В теле пацана 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

Вскакиваю, а кусок льда изнутри уже красным разогревается. Швыряю труп во внутренний двор, чтоб оставшиеся римлянки полюбовались. И спокойно жду, пока эта высвободится. Треснула глыба буквально через секунды и выкарабкалась бедолага.

Собрался уже пытать, а она с гранатой ко мне! И с визгом:

— Во славу Сферы!!

С собой меня решила забрать. Ага, размечталась. Чешуя у неё истончилась после энергозатрат, поэтому отхватываю клинком руку с гранатой, которая так и не успевает активироваться. Вторым ударом перерубаю девку пополам. Куски валятся во внутренний двор, разбрасывая кишки.

Переношусь вниз, чтоб добить ошалелых римлянок. А те с визгом обратно через арки уносятся. Только третья спецназовка ползёт ещё не добитая. Чешуя почернела местами, голова лысая, волосы приплавленные прилипли. Как же я удачно в неё снарядом залепил.

Опускаюсь к ней, чтоб допросить.

— Во славу Сферы! — Кричит, гранату из–под себя доставая.

— Сговорились что ли?!!

Вырываю, выбрасывая через стену наружу.

— Ну и устроили же вы мне тёплый приём, — комментирую, переворачивая её на спину с ноги.

— Будь ты проклято, порождение Мглы, — шипит.

Лицо перекошено, кожа местами до мяса слезла.

— Кто прислал? — Трясу её за грудки.

И выпускаю уже бездыханной. Всё, померла.

Настигаю перепуганных римлянок, которых уже даже трогать жалко. Не рассчитав силу, прикладываю одну об стену, чтоб не орала. Зато вторая становится более разговорчивая. И ведёт меня в подземку с факелом, где они держат Айлин.

Клетки по кругу, камеры без окошек, сплошные стены. Внутри часть узников прикована, другая просто лежит на грязных подстилках. Девки в лохмотьях, худющие, полуобморочные. Некоторые смотрят вытаращенными глазищами на худощавых лицах, другим всё равно. Но стон, вой да скулёж идёт непрерывным фоном, что с ума сойти можно. Пока иду по уровням, сердце кровью обливается. И хочется этот островок вообще стереть с моря, обвалив всё к чёртовой бабушке до основания.

Айлин на минус третьем уровне. Уверен, ниже ещё парочка, но туда даже охрана, видимо, не спускается, потому что там уже, похоже, кладбище, судя по вони из проёмов.

— Здесь, — кивает тюремщица на ржавую клетку и валится на колени. — Не убивай, милосердный Ран, дай спастись, я буду молчать, я буду служить тебе вечно.

— Освобождай всех, — бросаю ей и пинаю от себя.

— Ключи там, — кивает на закуток, завалившись на бок.

— Мне не надо, — говорю и подхожу к толстым прутьям.

Айлин в чистом балахоне, растрёпанная, осунувшаяся, поднялась уже с подстилки и встала в полный рост в метре от прутьев. Прищурившись, всматривается.

Ах да, эта дура факел уронила. А теперь метнулась на ощупь в закуток за ключами.

— Айлин? Это я, — зову с бешеным сердцем. И хочется рвать и метать.

Потому что она такого отношения уж точно не заслужила. Девочка моя смелая.

— Крис⁈ — Ахает и дальше сипловато. — Я думала, померещилось. Или… всё это игры Мглы. Крис⁇

Руку тянет, к прутьям прислонившись. Хватаю за слабенькую лапку, обнимаю через решётку.

— Я даже не знаю, за что… — бурчит Апельсинка, шмыгая носом.

— Всё позади, — шепчу ей. — Больше не плачь.

Отстраняется.

— Подожди, они и тебя сюда упекли? — Спрашивает наивно.

— Нет, я забрать тебя пришёл. Отойди назад.

Послушно отступает. А я гну прутья остервенело, когти скрипят мерзко по металлу, который не может устоять перед моим натиском.

— Это калёная сталь, бесполезно, — слышу её комментарий.

— Прошу мадам, на выход, — отвечаю деловито, разогнув достаточно, чтобы она прошла.

Руку подаю, хватается, идёт послушно.

— Но как? Впрочем… не важно, я всё равно не могу бежать, — слышу неуверенный возглас. — Меня приговорил Совет. Меня наказал наставник. Что мне теперь делать?

Тяну за собой, помогая пригнуть голову, чтоб не ушиблась.

— Что мне делать? — Шепчет. — Я всё потеряла.

