Академия Чудовища (СИ) - Рамм Эмилия

— Ты понимаешь, что когда он найдёт свою истинную, то разведётся с тобой, оставив одну?

Разведётся! Было бы кому разводится. Лично я не собиралась жениться на наследнике, поэтому и думать об этом не собиралась. Но вот ректору объяснить это было невозможно. Он не знал, что я всего лишь фальшивая невеста. Вот же эльфья зараза!

— Конечно, я понимаю, что для драконов нет никого важнее истинной пары.

Тирон нахмурился и взглянул на меня другими глазами. Этот взгляд больно кольнул, словно нож пройдясь по хрупкому сердцу.

— Не знал, что ты такая расчётливая и честолюбивая.

Я замерла, чувствуя, как стремительно краснеют мои щёки. Какой он меня назвал? Расчётливой? Честолюбивой?

Он словил мою руку, взметнувшуюся влепить ему пощечину, ещё в полёте. А затем сжал и, поднеся к губам, поцеловал. Этот поцелуй со стороны казался вежливым и учтивым, ведь танец закончился. Но взгляд, которым он при этом обжигал меня, был способен растопить самые ледяные утёсы Тернграда. Растопить? Сжечь!

— Вы совершенно меня не знаете! — я вырвала руку из его ладони и отошла на шаг.

Как же я ненавидела его сейчас! Как он мог сделать такие выводы? Ничего не зная и ни в чём не разобравшись? Наплевав на все наши совместные вечера, во время которых мы узнали друг друга немного лучше. Да я никому не рассказывала столько о себе! Забыв обо всех наших уютных разговорах, моментах, когда он смешил меня, а я делилась самым сокровенным.

Значит именно такой меня видят сейчас? Охотницей за титулом и богатством?

Я бросила взгляд на окружающих, которые то и дело рассматривали меня. Кто-то с нескрываемым пренебрежением, кто-то с острой завистью, а кто-то так, будто знал таких как, как облупленных.

Да, каждый в этом зале видел меня именно такой. Красивой и хитрой амбициозной девицей, возжелавшей стать королевой.

Я быстро отвернулась от ректора и поспешила прочь, чтобы он не увидел, как на глаза начали наворачиваться слёзы обиды. И только сейчас в полной мере осознав, что вокруг нас была масса людей. Влепи я ему пощёчину, это заметили бы все и начали бы обсуждать. Вот только рядом с ним я всё время забывалась. Глупо и смешно!

***

Остаток выходных я провалялась в своей постели с неизменным в последнее время атрибутом в руках, выходя из комнаты лишь поесть. Я чуть ли не спала в обнимку с дневником. Но, конечно, без словаря я всё ещё была не способна расшифровать записи Тимилиса.

За последнее время я всё больше убеждалась в том, что мои способности очень схожи с его магией. Он упоминал о том, что видел вторые ипостаси существ, ощущал ауру вещей и даже мог влиять на сознание сущностей оборотней, драконов и эльфов.

Последнее меня поразило. И я до конца не понимала, что именно он имел ввиду. Все его записи были в основном скупы на объяснения. И этому были причины. Когда ты обладаешь столь редкими, уникальными способностями, об этом не хочется кричать направо и налево. Если у тебя есть голова на плечах, то понимаешь, что рано или поздно это может сыграть с тобой злую шутку. Гораздо безопаснее не посвящать никого в свои тайны.

Я перевернула страницу дневника, одновременно поглаживая мерлока другой рукой по спине, и наткнулась на рисунок дракона. Это был первый рисунок, который Тимилис делал в своём дневнике.

Дракон был изображен разъярённым, чрезвычайно опасным. С упёртыми в землю крыльями и низко опущенной вниз головой в хищном угрожающем оскале с раскрытой пастью. Даже наскоро набросанный рисунок внушал трепет и страх. И вскоре я поняла почему.

В этой записи Тимилис рассказывал о своём подопечном. Он был наставником наследника тех времен. Карион, как его упоминал тёмный эльф, был сильным драконом, но кроме этого очень вспыльчивым и легкомысленным.

Насколько помню, я читала, что Тимилис спас ему жизнь. И видимо его он и изобразил на рисунке.

Вот только то, что я прочла дальше заставило меня надолго впасть в ступор. Карион впал в безумие. А точнее, начал дичать. Ему повезло, что в тот момент рядом с ним был Тимилис. Тёмному эльфу удалось сдержать безумие наследника и предотвратить его превращение в дикого дракона.

