Сердце Севера (СИ) - Палей Натали

— Давно, отец. Пройдем в столовую. Поговорим за обедом.

Отец неуверенно протянул ко мне теперь одну руку. Я оперлась на нее, и мы направились в столовую. Перед нами пошел Ройдан. За моей встречей с отцом он наблюдал с непроницаемым выражением на лице. За нами — Лео.

Я запоздало поняла, что ради Роя нужно было встретить отца теплее: позволить ему обнять себя, улыбнуться, показать, что соскучилась. Наверное, муж сильно надеялся на эту встречу и вновь переживал из-за моей явной холодности.

— Хорошо, что я не взял твою мать с собой, — тихо проговорил отец глухим надтреснутым голосом. — Ее сердце не выдержало бы.

Мама...

Мелькнувшее в памяти дорогое нежное лицо с робким взглядом неожиданно вызвало похожее на совсем недавнее чувство, которое я испытала с Ройданом на балконе.

Будто тонкая раскаленная игла впилась... в теперь уже мое застывшее льдиной сердце. И оно совсем чуть-чуть, но оттаяло.

Я даже почувствовала его биение.

На мгновение.

Но этот еле живой толчок изумил меня. И напомнил, что я нужна... своим родным. Какой бы не была. С любой магией и замерзшим сердцем.

— Прости меня, отец.

— Я все понимаю.

Патрик МакВелис положил сверху моих ледяных пальцев свою большую теплую ладонь.

— Маме скажу, что все слухи о тебе ложны, — твердо сказал он. —  А приехать ты не можешь, так как очень занята сейчас. И будем надеяться на чудо, которое поможет тебе стать прежней. Каждый день буду молиться за тебя в храме. Все жители Замка у быстрой реки будут молиться. Я велю.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, дочка. За все.

***

Мои родные пробыли в Северном замке недолго. Принесли нам с Ройданом клятвы верности и уехали домой — в Замок быстрой реки.

Я подозревала, что отцу и Лео все же было невыносимо тяжело смотреть на меня такую — холодную и безэмоциональную. А ещё... сейчас я выглядела намного старше собственной матери. Наверное, мой вид приносил им слишком много боли.

После принесения последних клятв верности мы с Ройданом стали князем и княгиней Северного княжества Берингии, объединившего все земли Севера.

За спиной моего оборотня называли «князь Севера» или по-прежнему «Северный волк».

Меня же подданные звали не  иначе, как «Сердце Севера».

***

С Юга, Запада и Востока Берингии вокруг наших границ собирались войска беренгийцев. Они требовали убрать Стену между нашими землям, видимо, не понимая, что это вновь даст Черной Гостье возможность уничтожить северян. А, может, им просто было плевать на чужие судьбы.

Но пока Темная Стена была крепка, как никогда, а время играло на нас. После спасения Севера мне нужно было восстановиться. Сейчас я не смогла бы помочь ни одной Земле Берингии, даже самой мелкой.

Но об этом знал лишь Ройдан. И маленькая видящая Севера.

***

— На вас двоих невыносимо смотреть, — однажды не сдержался Корт Тур. — Возможно в Гроте возрождения вы сможете стать прежними. Почему вы даже не пытаетесь?!

— Кто сказал тебе, что не пытаемся? Я ходил в Грот к Хранителю, — сдержанно отозвался Ройдан, а я взглянула на супруга — я не знала об этом. —  Он сказал, что нам поможет магия в ночь Тринадцатого полнолуния.

В кабинете Ройдана, где мы собрались втроем обсудить выставленный нам ультиматум князьями Юга, наступила тишина.

— То есть... надежда есть? — сдержанно уточнил Корт. — Но примерно через три года?

Наш друг изо всех сил  старался не показать, как сильно обрадован этим известием.

— Надежда всегда есть, — спокойно заметила я.

Тур медленно обернулся ко мне.

— Три года ждать... это очень долго. Возможно, вам поможет продержаться другое чудо. Например, ребенок. Он поможет вам полностью не очерстветь к тому моменту, когда вы сможете попасть в грот возрождения.