— У тебя есть я и весь мир. Ты же воин, не принимай судьбу и перестань уже ныть, — обнимаю, чтобы переместить сразу на остров, а потом уже метнуться за проводницей.

— Нет, не надо, — отстраняется. — Я хочу посмотреть им в глаза.

— Кому?

— Тем, кто насмехался надо мной.

— Ну пошли…

По дороге спохватываюсь, пусть она и энерго–вампир, но воду и такие пьют. Являю бутылку, раскручиваю, подаю. Принимает неуверенно, но пьёт жадно, будто три дня не пила. Выдула всё, теперь не может отдышаться.

Пока идём, позади гремят ключи и скрипят калитки. Тюремщица послушно выпускает всех. Другой вопрос, есть ли силы у узников уйти. Но это уже не моя проблема. Моя идёт со мной за руку, прихрамывая. И я понемногу незаметно через касание пытаюсь её лечить. Выходим на свежий воздух, Айлин щурится от света. Но вскоре уже видит последствия нашего боя. И останки. Вероятно, как раз тех, кто над ней и насмехался.

Вижу ужас на её лице. И даже сожаления.

— Эта либру была моей учительницей по бою на мечах, — кивает на перерубленную. — А эти… я с ними тренировалась. Мы называли друг друга сёстрами. Ты их так?

— Да.

— Они одни из лучших бойцов Монолита. Как же легко, — комментирует угрюмо.

— Нет, пришлось повозиться. Но в целом, я убивал и более сильных противников.

Смотрит на меня пристально.

— И зачем ты пришёл за мной? Какой смысл тебе ссориться с самим Омбером?

— Да плевать мне на этого хитрого урода и его Совет. Ссориться? Смешно даже слышать. Они мне не ровня, это просто жалкие черви. Поняла? Ты служила им верной и правдой. И как тебе отплатили? Чмошники.

Молчит, опустив голову.

— Мне больше нет места в Жон, — говорит подружка, вздыхая. — Я не знаю, что делать.

Опускаюсь к останкам и снимаю боевую корону поцелее.

— Эта нормальная? — Интересуюсь, протягивая ей.

— Эта лучше моей прежней. Такой меня и обещали удостоить.

— Теперь она твоя.

— Нет.

— Бери, сказал. По праву победителя всё это имущество моё. Поэтому распоряжаюсь, как хочу. Бери.

Айлин ломается недолго. Принимает нехотя, и облачается в броню поверх балахона. На вид ей всё лучше, но она явно без сил.

Забираю покорно ждущую на выступе Чемоль и перемещаю обеих на остров, с которого отплывали.

— Дальше доберёшься куда надо? — Спрашиваю проводницу на берегу.

Кивает, поглядывая на укрепления. И без лишних слов уходит, оставляя нас наедине.

— Омбер бы не рассказал о моём заключении, тогда кто? — Спрашивает Айлин, раскапывая в мокром песке себе мидий и буквально на глазах превращая всё это в труху.

Понимаю, что так она утоляет голод. Но всё равно страшновато на такое смотреть.

— Лика О Ран, командир Южной Башни, — выдаю мою сообщницу.

— Вот как? — Удивляется подружка, хорошея на глазах. — А она казалась мне такой верной общему делу. И чем ты её зацепил?

— Подкупил.

— Должно быть цена очень высока, — комментирует, ловко хватая небольшого краба в воде. — А ну иди сюда.

— Для меня ничтожна.

— А знаешь, ты прав, — выдаёт вдруг, выпрямляясь. — Я слепо выполняла приказы, но стоило подумать своей головой, я стала для Монолита врагом. Меня очень легко выбросили, как ненужный мусор. Интересно только, что они собирались сказать тебе?

— Что ты храбро сражалась, будучи командиров гарнизона острова, на который напали регекты.

— Ха, то есть решили обставить мою смерть.

— Да.

— Понятно, вот и всё, что я хотела знать.

Подошёл ближе, приобнял. Но Айлин неожиданно стала колючей. Мягко отстранилась. Посмотрела с каким–то подозрением.

— Скажи, куда тебя доставить? — Спросил, не сильно настаивая на ласке.

— Мне некуда пойти, — вздыхает, глядя на рассвет с водного горизонта. — Разве что податься в пираты. Была у меня одна знакомая либру, командир рейдерского корабля. Однажды я пожалела её, отпустила. Но прошло столько лет. Их могли уже давно потопить. Но я бы попытала счастье на этом поприще. Ведь если Совет решил, что я враг… Что ж, сами напросились.