Плохое путешествие. Том 1 и Том 2 (СИ) - "Давление"

Я думал по поводу того, чтобы сместить нашу лавку поближе к внутреннему кольцу, но пришлось эту идею пока отбросить, поскольку было непонятно, откуда там добывать глину, а второй проблемой стала рунная печь. Она была собрана ещё в те времена, когда здесь была кузница. Как её разобрать, а потом собрать так, чтобы всё работало, Фикул не знал.

Я пытался себя успокоить, что всё будет нормально. Не может же быть такого, чтобы рынок Маммона вдруг опустел. Хотя, если посмотреть правде в глаза, основная часть рынка находится за подъёмником, а здесь лишь территория, где работают его правила. Тут нет ничего настолько важного, чтобы демоны из высшего света вдруг забеспокоились о том, не подохнем ли мы с голода.

А насколько всё хреново, стало понятно однажды ночью. Одно, казалось бы, небольшое событие, если смотреть по отношению к разборкам Анабара, но оно явно дало понять, какая жопа нас ждёт.

Проснулись мы глубокой ночью от того, что снаружи лавки кто-то громко смеялся. До моих ушей доносились весёлые голоса молодых людей, которые о чём-то переговаривались, периодически шутили, и после каждой такой шутки улица заполнялась громким гоготом. Причём, судя по тому, как они разговаривали, я мог точно сказать, что они пьяны.

— Вот черти… — недовольно проворчал Фикул. — Поспать не дают.

Дура тоже что-то промычала и перевернулась на другой бок.

Между тем шумная компания переместилась ещё ближе к нашей мастерской, и я уже смог разобрать некоторые обрывки фраз.

— Х-х-х-ха-ха-ха-ха!

— Подожди, подожди! Так вот, он его спрашивает: «Бивис, а что ты, собственно, делаешь?» А… А он… Ха-ха-ха, а Бивис с каменным лицом заявляет, мол, доливаю вино, и х-х-х… и, короче, ха-ха, продолжает ссать ему в кувшин! Ха-ха-ха-ха!

Очередная волна смеха разразилась совсем рядом с нашим прилавком. Звучали как женские, так и мужские голоса, а, судя по разговорам, компания состояла из каких-то богатых утырков. Уж больно складно говорили, да и периодически пролетали такие слова, значение которых я знал, но в бич-районе рынка не встречал.

Тихо поднявшись с лежанки, подошёл к ставням и заглянул сквозь щель наружу. Это действительно была группа молодых аристократов. Трое высоких парней и две не менее высокие статные девушки. Выглядели так, словно ушли с выпускного вечера. Тут тебе и рубашки с брюками, и блестящие платья с шикарными декольте и вырезами. В общем, золотая молодёжь.

Один из них залпом осушил бутылку, а затем швырнул её в лавку Пурона. Бутыль ударился об ставни и разлетелся осколками в разные стороны. Я очень надеялся, что скоро они свалят, но нет. Конечно же нет, иначе нам бы стало слишком скучно. Пока остальная группа двинулась дальше, парочка, что швырнула бутылку, осталась на месте и начала о чём-то ворковать в более тесном контакте.

— Марун, — длинноногая самка сатаны, игриво хихикнув, обратилась к своему ухажёру. — А когда мы поедем домой? Я устала и хочу в постельку.

«Фу, чмо. Имя-то ненастоящее». — хмыкнул я.

В этот момент рядом со мной образовалась Дура и тоже прилипла к щелке в ставнях. Да и Фикул был тут как тут. Мне кажется, сейчас вся улица смотрела на этих пьяных богатеньких кретинов и тихо ненавидела.

— А зачем тебе в постельку, Фрелла? — с улыбкой спросил парень и стал подходить ближе к демонице.

«Фу, самка чма». — подумал я, а хмыкнула Дура.

— Ну не зна-а-аю, — отступала девушка, пока не упёрлась спиной в ставни лавки Пурона. — Разденусь… Приму ванну…

Я утробно зарычал. Думаете, завидовал? Да, я завидовал.

— Ванну не обещаю, — тихо проговорил парень, положив руки на её бёдра. — А вот раздеть вполне могу.

Глаза демоницы блеснули похотью, а на лице возникла хищная и в то же время довольная улыбка. Демон прошёлся носом вдоль её шеи, легонько куснул, а затем, громко рыкнув, развернул к себе спиной.

— Какая вульгарщина, — возмутился я. — Нельзя же вот так на улице делать! Это же неприлично!

