Два семестра волшебства (СИ) - Кальк Салма

Ирвин же смотрел на них и слушал с какой-то непереводимой улыбкой.

— Вы того, продолжайте. Я слушаю и тащусь, если что. И у меня где-то был виски из папенькиных запасов, вообще он недурственно развязывает языки. Только тогда уважаемому господину профессору снова придётся спать на этом диване, — усмехнулся он.

Уважаемый господин профессор нахмурился и взглянул на Ирвина как-то сумрачно, а тот уже поднялся, принёс из шкафа на кухне бутылку, потом — лёд из холодильника красивыми кусочками в хрустальной вазочке, и серебряные щипцы к нему.

— Айлинн, ты как? С нами? Или вина? — спросил у неё.

— Налей чуть-чуть, я понюхаю, — решилась она.

— Льда добавишь, — проворчал Ирвин, наливая ей в бокал на донышко.

Себе и профессору он налил вполне так нормально.

— Вы уверены? — профессор глянул на Ирвина как-то сумрачно.

Тот только плечами пожал.

— Может, выпьешь да расслабишься, — хмыкнул Ирвин. — Ладно, ещё не ночь, и даже не поздний вечер. Выспимся.

— Я так понимаю, это… местные традиции? — поинтересовался профессор.

— Ни за что не поверю, что на вашем краю света не пьют ничего крепкого.

— Пьют, — пожал плечами профессор. — Европейские вина нравятся мне намного больше.

— Это другое, — отмахнулся Ирвин. — Итак, мы слушаем: что там вчера было-то? Что такого было в той дыре на теневую сторону, из которой ты достал нашего друга в шляпе?

— Наш, как вы говорите, друг в шляпе и на стороне живых был весьма силён, а преодолев границу и вернувшись к себе, увеличил свою силу необычайно. Мне пришлось… постараться, чтобы пленить его и доставить туда, где его можно было уничтожить совместными усилиями. И без помощи Донг-Донга я бы не справился.

— А где ваша лягушечка? — осторожно спросила Айлинн.

Потому что посмотрела бы поближе на это дивное создание.

Профессор вытянул руку и что-то проговорил на неизвестном Айлинн языке, и на его ладони появился тот самый зверь, и был он размером с профессорскую ладонь. В свете магической лампы его кожистая поверхность отливала то глубоким синим, то изумрудно-зелёным. Айлинн осторожно дотянулась и потрогала — жаба жабой, но почему такого размера и цвета?

— А что он ест? — интересно же.

— Обычную человеческую пищу и магическую силу, — профессор стряхнул на шкуру жабы пучок серебристых искр, и тот прямо пасть разинул, чтобы их поймать. — Такие существа обычно всеядны.

— А что это за существо? Я, признаться, не сильна в видовой биологии. Но я училась в обычной школе, как тут иногда говорят — для простецов. Нам ничего не рассказывали о магических животных.

— О таких и в магической школе не рассказывают, я думаю, надо у Дафны спросить, она точно знает, — усмехнулся Ирвин, и пояснил для профессора: — Дафна — это моя сестрёнка, она мелкая совсем, ещё в школе учится. Покажешь ей своего Донг-Донга?

— Наверное, — профессор растерялся.

— Она безобидная и добрая, и вообще кнопка что надо, от неё вреда не будет, — сообщил Ирвин. — Это не Джейн, та завопит и убежит. Джейн — это ещё одна моя сестра.

— Наверное, у профессора нет сестёр, поэтому он изумлён? — предположила Айлинн.

— Нет, я один в своём роде, — растерянно подтвердил профессор.

— И таким образом мы подошли к животрепещущему вопросу, который занимает меня примерно со вчера, — Ирвин как-то хитро глянул на профессора. — Что вы такое, Джеймс Сазерленд? Не расскажете?

Сначала Ирвин разозлился, потому что визит Сазерленда никак в его планы на вечер не вписывался. Но тот так смотрел, что прогнать его с порога нахрен оказалось совершенно невозможно. Пришлось впустить и начать расспрашивать. Но с ним снова было что-то не то, потому что он сидел, молчал и если бы не Айлинн, которая сумела его немного разговорить, то так бы на диване со своей лягушонкой и остался, потому что Ирвин бы притомился его ждать и ушёл спать, и Айлинн бы с собой прихватил.

