Звезда спасения (СИ) - Ильинская Екатерина

Будь они огневиками, могли бы создать тепловую завесу, но воздух не умел согревать. Во всяком случае, этого точно не умели первокурсники.

— Иди, согрею, — улыбнулся Макс, но, увидев испуг на лице Шелли, поправился. — В смысле, я могу поставить барьер против ветра, и станет не так холодно. А замедленная фильтрация даст возможность постепенно нагреть воздух вокруг нас.

— Ты такое умеешь? — Шелли, наконец, вышла наружу и задрожала на стылом ветру. Сзади хлопнула дверь, отрезав от тепла и света. Огни в окнах академии немного разгоняли плотную тьму, но рассмотреть, что под ногами, было затруднительно. Запнувшись о торчащий из земли камень, девушка, чуть не упала, но Макс успел её подхватить.

— Осторожнее.

Он всего лишь придерживал её за локоть — невинный, допустимый в обществе жест, — но Шелли казалось, что чужие прикосновения жгут через мантию и рубашку под ней. И она поспешила встать ровно и выдернуть руку. Вдруг накатили мысли, что она одна в темноте с человеком, который может быть враждебно настроен. Как она забыла про печать отвержения? Но Эстли вёл себя спокойно и вполне естественно. Также как раньше. Разве что казался чуть более замкнутым и молчаливым.

— А почему ты меня не избегаешь? — рискнула спросить Шелли.

Глаза привыкли к темноте, и она увидела, как Макс дёрнул плечом. Отвечать он не стал, сосредоточившись на сложных пассах для установки воздушного барьера. Ветер рядом с ними, действительно, стих, хотя теплее не стало.

— Я не верю слухам. И не понимаю, что с остальными. Больше похоже на массовое помешательство, — наконец, ответил он и повернулся. Их разделял буквально шаг, и Шелли, почувствовав смятение, захотела отступить, но Макс снова удержал её за руки. — Там барьер. Я пока не могу расширить его. Последствия истощения резерва.

— Точно. Ты же был с Тейлором и помог ему. Спасибо. Меня не было в академии, но я слышала рассказы. — Благодарность к Эстли помогла немного расслабиться, но не прогнала беспокойство окончательно. К тому же он по-прежнему придерживал её за локти, не давая отступить и разрушить заклинание.

Находиться так близко к парню в темноте было тревожно. На несколько секунд сердце сжал страх. Но никакой угрозы не было, только смущение. Шелли сделала вид, что устала стоять и хочет опереться на стену, и Макс, наконец, отпустил её и подвинулся. Теперь соприкасались их плечи, что было намного лучше.

— Да не за что. Я помог ему в гораздо меньшей степени, чем Фальк или Хашетт. Но и опыта у меня меньше, чем у них. Спустись я вниз, скорее помешал бы.

— Папа назвал бы такие размышления здравыми. — Шелли улыбнулась, вспомнив рассуждения отца и брата, но Макс только пожал плечами.

Он о чём-то напряжённо думал, поэтому разговор получался ломким, как первый зимний лёд на лужах. Не успевала Шелли подобрать тему или сказать что-то, как Эстли сворачивал беседу, хотя в учебных классах всегда легко поддерживал любой разговор. Наконец, девушка замолчала окончательно, глядя в темноту и пытаясь вспомнить, кого и от кого она тут вообще решила караулить. Похоже, что полигон никого кроме матушки Софи и магистра Дарента не интересовал. И можно было пойти к себе, но что-то останавливало.

— А ты помнишь, как мы познакомились?

***

Шелли Эридан

Эстли так резко прервал молчание, что Шелли вздрогнула — мыслями она была уже не здесь. — Замёрзла? Жаль, я не взял куртку, но не предполагал, что буду гулять.

— Я? Не-ет, не замёрзла, просто задумалась. — Шелли нахмурилась, пытаясь понять, к чему был задан вопрос. — Познакомились? В классе в первый день, конечно. Особенно ярко выступила Нейна. — Сцена, как подруга натравила фамильяра на Селину, встала перед глазами. Но сочувствие в этот раз вызывала совсем не бывшая соседка по парте.

— До этого дня ты меня не помнишь? — Макс отошёл от стены и встал перед Шелли, не давая отвести взгляд. Та только помотала головой. — Мы были представлены летом. Недели за три до начала учёбы, когда я приехал в столицу.