Но это было невозможно! Непреложной истиной всегда было знание о том, что если дракон дичает, это невозможно остановить!

Однако записи тёмного эльфа говорили об обратном. И именно его магия помогла ему в этом!

Далее тёмный эльф подробно делился своими воспоминаниями и впечатлениями. Он описывал, как «соединился с сознанием Кариона и успокоил его». Писал, что это «единение» было потрясающим и ничто так не помогает понять другого, как возможность «очутиться в его голове».

Совершенно точно, здесь говорилось не о чтении мыслей и не о внушении каких-то эмоций. Тёмный эльф говорил о способности воздействовать на сознание и душу. Соединяться с эмоциональным состоянием.

Всё это было настолько невероятно, что от волнения у меня начало покалывать в пальцах. Мне нестерпимо хотелось узнать: могу ли я также «сливаться» с эмоциональным состоянием других? И похоже ли это на нашу связь с мерлоком? Или здесь совсем иной вид ощущения эмоционального состояния?

Увы, выяснить это не так то просто. И несмотря на горящую в душе надежду, что я могу также, я понимала, что совершенно точно не хотела бы оказаться в той же ситуации, что и Тимилис. Я обычного-то дракона не видела в истинном обличии, не то, что одичавшего.

Послышался стук в дверь. Я быстро поднялась с постели и спрятала дневник под подушку. А затем открыла дверь.

— Привет, — Нелли, заглянувшая в гости, нерешительно застыла в дверях.

— Привет, Нели! Проходи!

После объявления о помолвке я ещё не говорила с ней. Поэтому не только она сейчас неуверенно замерла на месте.

— Ты, оказывается, обручена с Амероном, — эльфийка неуверенно теребила край своей серебристой мантии, а её голос был полон сомнений.

— Да. Так вышло. Это очень долгая история. Если честно, я сама не поняла, как ввязалась в это, — я вздохнула и посмотрела на неё. — Всё произошло очень быстро.

— Почему ты не рассказала мне?

— Я не знала как сказать об этом. Думала ты расстроишься, — осторожно ответила я, надеясь, что эльфийка как обычно не станет придавать слишком много значения услышанному.

— Я с Лиеном, Лисса. Почему я должна была расстроиться? — в её взгляде сквозила обида и обвинение.

— Я... Я незнаю, — говорить ей, что мне всё ещё казалось, что она не забыла Амерона, было бы очень опрометчиво сейчас.

— А я знаю! Ты всё же на него запала. И не хочешь это признавать. Хотя говорила, что он совсем не в твоём вкусе.

Холодность и уверенность в её тоне звучала как пощёчина. А ещё в нём была слышна ревность. Я была права!

— Вот поэтому я и не говорила никому об этом, — ответила я. — Потому что предполагала, что вы всё поймёте не так.

— А как? Как я должна это понять? Что ты не влюбилась без памяти в самого завидного жениха Лирелии? И не ответила радостно «да» на его предложение руки и сердца? — в её глазах заблестели слёзы, и я окончательно запуталась, не понимая, что именно движет эльфийкой. Ревность или обида от того, что я ничего не рассказала ей? — Тогда расскажи мне, как всё обстоит на самом деле! Расскажи!

Под конец она крикнула мне в лицо, а я отшатнулась, не ожидая от неё столь сильных эмоций.

— Я не могу рассказать, Нели, — ответила ей. Потянулась к ней, но она тут же отшатнулась от меня. — Я хочу рассказать. Но не могу, — тиски клятвы вновь сжали горло, и я могла лишь сожалеюще смотреть в глаза не верящей мне подруге. — Правда, не могу.

Она разочарованно смерила меня пренебрежительным взглядом и сделала шаг назад. Взялась за ручку двери и прежде чем уйти, вновь повернулась ко мне.

— Я всегда желала тебе самого лучшего, Лисса. Ты и сама говорила, что не позавидовала бы той, кто окажется его парой. Было ли хоть что-то из твоих слов правдой? — Каждое её слово больно летело в меня, выворачивая меня наизнанку от невозможности хоть что-то объяснить. — Правду говорят, что ты перевелась к нам именно за этим? Очаровать наследника и стать его невестой? Всё это было твоим планом? Он помог тебе при поступлении, а затем ты заставила его жениться на себе?