Найти свой путь (СИ) - Бобылева Елена Леонидовна

— Начни с первого имени. В каком ты родстве с родом Тэрис?

— Мой отец полковник Андрий Тэрис воин ордена Света рэян, — уже привычно ответила я, догадываясь, что этой информации никто не поверит.

— Дениас Тэрис — твой брат? — механический голос звучал приглушенно, а кулаки военного были плотно сжаты.

— Да.

— Второе имя. Что связывает с дарками?

— Я была диной в клане Виргов. Мой последний хозяин Рэйнидж гин эр Вирг.

— «Черная смерть»?

— Он не рассказывал об этом…

— Третье имя. Причем здесь Шэррранды?

— Так получилось, что герцог Шеранд является моим дедом. Решенда-Ги Шеранд — это имя моей матери. Ее убил мой отец, а меня забрал к себе… Мой брат несколько дней назад стал называть меня ее именем, чтобы я помнила о том, как следует себя вести… Вы зря заплатили за меня сто тысяч галактических единиц, потому что от меня одни проблемы. Зачем я Вам?

— Я же сказал! Ты будешь согревать и развлекать меня, — отчеканил механический голос, — и я не платил за тебя ни одной галактической единицы!

Мой мир снова перевернулся с ног на голову. Я в ужасе пробежала взглядом по сидящим рядом со мной военным. Они просто пристыковались к рэянскому крейсеру и благодаря скафандрам спокойно и не вызывая никаких подозрений выполнили свое задание! Я медленно перевела взгляд на эрга, заявившего на меня права. В голове что-то щелкнуло, и я тихо уточнила:

— А Вы Шерандов не боитесь?

— Нет. Это будет даже интересно. После дарков ты не нужна им. А мне доставит особенное удовольствие греться дочерью своего врага и играть любимой игрушкой «Черной смерти».

— Тиршен-Ги Ришэн моя жизнь никогда не принадлежала мне… Почему вы хотите наказать меня за то, что делают другие? — я сделала наивную попытку найти справедливость.

— Сколько тебе лет?

— Тридцать.

— Сколько времени ты находилась на крейсере рэян?

— Дня три или четыре.

— Где жила до этого?

— На Кине.

— Сколько ты там жила?

— Около десяти лет.

— С «Черной смертью»?

— Нет. С ним я была последние три дня.

— Как часто тобой пользовались?

— Мной не пользовались… У Виргов был долг жизни перед родом Тэрис.

— Твой брат выкупил тебя у Виргов?

— Да, — я не стала рассказывать эргу подробностей этой истории, и так сказано слишком много.

— Кэ-ше-ри, — механический голос задумчиво растягивал звуки моего имени, — наш разговор никто не слышал. Скафандры моих бойцов настроены были только на внутреннюю связь. Я дам тебе шанс выжить. В ближайшее часы ты никому не должна называть ни одного из своих имен. Запомни: ты просто Кэшери — собственность Тиршена-Ги Ришэна. Тебе все ясно?

— Да, — спокойно ответила я, так как правила этой игры мне давно были знакомы.

— Тебе проведут полное медицинское обследование, после чего продолжим разговор, — сообщил голос и снова лишь мерный гул двигателей нарушал тишину в салоне звездолета.

Спустя какое-то время звездолет пристыковался к какому-то большому кораблю. Меня отстегнули от кресла, и повели по длинным коридорам. Каждый раз, когда на пути встречался эрг, я пыталась отшатнуться в сторону, но меня достаточно крепко держали за плечо, пресекая попытки замедлить шаг или отпрыгнуть в сторону.

В медицинском блоке я прошла стандартные процедуры обследования. В меня снова вживили чип. Хвала Свету, что в этот раз обошлось без татуировок. Я сидела в медицинском кресле, облаченная в синюю рубашку на липучке, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание хищников. Краешком глаза я наблюдала за действиями эргов-лаборантов и царившей вокруг обстановкой. Эрги редко переговаривались на своем рычащем языке и четко выполняли свою работу. И лишь наталкиваясь на их ни чего не выражающий черный взгляд, я поспешно опускала глаза в низ, стараясь, справится с внутренней дрожью и холодом сковывающим грудь. По крайней мере, меня никто не бил, не применял ко мне шокер и не сажал на цепь. Я старалась не впадать в панику раньше времени. После всего, что я видела и пережила в научном отсеке крейсера «Светляр», я отчетливо понимала, что для того чтобы выжить не следует привлекать к себе внимание или проявлять какую-то непокорность. Мне дали брикет с кровью, и сделали знак, чтобы я выпила. Для меня это было не просто, поэтому я продолжала молча сидеть и держать теплый брикет в подрагивающих руках. Но на меня не стали долго смотреть, и просто залили содержимое брикета в рот. Потом отвели в другое помещение, в котором стояло множество восстановительных крио-капсул. Меня уложили в одну из них и подключили к системе жизнеобеспечения. О Свет! Я не хочу проспать несколько лет своей жизни! По щекам потекли слезы. Перед глазами замелькали события последних недель жизни. Я пыталась ухватиться за ускользающие образы, пока не увидела глаза Рэя, которые смотрели на меня с нежностью и любовью. Ох, Рэй! Пожалуйста, не исчезай!

