Легенды морей (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Пробираться сквозь кусты становилось всё труднее, поэтому штурмовики обнажили палаши и стали прорубать дорогу, постепенно очищая тропинку, уходящую в самую глубину острова. Потом они вдруг остановились и стали о чём-то переговариваться.

— Что случилось? — спросил я, подходя ближе.

— Кажется, на кладбище наткнулись, — пояснил Призрак, тыча кончиком палаша в траву.

— Почему «кажется»? — усмехнулся я, вглядываясь в камни, на которых были выцарапаны какие-то буквы. — Это и есть кладбище. Вероятно, здесь похоронены первые островитяне.

Я присел перед одним из таких камней, поставленных вертикально на оплывшие бугорки. Многие из них уже погрузились в землю наполовину, обросли мхом и травой. Провёл ладонью по шершавой поверхности и с трудом разобрал, что же было начертано на обелиске.

— Вес…ча… — пробормотал я. — Ага, возможно — Весельчак какой-то? Так, слово длинное… Преставился в год 52… Всё, цифры затёрты.

А ведь сейчас по местному летоисчислению идёт 5527 год. Хм, интересно. Самые первые поселенцы здесь лежат?

— Ну, это явно не пират, — заявил Призрак.

— С чего вдруг? — удивился Гусь.

— Пиратов на берегу не хоронят. И вообще, им положено умирать в море.

Мы посмеялись над детской наивностью Призрака.

— Хоронят, боец, ещё как хоронят, — уверил я его. — Вспомни, на Инсильваде тоже кладбище есть. Помер моряк на берегу от болезни — так его в море надо везти, что ли? Заморачиваться никто не будет, в землю зароют, вот и всё.

— Получается, лет триста уже прошло после его смерти, — вдруг произнёс Эстеван, оглядываясь вокруг. — Это сколько же времени Канталавега существует?

— Мне больше всего интересно, почему люди поселились здесь, не в самом удобном месте, — я достал платок из кафтана и промокнул лоб. Становилось жарковато. Морской бриз сюда не доставал из-за плотно стоявшего леса, но верхушки деревьев шевелились от дуновения ветра. — От кого-то прятались?

— Здесь восемь могил, — уже успел посчитать Ползун. — И все умерли почти в одно и то же время. Видать, точно болезнь или нападение произошло.

Наби-Син и Дор Хадан напряжённо стояли рядом со мной, извлекши тальвары из ножен. Низаритам было не по себе. Халь-фаюмцы не любили погребальные обряды, и поэтому старались проводить их очень быстро. Обматывали умерших в материю и закапывали в сидячем положении. Через год приходили и возводили из камня небольшие мемориалы. И всё. Чтобы каждый год навещать усопших — вот этого не было. Поминали в разговорах, во время праздников, но не более того. Находиться на земле, где спят вечным сном мертвецы, им нельзя. Но сейчас, когда оба низарита поклялись мне в верной и вечной службе, поневоле приходилось терпеть желания хозяина.

Впрочем, я быстро потерял интерес к старинному кладбищу. Вряд ли здесь закопаны сокровища. Скорее, под землёй таится какая-нибудь болезнь. Раскопаешь могилу — и выпустишь чёрную смерть на волю.

— Пошли отсюда, — я решительно махнул рукой. — Держим курс на холмы. Попробуем подобраться к форту поближе. Вон, тропка дальше тянется.

Штурмовики снова выдвинулись вперёд на двадцать-тридцать шагов, но так, чтобы мы могли видеть их спины.

— Внимательнее глядите под ноги и по сторонам, — предупредил я. — Могут быть ловушки.

Движение замедлилось. Парни стали крутить головами и пялиться на тропку. Я нисколько не пугал их. Логично предположить, что Кракен для безопасности мог перекрыть все дороги, ведущие в форт, с помощью разнообразных хитрых и смертельных сюрпризов.Заденет кто-нибудь едва видимую в траве верёвку — и в нас прилетит утыканное металлическими шипами бревно. Или под ногами разверзнется земля и мы рухнем вниз, натыкаясь на колья. Яма, конечно, перебор. Вряд ли на такой узкой дорожке станут её рыть. А вот самострелы — вещь хорошая и необходимая при обороне.

— Стоять! — рявкнул я, и все замерли. Тью даже ногу не успел опустить, так и стоял, пошатываясь. Я подошёл к нему, похлопал по плечу. Тот расслабленно вздохнул и утвердился на обеих ногах. — Ну-ка, дайте пройти. Никто не двигается, пока не прикажу!