Но гордый носитель синей лягушки разговорился, и сообщил, что явился с края света, и отец его там до сих пор на службе. Чего явился-то, если ему здесь, судя по всему, несладко?

И на прямой вопрос о том, что он такое, тоже завис и начал говорить далеко не сразу, хоть вроде и выпил уже к тому моменту. Видимо, наш лягушачий друг из тех, кому выпивка язык не развязывает, а наоборот — тормозит ещё больше. Хотя накануне в заварушке он вполне нормально действовал и совсем не тормозил. А тут или папенькин виски всё же сделал своё дело, или он провёл какую-то суперсложную работу внутри своей головы, но — всё-таки заговорил.

— Наверное, мой отец поступил неосмотрительно, когда связал свою судьбу с местной уроженкой, — выдавил Сазерленд в конце концов.

— Да это его дело вообще-то, — пожал плечами Ирвин.

Потому что мы так-то не властны над тем, что творят наши родители.

— Очевидно, так. И поинтересоваться происхождением той местной уроженки ему тогда тоже в голову не пришло, — некромант смотрел куда-то в одну точку.

— Она оказалась из Старших? — не слезал с него Ирвин.

— Она оказалась… дочерью Старшей и мага-некроманта из Европы, который сам был наполовину Старший.

— О как. И… кто таковы эти Старшие?

— Лисы, — Сазерленд был краток. — Но… не одинаковые лисы.

— Разных… видов? — с придыханием спросила Айлинн.

— Да, — кивнул тот едва ли не с благодарностью. — Европейская лиса — просто лиса, она рыжая, имеет один хвост и… просто властна над тем местом, где живёт, дед так объяснял мне, когда я был мал, а он был ещё жив.

— Дед — рыжая лиса? А вы… видели его в этом обличье? — продолжала выспрашивать Айлинн, умница какая.

— Нет, дед — некромант. Сын некроманта, взявшего в жёны рыжую лису. Лису с Островов, кстати, а сам он был франкийцем, из Паризии. И, имея такую мать, он не испугался другой лисы… белой. Хитрой, хищной и очень себе на уме. Я не видел её ни разу в жизни, она оставила деда вскоре после рождения моей матери.

— Охренеть, — только и смог выдать Ирвин.

Все его личные семейные заморочки тут же показались какими-то совсем ерундовыми. Ну, кроме того момента, что папенька каких-то врагов себе нажил и не признаётся.

Айлинн понюхала содержимое своего бокала, а потом выпила те полглотка, что там были.

— У Кэти Торнхилл в роду были лисы, если маги-стихийники — то те лисы рыжие, а если некроманты — то белые. И она говорит, что это не лиса уже тогда, а песец. Вы тоже песец? — спросила она необыкновенно вежливо.

— Торнхиллы… оборачиваются? — недоверчиво переспросил Сазерленд.

— Уже нет, — покачала головой Айлинн. — Кэти говорит, что кровь слишком разбавлена. Потому что уже несколько поколений у них не было браков с кем-то, в ком течёт кровь Старших. И у них остались только лисьи тени.

— А если бы было? — не понял Ирвин. — Снова научились бы?

— Кэти говорит — да. Она как раз много понимает в теории наследования магических сил, и отец её тоже.

— Вот почему дядя уже не раз сказал мне, что младшая сестра лорда Торнхилла — некромант, — сообщил Сазерленд. — А она… не песец.

— Без шансов, она с однокурсником встречается, — отмахнулась Айлинн. — И если приедет на свадьбу брата, то с ним. И все, кто его ещё не видел, увидят. И отстанут. А вы хотите вашим детям ещё более интересную родословную, нежели у вас самого? — спросила она Сазерленда.

Тот вытаращился.

— Почему… интересную?

— Раз задумываетесь о некроманте с кровью Старших, — рассмеялась Айлинн. — К вашим лисам да Торнхиллов-песцов, это что получится? Прошу простить меня, если я спрашиваю неуместное.

— Я вовсе… не задумываюсь, — пробормотал он.

— Так, не отдаляемся от темы, — влез Ирвин, он понял, что ещё немного, и разговор уйдёт куда-то не туда. — Это что выходит, ты наполовину нормальный Сазерленд, на четверть белая лиса, на восьмушку рыжая лиса, и ещё на восьмушку — некромант? Тебе только ещё песца на закуску, точно. Тут и так… лисец. Полный. И как лорд Алан это пережил?