Кошка колдуна - Астахова Людмила Викторовна

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86

– Эт… гильд… Алт… Мастер! – задыхаясь, выдавил Прохор.

– …зил…красть…шку! – добавила я. Грудь сдавило, горло перехватило, воздуха не хватало, а сердце колотилось как бешеное то ли в пятках, то ли в глотке. Пробежечка вышла та еще.

Но сид из наших невнятных восклицаний понял достаточно.

– Так, – процедил он, захлопнул свой фолиант и неуловимым текучим движением оказался рядом с нами. – Ясно.

И тут Диху сотворил очередное волшебство – взял да и отвесил нам с Айвэнзом по полновесному щелбану.

– Уй! – взвыл Прошка. – Больно же!

Я, признаться, от неожиданности и обиды, высказалась богаче, полновеснее и конкретнее. И только на середине третьего словосочетания почувствовала, что могу не только говорить, но и дышать. Магические щелбаны мгновенно избавили нас от одышки. И мозги прочистили. Побочный эффект сидской магии, не иначе.

– Мы, правда, ничего такого не сделали! – На всякий случай я начала с оправданий.

Но Диху, похоже, это не слишком интересовало.

– Не сомневаюсь, – фыркнул сид. – За вами следили?

– Я так мыслю, неспроста к нам этот Алатырьский Мастер пристал, – буркнул Прохор, потирая лоб. – Видать, наушничал кто-то. Раз уж он знал, как Катьку, то есть Килху, звать…

– Значит, скоро ждать гостей. – Диху жестом прервал паренька. – Что ж, придется менять…

Наверное, он хотел сказать «планы». Но события вдруг понеслись вскачь, доказывая, что намерения у Мастера Алатырьской Силы были самые серьезные.

В дверь постучали, и голосок давешней служанки воззвал:

– Господин! Вас тут спрашивают.

Не иначе как с большого перепугу, девица вдруг заговорила по-русски практически без акцента.

– Спокойно, – молвил сид, останавливая наши с Прошкой суетливые метания по комнате.

И чего дергались, сама не знаю. В сундук вдвоем все равно не спрячешься, разве что в кровать залезть и притаиться под одеялами в обнимку. Так ведь найдут.

– Пшла с дороги, девка! – громыхнул кто-то за дверью. – Эй, гость эринский! А ну, отворяй по-хорошему! Дело есть! А упрешься, так эту дверцу вынести – плевое дело, но тогда уж на себя пеняй!

Голос был незнакомый, и я уж подумала было, что не по нашу душу явились, но потом сообразила: не по чину Алатырьскому Мастеру самолично двери вышибать в задрипанном немецком трактире.

– Отчего не отворить, – усмехнулся Диху. – Входите, добрые люди, не заперто. Дверь-то наружу открывается.

Дважды приглашать не пришлось. В комнатушке, и так тесной, стало вовсе не развернуться от плечистых молодцов. Двое, трое… нет, четверо амбалов с лицами, не слишком обезображенными лишним интеллектом, загромоздили собой проход и половину комнаты. Почему загромоздили? Потому что шкафы. Натуральные.

Сид даже бровью не повел, разве что руку положил на посох этак ненавязчиво. И выжидательно глянул на гостей дескать, чем обязан?

– Вон они, отроки-то! – громким шепотом доложил один из шкафоподобных товарищей кому-то невидимому из-за широких спин. – Не соврал, стал-быть, кабатчик. Точно тот самый немец и есть, и парни евонные.

– Только не немец, – проговорил Алатырьский Мастер, словно мысленным приказом раздвигая своих захребетников и вступая в комнату. – Кто говорит, что италиец ты, гостюшка заморский, кто – бриттского племени, кто – эринского. А некоторые божатся, что ты и от святой воды с честным крестом шарахаешься, будто нечистый от ладана. Мастер Диччи, верно? Так тебя величают?

– Магистр, – невозмутимо поправил пришельца Диху. – Магистр Диччи. Из Флорентийского университета. Проездом.

– А в каких же таких науках, позволь спросить, ты магистром будешь?

– Богословие. – Древнеирландский бог улыбнулся краешком губ. – С кем имею честь?..

– Мастер Алатырьской гильдии, – внушительно молвил наш злобнопрыг, предпочитая, похоже, оставаться безымянным. – Ну, коли так гладко у нас с тобой беседа пошла, давай сразу к делу. Сколько хочешь за отрока?

Сид… ух, так хотелось сказать: «Даже бровью не повел». Но как раз бровями он и повел – вздернул их в искреннем изумлении.

– За какого отрока, добрый человек?

