину. Эта идеология привита им годами с самого рождения. Ничем и никак её не изменить. Даже пытаться не буду…

Вроде остыл, вроде успокоился. Вылез, потому что все на берегу ждут, в рот смотрят и на мой хобот. Уже по–другому.

Угощаю всех мороженным, газировкой, предлагаю пиво. Пробуют, кривятся. Некоторым вкусно, а может, просто из вежливости хвалят.

Не проходит и десяти минут, ученицы начинают липнуть ко мне сами уже не невинно. Спрашивают напрямую, кто следующий. Целую всех в губы, одну за одной, чтоб не обидно было. Ласкаю и лапаю, малышки пробуют неуклюже отвечать. Забавно, мило. Чудесно. Я будто в запретной сказке. Только бы не влюбиться в этих крошек. В каждую вторую.

Ещё пятерых я приходую успешно в разных позах. А затем у меня просто заканчиваются не только физические, но и магические силы. Опасения, что при повторном сексе может быть всё то же самое, не оставляют меня. Но проверять это, не закончив со всеми по первому кругу как–то несправедливо по отношению к трепетно ждущим своей очереди.

А они, будто переняли мои правила игры. Приспособились. Или их тщательно проинструктировали…

Резерв стремится к нулю, а значит, мы тут застряли, на вечер глядя. Поэтому топаем до гостиничного квартала своими ножками. Я впереди, указывая дорогу, девушки за мной строем, весело болтая. Явно разбаловались, я ведь не такой уж и строгий, как вначале показалось. Вообще душка.

С собой забрали всё барахло, наверняка, и об этом им говорили. Всё сдадут на исследования, себе не оставят.

Путь до квартала не близкий, по дороге рассказал про мир, откуда я. Про наши порядки. С теплом на сердце вспомнил про Фелисию. Про свой гарем с воинственными жёнами. Ученицы слушали с раскрытыми ртами, засыпали сотнями вопросов, соблюдая очередь.

У дома, что я снял, целая толпа гвардеек в розовом нас встречает. Вот вы и спалились, господа. Уверен, по всему пляжу ещё больше таких же матёрых. Увидев нас, разъярённые тётки рванули навстречу.

— И чего это вы так всполошились? — Встречаю с ехидной улыбкой.

— Мей Ран Крис! Вам предписано явиться в Монолит! — Воскликнула незнакомая дамочка истерично, едва не целя в меня энерго–луком. Но её тут же придержала другая, быстро исправляя:

— Профессор Омбер нижайше просит вас посетить Южную Башню, мы проводим.

— Зачем же провожать? Считайте я уже там, — ответил этим курицам и ученицам: — Я отлучусь, мои хорошие. Ведите себя прилично.

— Да благословит вас Сфера, наставник!! — Отчеканили малышки хором.

Переместился на последние крохи резерва в свои первые покои прямо к бассейну. Пресная водица очень кстати, куда я сразу и нырнул. Зал недолго пустовал, сперва служанка вылезла поглядеть, что за шум, затем целый табун их набежал вместе с беловолосыми рабынями.

Омбер появился только спустя сорок минут. Взмыленный, возбуждённый, дёрганный. Вид такой, будто всё у него валится из рук.

— Когда мне доложили о пропаже, я решил, что всё, — начал он после приветствия. — Что б вы понимали, владыка, это лучшие представители высших родов. По–вашему дочери самых знатных, принцессы, если так яснее. За них и мне голову оторвут. А уж о Николь и говорить нечего. Её выпорют до смерти на главной площади.