Обойдя штурмовиков, я осторожно пошёл по тропинке, приминая жёсткую траву. Точнее, прежде чем сделать шаг, смотрел по сторонам, особенно туда, где рос кустарник. И ведь нашёл туго натянутую тонкую рыболовную леску, сплетённую из конского волоса. Ставили совсем недавно, натяжка не успела ослабнуть. На кого? Мелькнула мысль, что Кракен очень не любил пиратскую братию, и как только кто-то появляется на острове, начинает обновлять ловушки. Точнее, не он, а его подчинённые. Знать бы, кто служит ему.

Убедившись, что рядом больше нет никаких сюрпризов, я показал жестом идти поодиночке и осторожно перешагивать через леску. Когда весь отряд миновал опасное место, решил разрядить самострел. Вдруг придётся возвращаться этой же дорогой, а ещё хуже — поспешно отступать? Обязательно кто-нибудь налетит на него. Поэтому поступил просто. Лёг на землю и кортиком перерубил нить. Над головой тотчас же басовито прогудели две стрелы и пропали в кустах, не встретив на своём пути живую плоть.

— Неплохо, — хмыкнул я, отползая подальше, и только тогда поднялся, отряхиваясь. — Гусь, ты понял, как нужно передвигаться по незнакомой местности, если на ней проживает весьма опасный старикашка?

— Так точно, командор, — кивнул десятник, и смешно переставляя ноги, двинулся вперёд. На мой взгляд, излишне нервно. Однако с каждым разом его движения становились увереннее. Делая один-два шага, он останавливался, крутил головой по сторонам, внимательно рассматривал тропку, и только потом двигался дальше.

Пусть мы значительно потеряли в темпе, но зато остались живы. Второй самострел стоял почти у конца тропы, начавшей свой путь к холмам. Обнаружил его Призрак, периодически менявшийся с Гусем и Ползуном местами. Такие же две стрелы со свистом исчезли в лесу, тянувшемся по правую сторону от нас.

— А давайте не пойдём наверх, — предложил вдруг Эстеван. — Мы уже знаем, что там форт и странный старик, которого все зовут Кракеном. Гораздо интереснее посмотреть, что находится на противоположной стороне острова. Эрл Игнат, вы, кажется, упоминали о какой-то верфи…

— Верфь вряд ли там есть, но подозреваю, что неплохая гавань присутствует, — я поддержал молодого Эскобето. — Вдруг как раз туда и наведываются фрайманы.

Теперь приходилось идти сквозь заросли, огибая холм, порой пробираясь по каменистым осыпям. День уже был в самом разгаре, птичий пересвист стал вялым, ветер почти прекратил шевелить кроны деревьев. Взопрев под солнцем, мы уже с трудом передвигали ноги, пока внезапно перед нами не открылась удобная бухта, удачно закрытая от штормовых волн высокими скалистыми берегами. Сам берег был сплошь песчаный, а высоченные деревья почти подобрались к воде. Эрик Рыжебородый не соврал. Здесь удобно проводить кренгование. Но никаких верфей и доков не обнаружилось. Да и непонятно, каким образом таинственный старик может организовать столь сложную для данного места инженерную конструкцию. Зато бросился в глаза добротно срубленный причал и пирс, тянувшийся в море шагов на пятьдесят. Значит, обитатели форта на холме частенько сюда ходят и принимают нужных им гостей. От берега до холма идти совсем немного, да и мы не затратили много времени, чтобы от посёлка добраться до противоположного берега. И остров не такой и большой, как вначале представлялось. Но почему именно здесь обосновался Кракен? Обнаружил залежи золота, селитры или горючего камня? Ресурсы всегда имели огромное значение для развивающихся цивилизаций. Вон, на Эмитезе обнаружили золотишко, а вместе с ним и драгоценные камешки из горной породы стали добывать. Вот и прибыток королевской казне. А здесь-то что?

— Вроде бы тихо, никого не видно, — прошептал Гусь.

— Всё равно проверить надо, — решил я. — Бери Призрака и Ползуна, топайте впереди. Интервал — пять шагов. В кучу не собираться.

— Ясно, — кивнул десятник, дал знак товарищам, и вскоре они уже спускались к берегу, контролируя друг друга.