Параллельный переход - Кононюк Василий Владимирович

Но память брызнула в глаза разноцветными картинками, где мы с семьей и друзьями жарим шашлыки, радостные лица близких и родных людей, веселый смех моих детей, и мне стало ясно, что еще очень долго в этой жизни я не попробую шашлыков. Пока под песком, неумолимо льющимся из призмы и отсчитывающим минуты, дни и года, не побледнеют лица и чувства и воспоминания не будут так остро резать, заслоняя собой весь этот мир, который до сих пор не стал для меня реальным.

Пожевав что-то на ужин, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, улегся спать, пытаясь уйти от тоски, внезапно сдавившей грудь. Перед сном, чтобы отвлечься, проанализировал наш с атаманом разговор, и это немного успокоило. Все-таки это была первая маленькая победа, первый шаг на долгом пути. Такой союзник, как Иллар, дорогого стоит, а если он стремится к тому же, к чему и ты, то это просто выигрыш в лотерею. И не столь важно, что для него это несбыточная мечта, а для меня — первый шаг по долгому пути к окончательной цели. Просто я знаю намного больше, и знаю, как это делалось в нашей истории. Просто и без крови, по крайней мере, ее было так мало, что никто о ней специально не вспоминал. Значит, и здесь этот алгоритм в основном должен сработать. Время поджимает. Через девять с половиной лет нужно обладать возможностью первый раз вмешаться в ход событий. Значит, на консолидацию ближайшего казачьего и не казачьего населения в одну управляемую воинскую силу есть пять-шесть лет. Теоретически должно хватить с запасом, а практически узнаем через два года. Так и атаман мягко намекнул: даю, мол, тебе, Богдан, два года относительно спокойной жизни. А через два года будем твою дальнейшую судьбу очень даже решать, поэтому промежуточные результаты должны быть убедительными.

Утром запряг возы и уехал за село косить траву, а сестричек поставил в третий раз размалевывать полотно. С травой было много мороки. На некошеном лугу она вымахивала в пояс ростом. Понятно, что никто такое помело к халату привязывать не будет. Поэтому требовалось аккуратно вязать в пучки скошенную траву, связывая в верхней трети, а нижние две трети затем отсекать. Заготовив достаточно травы, вернулся домой, где меня поставили с малявкой докрашивать полотно, потому что Оксану мать забрала на подмогу — печь пироги. Оборудовав сперва рабочие места, нарезав кусками сетку, приготовил тонкую бечевку для вязки травы и пошел вместе с батей что-то перекусить. Угощали нас сегодня пирогами с мясом, капустой, репой и различными комбинациями этих ингредиентов. Лично у меня репа вызвала вопросы, но всем остальным и она понравилась.

После обеда привалила толпа народу. Озадачил их каждого своим делом: трое девок шили капюшоны, трое сшивали узкие полотна в халат, хлопцы вязали траву к сетке, я с сестричкой докрашивали по третьему кругу полотна, чтобы успели просохнуть. Потом присоединился к хлопцам вязать траву. Хлопцы с девками точили балы, постоянно меня о чем-то спрашивая, но все попытки вынудить меня рассказать о своих подвигах я мягко переводил на другие темы. О стычке с «татарским дозором» пришлось коротко рассказать, в основном выпячивая роль Сулима и Дмитра. Девки на меня обижались, пацаны были довольны. Еще не начинало вечереть, как все было сделано. Мать с Оксаной вынесли стол, пироги и большой жбан с компотом из сухофруктов. Тут и атаман прибыл посмотреть на нашу работу, ну и дочку проведать. Мария, как пришла, рассказывала, что не хотел сначала пускать, но как она ему про его наказ сказала, рассмеялся и отпустил. Но под благовидным предлогом решил проверить, что и как.

Осмотрев халаты и одобрив работу, атаман, попробовав пироги, загорелся сразу проверить уже лично, как я в нем скрадываюсь. В прошлый раз он подошел, когда уже никто не знал, где меня искать в широком поле. Возле дома, на лугу у реки кошено было два раза и условия были совершенно неподходящие, а вот дальше, напротив кузни, косилось только раз, в мае. Поскольку лето было достаточно дождливым, вторая трава вымахала высокой, выше колена, и уже пожелтела, так что условия были хоть и не такие, как в степи, но вполне нормальные. Указав всем на лужок напротив кузни, я заявил:

— Видите тот луг напротив кузни, где не кошено? Я спрячусь на нем, сто шагов вдоль реки, дальше ходить не буду. Найдете меня там — с меня бочонок вина, не найдете — тогда уж вам придется подумать, где монет на вино насобирать.