Глава 26

— Чив! Чирив-чив-фьють! Чив-фьють!

«Что это? Что-то знакомое… птицы?». Медленно втягиваю в себя воздух, насторожено прислушиваясь к ароматам травы, свежести, цветов… Чувство легкости, покоя и умиротворения баюкают сознание. «Сон? Галлюцинация?». Резко открываю глаза, и, приподнявшись на локте, начинаю разглядывать окружающую обстановку. Комната средних размеров, привычные глазу предметы интерьера: ковать, шкаф, комод, стол, кресло, окно… Кутаясь в легкое одеяло, неуверенными, заплетающимися шагами подхожу к открытому окну. Деревья, цветы, трава, миниатюрный фонтан, дорожка вымощенная камнем, деревянная резная скамейка. Взгляд невольно поднимается вверх и упирается в серое небо, затянутое в сетку. Что это? Между сеткой и небом мерцает зеленовато-голубое свечение. Мое внимание привлекает движение за окном. По дорожке идут две женщины. Внимательно приглядываюсь к ним. Есть в них что-то неуловимо знакомое для меня. В следующее мгновение ко мне пришло осознание: это эргиссы! Женщины подходят ближе, и одна из них усаживает другую на скамейку, после чего быстро уходит. А та, что сидит на скамейке застывает, словно неживое изваяние. Я еще ближе подхожу к окну и пытаюсь получше разглядеть эргиссу, замершую на скамейке. По моему телу пробегают мурашки, а в горле замирает крик ужаса. На скамейке сижу я! Несколько раз сильно зажмуриваю глаза в надежде развеять мираж. Тщетно, невероятное видение не желает никуда исчезать. Хватаюсь руками за подоконник и высовываюсь из окна, чтобы еще лучше разглядеть своего двойника. Мой взгляд застывает, наталкиваясь на черные глаза без белков. Эта эргисса была бы моей копией, если бы не глаза…

Дверь в комнату открылась и на пороге возникла еще одна эргисса. Температура в комнате снизилась на несколько градусов, к ногам подобрался холод. Мы обе замерли, рассматривая друг друга. Незнакомка была одного со мной роста, длинные иссине-черные волосы были уложены в сложную прическу, большие черные глаза бесстрастно созерцали меня, резко контрастируя с очень бледной кожей. Эргисса обнажила свои клыки и произнесла что-то на языке эргов. К своему удивлению, я поняла, что она мне говорит на своем рычащем языке.

— Я иса Приш, управляющая имением герцога Тиршена-Ги Ришэна. До приезда хозяина будешь делать, то, что я прикажу. Если ослушаешься, то будешь наказана! — эргисса сделала несколько грациозных шагов, подойдя ко мне почти вплотную и еще больше оскалилась, — Ты поняла меня?

— Да, — ровным голосом ответила я на общегалактическом языке, не обращая внимания на ее оскал.

Мы стояли друг напротив друга, оценивая произведенное впечатление. Несмотря на жуткий холод, исходящей от исы Приш и произнесенные ей угрозы, мне не было страшно. Я с удивлением почувствовала, что не только не боюсь ее, но ощущаю себя сильнее ее. Мой энергетический запас был на комфортном уровне и дарил приятное чувство силы и защищенности. Эргисса решила расставить все по местам и обозначить свое главенствующие положение. Презрительно усмехнувшись, она обдала меня энергетической волной жуткого мороза. Сама не знаю почему, но я перешла на виденье аур, и легко проскользнув в ее тусклый темный кокон, рассматривала слои и связи. Бррр. Стужа эргийской энергии продолжала вымораживать душу, медленно погружая сознание в ледяные оковы. Э, нет, так не пойдет! Прикасаюсь к единственной ментальной связи эргиссы и рассекаю ее раскаленной волной энергии Света. Темный кокон вокруг начинает рассеиваться, теряя центр притяжения к сущности. Свет моей ауры лучами прорывается за пределы холодного темного тумана.