Рождение королевы (СИ) - Сдобберг Дина

— Тоже об этом подумал, ваше величество. — Согласно кивнул арс-капитан Лепрез. — Лучшего места не найти.

— Да уж, — мрачнел коннетабль. — Море здесь глубоко вонзается клыками в сушу с двух сторон. Заводи корабли в эти морские залысины и высаживайся на плешь. И никого не опасайся. А любой гарнизон можно зажать в клещи.

— Если не удержать вот этот перешеек, то и вовсе можно оказаться в настоящем мешке, — вздохнула королева.

— Но мы почти миновали это место, — напомнил король.

— Ещё лучше, — фыркнул Кроули.

— Сансорийцы могут ударить по нам с тыла и в бок, рассекая войско и перерезая снабжение. — Примерно показал направление удара коннетабль. — Много мы навоюем без фуража и обслуги.

— Если только… Сансорийцы считают нас чем-то вроде крупы, из которой они собрались варить кашу. А нам нужно умудриться стать котлом, о стенки которого они расшибут себе лоб, — тëрла виски королева, словно старалась что-то вспомнить.

— Ваш флот, ваше величество, справится с ролью тяжёлой крышки, — заверил королеву Винсент Лепрез. — Я и Варен сможем расплющить корабли врага о береговую линию и удержать их на мелководье, где любой корабль беспомощен.

— А у её величества есть флот? — удивился король.

— Знамёна Нордхарда развиваются в тронном зале Эрдиндола, — немного надменно ответил королю арс-капитан. — Конечно у королевы есть флот! Все капитаны принесли её величеству присягу, не только по решению наших старейшин, но и личную!

— Если вдруг возникнут сомнения, то и обученная армия опытных бойцов у её величества тоже есть, — добавил Ллойд. — И многие связаны с её величеством крепкими узами доверия! А наш новый сотник Айвенг Хитрюга говорит о себе как о названном брате королевы.

— Да? И где же это её величество обзавелась такими полезными родственными связями? — ехидничал король.

— У Врат Смерти, ваше величество, — холодно ответила ему королева. — Так ведь кажется в Лангории называют перевал в предместьях Йершпиля? Именно там я вынуждена была уже не впервые спасать свою жизнь!

— Это очень мрачное воспоминание, ваше величество, — ответил ей король. — Но как я только что узнал, оно скрашено тем, что у вас появился ещё один брат. И заметьте, старающийся служить вам и защищать вас.

— О, ваше величество, — скривилась королева. — В таком случае, я должна быть искренне благодарна всем тем, кто позаботился о том, чтобы у меня было огромное количество этих мрачных воспоминаний! Ведь каждое скрашено тем, что я обретала близких мне людей и всё яснее видела, что я должна сделать.

— Ваше величество, — поклонился королеве опоздавший на совет Руперт Датсон. — Я немного задержался. Встретил знакомого, с которым пересекались на местной ярмарке, поговорили о странных чужаках, что шныряют по округе. По их мнению незаметно. Мы решили, что нам обязательно нужно с ними познакомиться.

— Не ожидала, что в вас и здесь есть свои связи, — улыбнулась королева.

— А как не быть? Мы сюда рыбу, отсюда зерно. Да и много ещё чего, — кивнул Руперт.

— А где, говорите, здесь ярмарки проводят? — поинтересовался коннетабль.

— Да вот, — ткнул рыболов в небольшой кусочек суши между двумя морскими языками, который только что обсуждали на совете. — На макушке морского чёрта. Ярмарка это громко сказано, скорее придорожный торг. Вот тут с моря заходим, тут дорога вдоль побережья. Удобно.

— Прямо перекрёсток, — хмыкнул Кроули. — А это добрый знак. Давно подмечено, что её величеству на перекрёстках сопутствует удача.

— Я бы не стала полагаться на эту примету, — нахмурилась королева. — Слишком ненадёжная гарантия. А на обратной стороне человеческие жизни.

Почти сразу полетели команды. Войско меняло свой путь, и направлялось к будущим позициям. Управиться с переходом все старались как можно быстрее, чтобы было время подготовить эти самые позиции, а не встречать врага в чистом поле.