– За того, который у тебя в учениках ходит! – рубанул алатырец, насупив брови.

Тут бы ему еще для закрепления результата ткнуть бы в нас с Прошкой обвиняющим перстом, но сердитый взгляд Алатырьского Мастера скользнул по нам, словно по пустому месту. Или нет… видеть-то он нас видел, только, похоже, не узнал. Я затаила дыхание, чтобы ненароком не нарушить хрупкое плетение сидовых чар.

– Помилуй, уважаемый Мастер! – Удивление сида сменилось легким раздражением. – Я что-то совсем ничего не пойму! У меня нет в учениках отроков. Совсем.

– Мальчишка зим двенадцати, по выговору новгородец, лицом чист, глаза синие, волос светлый, нравом зело шустр и дерзок, – довольно точно описал Прошку алатырец. – Не далее как час назад сам с ним речи вел. И второй с ним был – юноша-эринец именем Килху, назвался твоим учеником, магистр. Мои челядинцы расспросили народ, говорят, мальчишки сюда побежали. Ну-ка, где они, два пострела?

– Я готов тебе поклясться, добрый человек, – Диху улыбнулся, – что у меня нет и никогда не было в учениках юноши по имени Килху. Равно как и новгородского отрока. Не обессудь, но что-то твои прознатчики напутали.

Я опешила. Сиды же не лгут! А потом до меня дошло. Ну да, Диху и не солгал. Прохор не был ему учеником, только подопечным, а я «юношей-эринцем именем Килху» только казалась.

– Да вот же стоят! – не выдержал один из «шкафов» и обиженно показал на нас с Прошкой. – Вот же парни-то!

И тут надменный сын Луга на миг обернулся к нам, коротко глянул и вдруг подмигнул зеленым глазом, хитрым-прехитрым. А потом повел рукой в каком-то неуловимо знакомом жесте и проникновенным, очень убедительным голосом молвил:

– Это не те отроки, которых вы ищете.

«Не те дроиды, которых вы ищете»… – эхом отозвалась у меня в памяти знаменитая фразочка из бессмертной саги Джорджа Лукаса. Мастер Йода! Меня же сейчас он на части порвет! Нельзя так издеваться над живым человеком!

Как я не сложилась пополам и наискось в приступе нервного и злого смеха, сама не знаю. Наверное, дрессура сида давала-таки результаты. Выдержка у меня улучшилась, точно. Иначе как сдержать жалобное хрюканье, когда солидный и откровенно пугающий дядька вдруг растерянно моргает и повторяет один в один, как имперский штурмовик из фильма:

– Это не те отроки, которых мы ищем…

– …Проезжайте, – уже откровенно глумясь, добавил Диху, каждой ниточкой в мантии давая понять – спектакль специально для меня. Персонально.

– Проезжайте… – послушно повторил Алатырьский Мастер, а потом встрепенулся, встряхнулся и моргнул: – Чего?

– Говорю, приятно было свести с тобой знакомство. А теперь не будешь ли так добр оставить меня с этими прелестными девицами наедине? Они, красавицы, по часам плату берут.

– А, да… Вот незадача вышла. – Мастер нахмурился и развел руками. – Не обессудь и не гневайся, магистр Диччи. Видно, с пьяных глаз мои олухи гулящих девок за отроков приняли. Бывай здоров!

– Use the Force, Luke! Да пребудет с тобой Сила! [12] А где лайтсейбер? Где световой меч? – только и спросила я, когда за одураченными охотниками за Прошкой захлопнулась дверь, отсекая топот, виноватое бухтенье и звуки затрещин.

– Так ведь и без такой игрушки обойтись можно, – хохотнул довольный Диху и оскалил красивые зубы. – Коли Силу да с умом использовать.

– Ты не сид, – мрачно буркнула я, – ты – ситх!

– А? Чего? Это что это за нечисть такая, Кать? Навроде кого?

Это Прошка, впавший в ступор, сообразив, что именно его, боярина Корецкого сына, приняли за гулящую девку, вдруг отмер.

– Навроде него! – Я обвиняюще ткнула пальцем в веселящегося Диху и посулила, как могла зловеще: – Я тебе, Прошенька, обязательно расскажу. Все-все.

Кеннет

Множество больших и малых островов защищали Берген от сурового нрава Северного моря, они, как крепостные стены, стояли на страже этого богатейшего города. Попетляв между ними, «Святая Марта» неспешно вошла в залив Воген, и за пеленой дождя Кеннету открылась дивная картина: сквозь лес корабельных мачт по левую руку виднелся бесконечный ряд домов ганзейской набережной. Застроили, казалось, до самой воды, да в несколько этажей. Это ж надо!