— И почему это?
— Есть люди которые отталкивают, хоть и строят из себя своих в доску. Ты наоборот — весь такой серьёзный и злой, но у людей хорошая интуиция, Кайзер — все ведь быстро поймут, что на самом-то деле ты… сладкая добрая булочка! Как бойцовский лабрадор!
— Я… я не…
— Ты у мамы бандит, конечно… конечно… — хитро улыбнувшись прошептала она.
Гр-р-р-р! Как такая малявка, ростом на голову ниже, худая такая, бледная, может надо мной издеваться и в краску вгонять⁈
Если бы Лунасетта была оружием, она бы определённо была рапирой — утончённая, гибкая, и очень, ёмаё, смертоносная. Казалось бы, гнётся руками, но один укол и ты без глаза, а второй — захлёбываешься своей же кровью из артерии.
Но мне интересно другое.
Вот я иду с Луной. Мы буквально шагаем вместе, ну очевидно что не просто в одну сторону, а именно вдвоём и вместе. Я — новая знаменитость. Она — прошлая знаменитость, принцесса, готическая красавица!
И на нас ни одного взгляда? Та ну не поверю!
Чтоб вы понимали — я до урока исключительно в невидимости шёл, чтобы не просто не ловить лишние взгляды, а даже не провоцировать грёбанных экстравертов на знакомство и диалог!
А тут мы идём. Две беловолосые звёздочки, почти родственники, при этом почти парочка. Сочетание прямо атас! И всё же… не смотрят.
— Ты как-то отводишь внимание? — прямо спросил я.
— Хороший зонтик у меня, правда? — улыбнулась она, постукивая пальцами по ручке зонта.
Я снова на него глянул. Хм… стоп. Только сейчас я замечаю, что рукоять у него странная — если вглядеться, то кажется, будто это обтянутое деревом другое дерево: временами видно швы, а в двух местах и вовсе выпирают мерцающие кристаллики. А сама верхняя часть зонта очевидно крепится к ручке отдельным механизмом.
А-а-а, так вот оно что. У неё не зонт, а магический посох, который она превратила в зонт! Это артефакт! Наверняка ещё и оружие. И поэтому она его закрывает, если хочет неожиданно появиться!
Тю-ю-ю, а я-то думаю, почему практически её не вижу по Академии. Так у неё зонтик крутой!
— Здорово! — искренне закивал я, — Вот бы мне такой, много бы проблем решило.
— Можем ходить под одним! Но тут места мало, так что придётся под ручку!
— Под ручку⁈ — опешил я.
— Пха-ха-ха! — звонко и мелодично засмеялась Луна, — А что такое, не веришь в мир Германии и России?
— Ну зонтик-то твой не абсолютный, всё равно поглядывают время от времени.
— То-о-оже верно, заметят, как воркуем. Рано, да? — протянула она, подходя к классу истории, — Ну ладненько, Кайзер, вот я тебя и проводила. У тебя же история, верно?
— Верно… только откуда ты знаешь?..
— Ещё увидимся, принц. Не скучай, — она подмигнула, прокручивая зонтик на плече и уходя дальше, — Как говорится: «Можем повторить», ха-ха!
Так я и остался наедине с собой, перед дверью в класс истории и под взглядами проходящих мимо людей.
«Ну что за женщина…», — вздыхаю я, ощущая откровенное и неприкрытое влечение к этой персоне.
Я задумчиво смотрю на кулак, не обращая внимания на заметивших меня студентов, и так же задумчиво поднимаю голову, глядя на Лунасетту, с этим её крутым зонтиком и роскошным платьем под цвет её белых волос.
Да, и правда. Зная, как она прячется, я теперь осознаю, что мои глаза хотят её не замечать. Я прикладываю настоящие усилия, чтобы её видеть, и уверен, если не буду постоянно думать о её присутствии — я всегда буду упускать её из вида.
И потому, пока я её вижу, пока смотрю в худую бледную спинку…
Я вхожу в невидимость и открываю третий глаз!
И огромное количество обычных человеческих душ не стало преградой для души Лунасетты.
Разошедшаяся от неё чернота поглотила собой всё.
Не это была не тьма души, не грех и не зло. Это просто цвет её души, как у моей мамы это белоснежное облако, а у бати кровавая корона. И мелькающие всюду точки, говорили, что это… звёздное небо.
Да. У Лунасетты была душа. И это ночное звёздное небо.