«Что люди подумают⁈»

— Да-а-а, — как-то неубедительно согласилась со мной Дура, продолжая пырить в щелку. — Вульга-а-арщина. Неприли-и-ично, — протянула бесилка, а сама пыхтит стоит, губы облизывает.

Между тем по улице разлетелся сладострастный вздох, за которым последовал протяжный стон и звонкие шлепки.

Ага, они начали сношаться прямо посреди улицы. Парень рычал, как тигр, а демоница то кричала, то стонала, да так, что на соседних улицах было слышно. К ним потом подключилась вторая парочка, но они стояли чуть дальше, поэтому мы их не видели.

— Х-хью, — прозвучал тихий дрожащий голосок бесилки. — А что они делают?

Фикул хрюкнул. Мол, давай, шкет, выкручивайся.

— Я тебе потом расскажу.

Тем временем бесстыдники окончательно разошлись. Одной рукой парень ухватил демоницу за рог и потянул на себя, а второй хорошенько пришпорил по заднице. Красотка аж взвизгнула от нахлынувших ощущений.

И в этот момент дверь в прилавок Пурона открылась, и на улицу вышел сам толстячок.

— Вы какого хрена тут устроили⁈ Сами не спите и другим не даёте!

— Ой, Марун, — мурлыкнула демоница. — Нам, кажется, хотят помешать.

— Найдите другое место! — не унимался Пурон. — А то возьму палку и…

Договорить он не успел, поскольку в его голову влетела другая бутылка.

— Ну чего разорался? — подошёл к нему один из аристократов и легонько пнул в бок. — Ты не видишь? Мы отдыхаем. Нам что, сука, отдохнуть нельзя?

Пурон схватился за голову и стал подниматься.

— Я с-сейчас…

— Что ты сейчас? — ухмыльнулся тот, что разбил ему бутылку об голову. Держа руки в карманах брюк, демон вальяжной походкой подошёл и встал над Пуроном.

— Я позову стражу! — пискнул толстяк.

— Ха! Зови. Ну? Чё ты? Не бойся, зови.

— Стража! — крикнул Пурон.

И ничего. По улице только продолжали разноситься ритмичные шлепки и стоны демоницы.

— Ой, а что случилось?

— М-м-м, — протянула девушка. — Кажется, толстячок, тебя сейчас тоже будут трахать. Хах, но тебе не понравится.

— К-как? П-почему⁈ Стража! Стра-а-ажа! Помогите!

— Ох, какой же ты шумный. Давай-ка мы тебе другой рот нарисуем, а то этот мне не нравится. Слишком громкий. — Аристократ вздохнул, схватил Пурона за рог, воткнул в шею коготь и стал ме-е-едленно вести в другую сторону, раздирая кожу, мясо и вены. Кровь брызнула на рубашку. Глаза толстяка расширились, а сам он задёргался, послышался булькающий звук, а затем глухой удар тела о землю, за которым последовал дружный весёлый смех гуляющей компании. Смех был недолгим, и вскоре его снова сменили ахи и вздохи демониц.

Дура продолжала пырить в щелку и ёрзать задницей, переминаясь с ноги на ногу, а вот мы с Фикулом уставились друг на друга. Хер с ними, с аристократами, потрахаются да уйдут. Чёрт с ним, с этим Пуроном, не так мы хорошо с ним знакомы, чтобы я убивался по его смерти.

— Почему стража не ответила? — задал я вопрос, двигая одними лишь губами.

Фикул покачал головой.

— Не знаю.

— Но это же… Это пиздец.

Фикул снова не ответил, но на этот раз его кивки стали утвердительными. Потому что весь этот долбаный зоопарк держался на правилах рынка господина Маммона. Раньше он хотя бы напоминал цивилизованное общество, а что случится теперь, мне даже думать страшно.

* * *

На утро вокруг тела Пурона собрался целый консилиум, в который входили я с Дурой, Фикул и ещё трое торговцев из соседних лавок. Они также стали свидетелями того, что произошло ночью, и сейчас бурно обсуждали произошедшее.

— Так они теперь совсем не будут приходить⁈ — возмущался один.

— А я почём знаю⁈ Возьми да проверь!

— Сам проверяй!

— А чего я проверяй⁈ Тебе же интересно!

— А тебе, значит, не интересно⁈

Короче, хреновый у нас вышел консилиум.

— Стража! — не выдержал я и громко позвал местную охрану. Все споры разом прекратились.

— Хью, ты совсем спятил? — шикнул на меня Фикул.