Легенды морей (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Старик де ла Веха улыбнулся, вспоминая те времена. А я, присев на стул, слушал его и одновременно мучился вопросом: когда этот человек сошёл с ума? Триста с лишним лет… Это невозможно.

— И кем вы были до того, как ваша душа попала в тело умершего юноши?

— Как ты догадался? — улыбка стала походить на оскал.

— Задавал нужные вопросы кураторам и людям, хорошо знавшим легенды о Кракене. Ну и этот кортик, который мне отдал капитан Хаддинг.

Я похлопал по бедру, где висели ножны с кортиком.

Взгляд де ла Вехи остановился, руки его задрожали.

— Вытащи его, — зазвенел голос старого пирата.

Я встал и извлёк из ножен клинок, который едва не выпрыгнул из моей руки, и мгновенно засиял серебристым светом.

— Да, это мой кортик, — из левого глаза де ла Вехи выкатилась слеза. — Я был вынужден с ним расстаться, имитируя собственную смерть. Так было нужно. Не думал, что когда-нибудь ещё раз увижу его. Значит, ты, эрл Игнат, и есть мой наследник? Неожиданно…

— Как вы узнали?

— Кортик мне изготовил очень искусный оружейник, владевший магией железа. Он умел не только ковать клинки, но и запечатывать в них частичку души человека, которому этот клинок делал. В «Коршуна» — так я назвал кортик — этот оружейник влил не только часть моей души, но кровь. Поэтому никто, кроме меня, не мог выдержать его жажду убивать. Люди избавлялись от «Коршуна» при первой же возможности. Если ты смог приручить его, то вывод один: твоя мятущаяся душа слилась с магией кортика. Так кто ты такой?

— Военный, умерший от тяжёлого ранения, — я достал из кафтана табакерку с пахитосами. — Курить не желаете?

— Охотно подымлю, — не стал ломаться старик.

Я чиркнул спичкой, поджёг кончик его пахитосы, потом своей, и мы молча стали заполнять ароматным дымом комнату.

— Теперь вижу, что ты — подселенец, — усмехнулся де ла Веха. — До сих пор никому в этом мире в голову не пришла мысль создать спички. Забавно… И кто придумал? В том времени, где я жил, шли оживлённые споры по поводу спичек. Называлась куча имён известных алхимиков, которые, якобы, первыми изготовили сей любимый у домохозяек предмет. Выходит, это ты?

— Идея лежала перед глазами, но я опередил всех, — пожимаю плечами, не чувствуя никакой гордости за подобное усовершенствование. Да и оброненное слово «забавно» меня насторожило.

— Хм, скромный ты, эрл. Как и где погиб?

— Погиб на Тефии, много лет… вперёд. Не помню обстоятельств, всё как во тьме, только проблески. Получил ранение, после которого мог остаться инвалидом на всю жизнь. Один доктор поделился со мной сумасшедшей теорией о переносе матрицы души в чужое тело, но ради этого я должен был умереть. Подумав, я согласился, и после смертельной инъекции оказался в теле человека по имени Вестар Фарли.

— Кураторы… Ты богов называешь именно так? Интересно. А я — Смотрителями. Сколько времени был в коконе?

— Судя по тому, что попал из своего времени в далёкое прошлое — невероятно долго.

Де ла Веха с удовольствием смакуя дым пахитосы, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

— А ты сам житель Тефии?

— Нет. Я служил в космических десантных войсках, прилетевших с Земли. Здесь в будущем будут разрабатывать месторождения магических кристаллов. Гравитоны заинтересовали крупнейшие корпорации. Потом колонии стали восставать одна за другой, и было решено прислать войска для подавления мятежа. Тогда-то я и погиб. Мой отряд попал в засаду…

Повисло молчание. Старик продолжал курить, но никаких вопросов не задавал. Спросил я:

— А вы-то кто? Откуда попали в тело де ла Вехи?

— Я жил в Сиверии пятьсот лет вперёд. Был инженером-настройщиком этих самых гравитонов. В лаборатории Тамисса, где происходили испытания новейших моделей двигателей, произошёл взрыв. Судя по всему, меня спасли Смотрители. Просидел в коконе почти девятьсот лет, если привести грубую математику. Мне нашли подходящее тело и внедрили туда матрицу. Да, вся прошлая жизнь оказалась стёртой из памяти, только какие-то проблески, которые я считал снами. Но оставался Кантером де ла Вехой, и никем иным. В редких случаях ко мне приходил один из богов и беседовал со мной. Как будто давал направление, не показывая истинной цели.