А когда, три дня спустя показались головные отряды сансорийцев, то встретили неприятную для себя картину. Их ждали подготовленные редуты лангорийцев и северян. Вот только отступать им было уже некуда.

Флот Нордхарда обойдя сансорийцев по дуге, перешёл в наступление. Грохот уничтожения раздираемых гарпунами кораблей и человеческие крики не оставляли места для сомнений в происходящем. Для корпуса Сансории оставался только один путь. Вперёд, сквозь редуты, рвы и частоколы, прорываться вглубь Лангории, уже разбуженной нападением и предупреждающе ощетинившейся.

Казалось, что войска, высаженные ночью сансорийскими кораблями обречены на истребление. Но безумная надежда, что возможно прорваться, затаиться и выжить, гнала воинов вперед, подальше от берега, где для сансорийцев была просто кровавая купель.

И именно поэтому, войскам Лангории и Севера, приходилось нелегко. Сансорийцы старались продавить «дно» смертельного котла на перешейке. И старались так, что были задействованы все резервы объединённых войск. Взяться за оружие пришлось даже королеве.

Её величество не могла похвастаться силой или особенным мастерством во владении каким-либо оружием. Но она могла подносить связки стрел, разносить воду, помогать оттаскивать раненных.

Рядом с королевой сражались леди Маргарита и принц Армонд. Последнему в ответ на его письма отцу и дяде пришёл гневный ответ. Помимо оскорблений и обвинений в трусости, глупости и предательстве планов отца, было и уведомление о том, что выкупать его никто не собирается. И что позор пленения юному принцу предстоит искупать самостоятельно.

Возмущённый несправедливостью обвинений и продолжением бесчестного нападения на соседнее государство, где королевой была дочь сансорийского королевского рода, принц Армонд принёс обет верности и преданности в служении своей тёте. Большего принц, ещё не посвящённый в рыцари, сделать не мог. Но и эта клятва, данная её величеству королеве Рене Первой Рогнарской, была слишком громкой пощёчиной сансорийским соправителям. Фактически, единственный наследный принц Сансории объявлял себя оруженосцем королевы.

Но ещё больше всех удивил выбор имени, которое принц обещал прославлять всю свою жизнь. Дамой, чей светлый образ должен был поддерживать дух принца Армонда на пути рыцаря стала леди Маргарита Д’Арвиньи.

— Какой многообещающий для вашего рода союз, коннетабль, — сказал на это король.

— Ничего не обещающий, ваше величество. Все перспективы, на которые вы намекаете, утонут среди спорах о клинках и какая порода лошадей показывает себя в бою лучше остальных, — хмыкнул коннетабль.

Иногда воспоминания об этом разговоре вспыхивали в мыслях королевы. Но происходящее вокруг требовало от неё постоянного сосредоточения. Королева даже не поняла, когда и как всё вдруг закончилось. Она растерянно осматривалась вокруг, не веря наступившей тишине.

— Тебе идут знамёна Лангории, Ренерель, — подошёл к ней король.

Глава 50

Оба столкновения с сансорийцами очень живо обсуждались в королевском шатре. Коннетабль напоминал, что условия были не в пользу братьев королевы. Более того ни один из соправителей не принимал участия в битве.

— А отказаться от громко заявленного опекунства они не могут, — утверждал лорд Д’Арвиньи. — Подумайте, какой урон будет нанесён чести соправителей, если они просто вернуться обратно в Сансорию. Ведь получается, что они ничем не отличаются от обычных бродяг, что грабят на больших дорогах и то, в тех случаях, когда не получают достойного ответа. А при малейшем сопротивлении убегают, трусливо поджав хвост!

— Они продолжат наступление, чтобы просто сохранить лицо, — согласилась с коннетаблем королева.

— Или до того момента, пока в их руках не окажется столько территории, что им будет с чем идти на переговоры. Им нужен козырь, чтобы выдвигать условия, — добавил король.

Её величество и коннетабль переглянулись и одновременно посмотрели на короля.

— Что вас так удивляет? — спросил король в ответ на их удивлённые взгляды. — Это логично и оправданно. Я бы действовал точно также!