Последний шанс (СИ) - Ром Полина

В течение полугода, сменяя друг друга и не давая студентам ни малейшей передышки, в молодёжь вбивали дополнительные знания. После этого парами их отправили набирать себе учеников во все мало-мальски населённые пункты герцогства Аустури. Первый урожай желающих обучаться был весьма невелик. Крестьяне не желали отпускать подростков и лишиться рабочих рук. Отдавали детей «в учёбу» только самые нищие семьи, те, что не могли прокормить собственное потомство.

В некоторых классах детей было всего по восемь-десять человек. Школы обустраивали в близлежащих городках и гордое название «школа» они носили не совсем честно. Скорее, это были просто комнаты в домах, выделенные про приказу герцога. Где-то класс обустраивали в местной мэрии, где-то в доме какого-нибудь богача, где-то использовали даже мало посещаемые трактиры. Строительство самих зданий -- дело будущего. Обучали детей местные, прошедшие подготовку у чужаков. Колонисты же не ленились облетать эти зачатки будущих школ с инспекциями.

Очень медленно, с большим скрипом, но дело сдвинулось с мёртвой точки. Разумеется, никто из аристократов не кинулся сразу же признавать полезность обучения. Даже герцог Аустури покряхтывал от тех расходов, которые легли на его казну. Однако ещё через год, с началом развития эпохи радио, получая свой процент от продаж, их светлость начал постигать правильность пословицы «Учение – свет, а не учение – тьма». «Светом» для него стали золотые монеты, с тихим звоном падающие к в казну…

* * *

Вторая экспедиция привезла не только детали и инструкции по сборке для первых радиоприёмников, но и множество отпечатанных на корабле-матке учебников, адаптированных Платоном для условий Резарда. Учебников по самым разным предметам. Так что количество школ только росло: почуявшие собственную выгоду властители всё меньше сопротивлялись предложением колонистов.

За годы, прошедшие с начала этой экспансии почти все колонисты вынуждены были переквалифицироваться в учителей. Сейчас окраины Белозера было практически не узнать: окружающие посёлок дома – каждое новое кольцо этих домов – становились всё выше и выше. Это строились учебные центры, и во многих из них преподавали уже те студенты, которые обучались в первом потоке.

Эти программы обучения далеко не всегда были чисто академическими. Очень часто какой-то определенный курс получал кусок знаний связанный с выбранной заранее специальностью. Большой популярностью пользовались строительные специальности, много мужчин приходило обучаться работе с металлами, хорошо шли курсы геологов, но разумеется, умельцы, способные отремонтировать радиоприёмник или поставить новую радиоточку оказались вне конкуренции. На данный момент это были самые финансово благополучные мастера.

Страхи королевского Совета о бросающих свои земельные наделы крестьянах были несколько развеяны появлением первых десяти тракторов. Да, большая часть моторов была собрана из деталей, присланных Платоном на второй год, да, на взгляд любого землянина они были не слишком-то хороши, но... Как наглядное пособие эти самые трактора сыграли просто потрясающую роль: герцогстве Рагнорском была открыта первая школа механиков. Просто на королевском Совете было объявлено, что собирать такие машины можно и здесь, на Резарде, но сперва требуется обучение. А с корабля больше поставок не будет -- слишком сложно перевозить...

* * *

Небольшой концерт был окончен, Татьяна выключила радио и, уже прощаясь с Игорем, спросила:

-- А ты чего собственно приходил-то?

-- Надо в ближайшие дни Совет собрать.

-- Что, опять королевские советники что-то мутят? Налоги мы платим исправно, большую часть народа обучаем бесплатно, какие у них могут быть претензии? – Татьяна недовольно поморщилась, глядя на Игоря.

-- Да нет, это скорее наша внутренняя проблема…

-- В смысле – внутренняя?! Что случилось-то?

-- Венс Аустури-младший, сын его светлости, объявил о желании получить развод с госпожой Верой. Вроде как – поймал её с каким-то там дворянчиком.

-- Ну и что? – Татьяна искренне удивилась. – Ну разведутся они, нам-то какое дело?

-- Да вроде бы и никакого, только вот Вера просится сюда, к нам.

-- В смысле – сюда?! В Белозеро?!

-- Да, -- вздохнул Игорь. – И вроде бросать своих нехорошо, но и устраивать её здесь… сама понимаешь. Она привыкла там, при дворе, ко всяким подковёрным игрищам и интригам. Начнёт здесь у нас мутить-крутить…

-- А дети? С детьми что будет? У неё же сын и дочка…

-- Разумеется, детей ей дед не отдаст! Ты что? Они же -- наследники земель и титула. Мамаша из неё – сама знаешь, как из слона балерина. А она обязательно постарается стравить Белозеро с герцогом… Так что, как проснётся Костя -- пусть ко мне забежит, обсудим. Надо на совет идти с готовым решением. А то уже среди наших начались разговоры на всякие такие темы... Типа: «Жалко её, ну наглупила она, так не казнить же!», «У неё же дети, как она без нашей помощи!» и так далее. Ты же понимаешь -- тихо жить и работать Вера не станет.

Татьяна растерянно кивнула, соглашаясь со словами Игоря. За все годы она привыкла к тому, что Вера -- давно не часть их сообщества. Она, скорее, принадлежит к местной элите. Впустить её сейчас в устоявшийся рабочий коллектив -- это как в жару кинуть пачку дрожжей в деревенский туалет.

Общались с ней колонисты редко, так как юная госпожа Вера относилась к ним весьма пренебрежительно, но разговоров о её роскошной жизни, «увеселениях и пирах» по городу ходило много. Она крутила мужем как хотела и тратила казну так, что если бы не врождённая бережливость свёкра -- давно пустила бы герцогство по миру.

-- И куда же её теперь, Игорь?!

-- Подумаем... И ты подумай, Тань. Я понимаю, что у тебя близняшки и времени особо нет... но ты всегда была девушкой практичной.

***

ЕЩЁ ДЕВЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

-- И стоило огород городить? – Костя зачерпнул из креманки вишнёвое варенье, сунул ложку с ягодами в рот и прижмурил глаза от удовольствия.

-- Зато мы столько лет жили спокойно, – с улыбкой ответила Татьяна.

-- А сейчас что изменится? – Костя с недоумением пожал плечами. – Думаешь, Верочка снова будет пытаться поселиться у нас?

-- Да кто ж её знает, – чуть раздражённо ответила Таня. – Благо, что после скандала с графом Орским у неё до нуля убавилось количество доброжелателей среди наших. Всё же тогда она очень некрасиво поступила. Так что, думаю, в этот раз, даже если и будет попытка поселиться в Белозере – голосование пройдёт гораздо проще.

-- Странная она... И несчастная какая-то... -- задумчиво сказал Костя.

-- Ну ещё ты её жалеть начни! -- фыркнула Татьяна.

Чай пили на кухне. Улира с Алией уехали в город на крестины к кому-то из бесчисленной родни, поэтому Татьяна сегодня хозяйничала сама. Не желая возиться с пирогами и прочей выпечкой, до которой Костя был большой охотник, она придумала, как обойтись малой кровью: замешала яйца с молоком, добавила щепотку соли, и, вымочив в этой смеси кусочки батона, обжаривала их до золотистой корочки на огромной сковородке.

-- М-м-м… вкуснотень какая! В детстве мне бабушка в деревне тоже такие же готовила. – Костя щедро полил очередную гренку вареньем и откусил сразу почти половину: – Горяфие... Фкора мальфифек ф фколу будить, так фто готофь побольфе, – с набитым ртом прошамкал он.