— Так же, как и со мной, — невольно усмехнулся я.

— Я не раз задавал вопрос, ради чего живу, если не могу использовать свои знания в далёком прошлом, — старик закашлялся, излишне глубоко затянувшись. — «Ты выполняешь своё предназначение ради будущего своего мира», — таков был неизменный ответ.

— Ну, вам они хотя бы так ответили, — я усмехнулся, внимательно слушая де ла Веху. — Мне и того не говорили, откупаясь ничего не значащими фразами. До сих пор не знаю, какова моя миссия. Но признаюсь, иногда Смотрители мне помогают. А когда вы стали Кракеном? Когда вас стали бояться до одури?

— Кракеном… — хмыкнул хозяин форта. — Не хотел я брать это имя, иначе связал бы себя навечно с морским дьяволом. Однажды на мой остров явилась флотилия из десяти кораблей. Фрайман Рэнди Беззубый решил, что может запросто отбирать чужое. Привык, видимо, к безнаказанности. Тогда ещё вольные братья не приняли кодекс, по которому предстояло жить в рамках хоть каких-то правил, поэтому на морских просторах творилось разное непотребство. Тот, кто сильнее — диктовал свои условия. Но к тому времени я со своими товарищами успел возвести деревянный форт на этом холме, и он был первым в череде будущих построек. Ты сам видел, эрл, что остров имеет две удобные бухты, поэтому и возникла потребность ставить укрепление на возвышенности.

— Для контроля, — кивнул я.

— Для контроля, — повторил Кракен. — И, как оказалось, был прав. Беззубый решил атаковать с восточной стороны. Высадился на берег, зачем-то сжёг посёлок, в котором жило не больше десяти человек, бывших рабов, захватил их в плен и решил, что может справиться со мной, — старик помолчал, чтобы сделать глоток воды, и продолжил: — Мы отбили два штурма, не потеряв ни одного человека, а потом я вышел в одиночку против Беззубого с остатками отряда, убил его вот этим кортиком, убил ещё пятерых, пока остальные в ужасе не разбежались по лесу.

— От побелевшего клинка? — я усмехнулся.

— Именно. Чем больше кортик пьёт живой крови, тем сильнее становится. Обуздать его норов мог только тот, кто пройдёт тот же путь, что и я. Так сказал Смотритель. Я в то время ещё молод был, ничего не понял. Да и зачем? Оружие мне подчинялось, люди шли за мной, силы мои росли.

— А что с людьми Беззубого?

— Да ничего особенного, — старик пожал плечами. — К тому времени, когда я их всех разыскал, часть померло от болезней, остальные согласились служить мне. Корабли я забрал себе, как приз. Часть самых старых жители острова разобрали на дрова, а из оставшихся сформировал флотилию. Теперь у меня было шесть судов и полноценные экипажи. Вот тогда я и развернулся. Не забывай, что «Южная Звезда» ходила на гравитонах, и в мои планы входила покупка энерго-кристаллов на остальные корабли. Значит, нужны были левитаторы… Я проделал грандиозную работу, особо никуда не торопясь. Скупал через подставных лиц гравитоны, перевозил их на Канталавегу. Попутно мои люди рыскали по континентам, выискивая одарённых, которые по какой-то причине не подошли армии. Таких, как ни странно, оказалось много. Мейхард — мой верный левитатор — начал всех их обучать, постепенно отсеивая неспособных. Но и для тех нашлась работа. Маги всегда были ценным ресурсом, поэтому я направил их умения на создание разнообразного вооружения. Через пять лет под моим чёрно-красным флагом ходило пятнадцать кораблей, и все с гравитонами. Пусть с ограниченным ресурсом, но это уже была сила, с которой считалась вся вольная братия. По эту сторону Голодных Рифов безраздельно властвовал только я. На Канталавеге нашли приют десятки людей, искавших лучшей доли в этом жестоком мире. Иногда я сам не понимал, каким образом им удавалось прознать про мою базу. Не выгонять же их, правильно?

— Почему Канталавега?