— Ребенок? Вы не в себе, Корт? Вы не видите, кем мы стали? Старики не рожают детей.

— Дети возрождают людей, возвращают их к жизни.

Слова Корта тогда не затронули меня, однако заставили задуматься. И когда мы остались одни, я проговорила:

— Рой, нам действительно нужен наследник. Юна — видящая, она не сможет наследовать, так как рано или поздно уйдет в Марилию служить при Главном храме Пресветлой. Да и силой характера твоя дочь не обладает.

— В Берингии главенство на любой земле занимает сильнейший, — с напряжением в голосе отозвался Ройдан. — И ты знаешь это.

— Мы должны быть уверены, что сильнейший не разрушит то, ради чего принесено столько жертв, — сухо отозвалась я. — Наш сын сможет стать сильнейшим и после тебя возглавить Север.

Ройдан уставился на меня нечитаемым взглядом.

— Ты... вряд ли... сможешь родить.

— Я знаю. Сейчас не смогу. Но Хранитель подарил нам надежду. А мысль о нашем сыне поможет мне... дождаться. И не сломаться.

В тот день Корт Тур закинул зерно в благодатную почву. И совершенно вовремя. Те фантомные иглы, которые проникли в душу и сердце в день встречи с родными, никуда не исчезли. Они прочно застряли во мне, время от времени отправляя по всему телу горячие импульсы, напоминая мне о прошлом и о том, что я все ещё жива.

Теперь я все время думала о нашем с Роем будущем ребенке. Пусть это были расчетливые мысли правительницы Севера, но теперь моя голова была занята не только тем, что над Севером сгущается угроза, а из-за Стены раздаются проклятия.

За Темной Стеной моего мужа уже давно называли не иначе, как Проклятый Волк. А меня... его черным сердцем.

Глава 47

День тринадцатого полнолуния приближался...

Сначала, особенно в первый год ожидания, казалось, что этот день никогда не наступит. Ожидание выходило тяжелее, чем мы оба предполагали. Но не для меня. Для  Ройдана.

Вскоре я стала наблюдать его не таким, к которому привыкла. Рой явно мучился, но пытался это скрыть от меня, отчего становился холоден и раздражителен. В первый год его взор постоянно искал меня, но мое сердце не сжималось под этим пристальным взглядом, не билось быстрее. Даже не тревожилось.

Второй год прошел легче и быстрее. Мы привыкли к нашей новой жизни, к друг другу, научились жить в новой реальности. Только с каждым новым днем мой Северный волк становился все суровее, жестче и непримиримее ко многому. Но и подданные уважали его все больше, видели в нем настоящего предводителя.

В третьем дни потекли со стремительной скоростью...

Я часто думала, что, наверное, качества характера Роя, которые и раньше у него присутствовали, а теперь стали такими же острыми, как грани его разбитого сердца, уже три года помогали ему сохранять Север сильным и единым.

Да, сердце Роя было разбито. Вот только я не сразу осознала это. Он очень долго искусно маскировал свою боль. И разбилось оно не сразу, не за один день... Но я ни о чем не догадывалась. Если бы не маленькая Юна...

Спустя два года после объединения Севера, когда Ройдан с отрядом северных волков выезжал из ворот княжеского замка в долгий поход по Северу, наша малышка прошептала под нос:

— Как хорошо, что ты стала такой бесчувственной. Иначе тебе было бы также больно, как мне сейчас.

— Почему тебе больно?

— Его сердце давно разбито. И, в отличие от тебя, я чувствую его боль. А ты ничего не замечаешь. Хотя, — Юна тяжело вздохнула, — ты не виновна в этом.

— Ты что-то путаешь, — нахмурилась я. — Почему ты решила, что сердце твоего отца разбито? Это не так. Мы вместе ждем сама знаешь какого дня. Просто твой отец стал более сдержан и холоден, ведь теперь он князь всего Севера, а не только Северного замка. У него много забот.

Юна долго молчала. Стояла со мной на балконе, не сводила глаз с длинной процессии, выезжающей со двора, и кусала губы. Показалось, что она сдерживает себя. Хочет сказать, но что-то её останавливает.