В голове закрутились воспоминания о том, что было в августе, но почти все они были связаны с Фрэнсисом или демоницей. Вряд ли в тот период кто-то ещё мог обратить на себя внимание Шелли. А потом она вспомнила пикник, на который вырядилась, как содержанка, и залилась краской стыда. Всеблагие стихии, только бы Эстли не видел её прилюдный позор! И хоть бы то, что она творила наяву, было не таким ужасным, как виделось во снах! Демонов ментальный блок на воспоминания! Сейчас она жалела, что не сняла его перед возвращением в академию и мучается догадками, как выглядела в чужих глазах. И был ли там вообще Макс.

— Нет, я не помню. Ничего не помню. У меня была лихорадка, и некоторые события совершенно выпали из памяти.

Она замотала головой так, что прядка волос с виска попала в рот. Шелли потянулась, чтобы убрать, но Макс успел первым. Его пальцы скользнули по щеке, осторожно отвели локон и заправили его за ухо. Потом он с явным сожалением опустил руку. А у Шелли защемило сердце от той нежности, которая сквозила в его взгляде, и которую она не могла принять.

— А я помню. — Макс грустно улыбнулся, прочитав ответ на её лице. — И вряд ли когда-нибудь забуду. Особенно твои глаза. Но неужели у меня совсем нет шансов?

Глаза! Шелли зажмурилась, но в темноте продолжали звучать слова, настолько врезавшиеся в память, что не помогли даже связывающие воспоминания чары. Мэтр Кросс, схвативший её за волосы. Кровь везде. Она дёрнулась назад, ударилась затылком о каменную кладку и застонала. Боль ещё сильнее затянула в омут прошлого.

«Твои глаза. Они преследуют меня. Смотрят мне прямо в душу…»

— Шелли? Что с тобой? — голос Макса развеял мираж, а чары снова заработали, стирая страшные образы. Шелли сосредоточилась на стоящем рядом парне, отыскивая как можно больше различий между ним и бывшим преподавателем. Нет, одногруппник был совсем другой. И в его взгляде были иные чувства.

Желание согласиться на отношения и стать любимой кем-то настолько ярко вспыхнуло внутри, что пришлось снова зажмуриться. Нет. Не сможет она так. Не станет обманывать. У Шелли перехватило дыхание. Внутри боролись сожаления и вина, что она не чувствует взаимности и стала причиной чужих страданий.

— Прости. — Она так и не открыла глаз, боясь увидеть реакцию Макса. Только сильнее вжалась в стену.

— Ясно.

Чужое дыхание коснулось её губ почти в поцелуе. А потом всё исчезло, и Шелли распахнула глаза. Макс снова стоял сбоку, опершись о стену, только их плечи больше не соприкасались.

— Идёшь завтра на финал? — как ни в чём не бывало спросил он.

— Конечно. — Шелли сцепила руки в замок, не понимая, как себя вести дальше. Она помнила стандартные фразы отказов и формулы поведения в высшем свете, но все они совершенно не подходили для этого конкретного случая.

— Пойдём вместе? — Эстли смотрел вверх на затянутое тучами небо, в котором не было видно ни звёзд, ни луны. Его голос звучал глухо. А Шелли замялась, не понимая, как отказать, если она уже и так ему отказала. Но сомнения развеялись после следующей фразы: — Просто сходим, никакого подтекста. Тебе совершенно не стоит беспокоиться по поводу меня. Ни жалеть, ни щадить, ни чувствовать себя виноватой.

«Никто не виноват в том, что испытывает симпатию. Или вызывает симпатию», — прозвучал в голове голос матушки Софи. Но Шелли всё равно не могла избавиться от угрызений совести, поэтому не стала отказаться от приглашения.

— Схожу.

— Хорошо. Зайду за тобой утром. Иначе, боюсь, мы можем потерять друг друга в толпе.

— Давай возле входа? — Теперь это ещё больше походило на договорённость о свидании, и Шелли честно пыталась придать всему видимость дружеской встречи. Но Макс покачал головой.

— Завтра вечером я уеду на несколько недель по делам семьи. И обещаю, когда вернусь, не буду больше тебя беспокоить.

— Ладно. — Вздох получился очень тяжёлый, и Шелли залилась краской, боясь, что обидела парня. Но тот только хмыкнул, продолжая рассматривать небо.