«Есть, значит…», — я резко отворачиваюсь, — «И грешную тьму там не увидеть. Если и есть, то она тупо сливается»
… тц.
Да вы смеётесь?
Это правда не Зайка⁈
Да ну не верю! Нет! Я… да чёрт! Я так надеялся, что Луна — это Зайка!
Нет, это поспешный вывод! У Зайки не было души, да, но надо вспомнить почему! Я ведь спрашивал!
«Рой, выведи запись с того дня»
Вот я палю Зайку, вот она начинает оправдываться. Что она сказала? Ах, да, она начала заливать про филактерию, и что отсутствие души — это не показатель хорошести человека, особенно в стране некромантов и демонологов — якобы, душу можно и нужно защищать.
У неё филактерия — вот что я думал. Поэтому Зайка не может быть Лунасеттой. Только вот…
«Эта ушастая… просто привела филактерию в пример!», — осознал, — «Да твою-ж мать, она про себя ничего и не говорила! Ну как меня водят за нос!»
Зайка прямо сказала, вот прям ПРЯМО: «Например, знаешь, что такое филактерия?». А я идиот принял это за ответ на её случай! А это может быть вообще не так! Она ведь специально это сделала! И поклявшись когда-то меня не обманывать, она действительно не обманула — она просто не ответила!
«Зайка…», — сжал я кулаки до скрипа, — «Я твои длинные пушистые уши так обдёргаю. Я тебя так отдеру, Зайка…»
Но тогда встаёт другое противоречие. ДОПУСТИМ, Зайка и есть Лунасетта. Окей. Тогда откуда у Лунасетты душа? Прячет и достаёт? Как вариант.
Или… что если…
Зайка — это клон. А Луна — оригинал. Потому у первой души нет. Ведь даже я знаю, что клон — сгусток материальной энергии, не более. Там нет души. Это марионетка с различными способами управления!
Но тогда зачем?.. В чём прикол клоном надо мной издеваться, если это… ну… клон. Чисто функциональная фигня, сделал дело и отозвал.
Только если это не коллективный разум.
Ну либо я шизофреник, и это в принципе разные люди. Но чёрт… с таким похожим вайбом…
И… что уж тут говорить… притягательным вайбом.
Да и вообще, сказать вам честно? Лучше бы это был один человек. Четвёртую девочку я не вынесу, я не Иван Иванов!
«Тогда Лунасетту точно надо целовать», — кивнул я сам себе, и наконец зашёл в класс, снимая невидимость. Хороший, кстати, способ передвигаться без лишнего внимания!
— Чё делаете? — спросил я.
— Уа-а-а! — завизжала Катя, когда я неожиданно появился со спины, — Ты чё, придурошный⁈
Все были уже тут.
Лёня поднял голову, поправил вечно спадающие круглые ботанские очки, и снова опустил голову в уроки. Максим же, уродец, на удивление не кинулся со своими офигенными историями одна круче другой, а… сидит в телефоне! И видно, что переписывается.
— А ты что делаешь?.., — прищурился я.
— Да так, ничё… — пробубнил он.
— С кем переписываешься⁈ Показывай, урод!
— Н-ни с кем, ничего!
Он начал сжиматься и прятать телефон, продолжая неистово печатать и визжать от моих попыток достать его мобилу.
Тц, вот урод! Променял братву на бабу! Ну началось! Вкусил зверь девчачей крови! Ты предал женщин постарше, ты кинул красивых взрослых тёть! Позор. Позор! Стыд тебе! Исключён из клуба!
— Да с бабами своими он там переписывается! — фыркнула Катя, — Конечно, такое устроили вчера, три придурка, ещё бы вам теперь не написывали! Защитники справедливости фиговы!
Я повернулся на девочку.
Катя сложила руки на груди и, честно говоря, смотрела на нас без особой злости, особенно на меня. Её глаза сверкали, но при этом бровки домиком не строились. А Катя без злости — значит обиженная, недовольная. У неё наоборот, если злая и эмоциональная — значит всё нормально. Если морда не демоническая — беда. Но если обзывается — значит шансы есть!
Блин, в какой момент я начал находить к ней подход?.. Взрослею, что ли…
— Мне не пишут, Кать, — понимаю, что нужно сказать, — Ко мне просто с дурацкими расспросами пристают.
— Ты всё равно забил на мой совет… типа будто он ничего для тебя не значит… — пробубнила она, а её щёки чуть надулись.