— Я за них залог держать буду, — заявил атаман. — Чай, не колдун ты на таком пятачке пропасть.

— Хорошо, считайте две сотни ударов сердца и идите меня искать. Только, чур, не подглядывать.

Все начали с честными лицами меня убеждать, что в жизни не пойдут на такое. Оставалось надеяться, что они шутят: весь расчет был на то, что они будут подглядывать.

Схватив один из халатов, быстро побежал по дороге к кузне, затем по склону вниз к лугу, забравшись от скошенного участка вглубь на семьдесят шагов. Там резко присел и, раскинув полы халата, замер, сливаясь с лугом. Как я и ожидал, они почти сразу вышли из задней калитки на огород и двинулись по прямой к лугу, видимо пытаясь не выпустить из поля зрения то место, где я присел. Однако поле — это не дорога, нужно смотреть под ноги, и поэтому я спокойно, уловив мелодию ветерка, веющего над лугом, плавно двигался в глубокой присядке, склонив голову практически к траве, им навстречу и в сторону. Моя задача была сойти с траектории их движения, пока они идут неорганизованным отрядом, и продвинуться хотя бы шагов на тридцать им навстречу, чтоб они гарантированно зашли мне за спину. Так и случилось: пока они разочарованно топтались на том месте, где меня уже не было, и, рассыпавшись в цепь, прочесывали территорию дальше, мне удалось подобраться к самому краю, туда, где некошеная трава смыкалась с кошеной.

Там я и замер, став на колени и прижавшись лицом к траве, наблюдая краем глаза, чем занимается народ. Побродили несколько минут в хаотическом движении, но после команд атамана, взявшего дело в свои руки, в их действиях появилась цель и идея.

Андрея отправили отсчитать сто шагов от скошенного края луга вдоль реки и занять это место для общего наблюдения. Всех остальных, построив в цепь, атаман повел вдоль реки к скошенному краю, приказав Андрею наблюдать, что происходит за их спинами. Если бы атаман поставил второго наблюдателя со скошеной стороны, наверное, он бы добился успеха. Но, развернув свою цепь и промаршировав в обратном направлении, они частично закрыли меня от Андрея. С другой стороны, он больше внимания отдавал ближнему к себе участку, поэтому мне без особых усилий удалось перебраться на уже проверенную часть. Выигрыш был уже в кармане, но мне вдруг, после того как схлынул азарт борьбы, стало ясно, что их проигрыш слишком опасен для моих зарождающихся доверительных отношений с атаманом. Стоял бы он в стороне и наблюдал за играми детей — другое дело. Но он лично возглавил поисковую команду, поэтому тут уже и проигрыш весь его будет. А если лидеру проиграть пацану на глазах подростков, потом разговоров по всему селу на месяц будет. Поэтому пришлось быстренько возвращаться обратно и зайти на несколько шагов вглубь, чтобы они о меня гарантированно споткнулись. Все вроде было хорошо, я оказался на пути движения Хрысти, очень симпатичной и фигуристой девушки, но, к моему несчастью, она замечала только Андрея, идущего чуть в стороне от меня, и вовсю о чем-то с ним щебетала. Видя, что она инстинктивно огибает бугорок, оказавшийся на ее пути, со злости ущипнул ее за лодыжку, чтобы как-то обратить на себя внимание. С диким криком «Змея!» она подпрыгнула вверх метра на полтора, выбежала на скошенный участок и, задрав юбки, начала с паническим страхом рассматривать свои ноги. Девушки с айканьем и причитаниями собрались вокруг нее и внимательно изучали ее ноги, пытаясь обнаружить укус. Ребята в попытке обнаружить и изничтожить гадину, подло напавшую на безвинную девушку, наконец-то наткнулись на меня. Сразу им заявил, что это они проиграли, что, мол, уже два раза перехожу им под ноги, чтобы наконец нашли, так как мне надоело тут одному сидеть, а они все мимо идут. И пока я Хрыстю за ногу не ущипнул, никто меня не нашел. Что я им выставлю бочонок вина, но не раньше чем на Новый год и чисто по-дружески, а поражение признавать напрочь отказываюсь. С таким вариантом все радостно согласились: ведь материальные интересы были учтены, а победа действительно была сомнительной. Атаман, посадив Марию на коня перед собой, уехал домой, а перед этим весело и иронично слушал нашу перепалку, но не вмешивался, лишь бросал на меня многозначительные взгляды. За ним потянулись все остальные.