Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

Дар остановился, и это далось ему с трудом — каждая клеточка его тела стремилась, требовала как можно скорее мчаться вперёд. Но и беспокойство в глазах Ласки и Ветра он не мог оставить без внимания.

— У Забавы и Баяна терем у северного моря, скорее всего они забрали Иглу туда.

— Северное? Море Тысячи слёз? — Ласка отставила крынку и подошла ближе к Дару. — Это же так далеко, верхом и за месяц не добраться!

— Я там уже бывал, это упрощает задачу. Я всю ночь просидел над ритуалом, если извести достаточно багреца, получится сократить путь через Навь. — Дар с сожалением вздохнул. Будь у него сердце и полная сила, он бы оказался на месте в мгновение ока. — Если повезёт, доберусь к закату.

— Не думаешь, что на это они и рассчитывают? — Ласка понизила голос, оглядываясь на Ветра. — Что ты придёшь за ней? Вдруг это ловушка?

— Тем лучше. — Дар закончил набивать багрецем сумку и забросил парочку камней в карман платья. — Значит, оставят двери открытыми и никуда не сбегут. Как бы то ни было, оставлять Иглу там нельзя. Она ушла с ними не только, чтобы помочь Светозару, но и, чтобы увести Забаву и Баяна подальше и тем самым защитить нас. Теперь, когда мы в безопасности, надо вытаскивать Иглу. Пещеру мы с Мяуном обнесли защитными заклинаниями, так что здесь вам ничего не угрожает. Слушайте Мяуна и никуда не выходите, даже во двор. Как только я верну Иглу, мы уедем.

— Ладно, хорошо, — Ласка кивала, едва поспевая за торопливыми словами Дара, который, перекинув сумку через плечо, уже шагал к выходу. Но добраться до двери он не успел. Прямо на него, сквозь полотно двери выпал Светозар.

— На помощь! Скорее! — Он махнул рукой куда-то в сторону и тут же провалился в стену.

Лицо Дара окаменело, он швырнул сумку на пол.

— Ждите здесь, — рявкнул он перепуганным Ласке с Ветром и выскочил за дверь.

Они бросили её на границе двора.

Игла лежала в траве, за плетенью, там куда не доставали защитные заклинания. Босая, в изорванном платье. Волосы медными змеями вились по земле, прикрывая лицо. Сперва Дар замер, опешил, не решаясь подойти, не решаясь узнать, что Игла уже, что её больше... Но тут она слабо пошевелилась, и Дар сорвался с места. Подхватил на руки, стараясь не причинить боли, но Игла не проснулась, а Дар почувствовал терпкий, горько-сладкий запах сон-травы. Волосы упали с лица, открывая разбитые скулу и губу, тёмные синяки на шее.

— Что случилось? — бросил он Светозару, торопясь обратно к пещере.

Светозар не ответил, только покачал головой, и это разозлило Дара, но он ничего не сказал, сосредоточенный на беспокойном, сбивчивом дыхании Иглы. В коридоре его встретила Ласка, лицо её вытянулось при виде Иглы, она бросилась было навстречу, но Дар грубо её остановил.

— С дороги!

Ласка испуганно пискнула и послушно юркнула в сторону, открывая дверь их с Иглой спальни, пропуская Дара внутрь. Он осторожно уложил её на кровать, с ужасом замечая синяки на руках и ногах, которые не заметил раньше. Он потянулся, чтобы накрыть её одеялом, но тут заметил, что их кармана передника Иглы выглядывает уголок конверта. Поколебавшись с мгновение, Дар вытянул конверт. Над сургучной печатью с изображением полумесяца вился знакомый почерк Забавы: «Любимому братцу». Сжав челюсти, Дар сломал печать и развернул письмо.

«Как и обещала, к девчонке я не прикасалась. Но не переживай, Баян сделал всё, чтобы ей понравилось у нас. Он играл с ней аккуратно, попытался ничего не сломать, но ты знаешь, ручаться за него я не могу, поэтому не обессудь, если что. В любом случае, она достаточно целая, чтобы ты всё ещё мог с ней поиграть».

Пелена гнева застелила глаза, превратив комнату в непроглядное красное марево. Дар смял письмо и, практически ничего не видя, бросился прочь. В коридоре он налетел на растерянного Светозара. Тот отшатнулся, хоть и знал, что Дар не мог ему — призраку — навредить.

— Где ты был? — рявкнул Дар, тесня его к стене. — Почему ты ей не помог?

— Разве я мог? — прошептал Светозар, демонстрируя руки, не способные больше влиять на материальный мир. — Я чёртов призрак!

Дар швырнул в него смятое письмо, оно прошило бесплотную грудь, ударилось о стену и упало на пол.

— Когда тебе было нужно, ты разрушил до основания целую избу, — утробно прорычал Дар. — Она пошла за тобой!

Светозар оскалился.

— Значит, не надо было её отпускать!

Слова ударили Дара сильнее пощёчины. Вина и гнев затопили его непреодолимой приливной волной. Мысли зазвенели пчелиным ульем, багрец в груди разогрелся, выжигая его изнутри. Жестокость, жажда крови, ненависть, которые он обычно пытался сдержать, заключить как можно глубже, спрятать от мира и от себя, вырвались на свободу. Дикий, мерзкий, не знающий жалости и любви зверь, который сидит в каждом из нас, скованный цепями разума, рванул наружу. Цепи застонали, не в силах удержать его. Но Дар и не хотел его держать. Больше нет. Сегодня даст зверю всё, что тот пожелает.

Он молча прошёл мимо Светозара и направился прочь из пещеры.

Тёмный лес окружил его мрачной высокой стеной. Дар мчался вперед, не оглядываясь, не задумываясь, и очнулся, только когда добрался до самого сердца чащи. В руке он сжимал сияющий багрец так крепко, что тот, казалось вот-вот не выдержит и треснет.

— Морена! — позвал Дар, останавливаясь и оглядывая тёмные, безмолвные деревья. — Морена! Не заставляй меня использовать призывающую печать, я знаю, что ты слышишь меня! Мама!

Она появилась бесшумно.

Сплелась из густых теней и ступила босыми ногами на ковёр из сосновых игл. Высокая, прекрасная и молодая, как и тысячу лет назад. Длинные белоснежные волосы стелились за ней живым шлейфом. Рубаху ей заменяли бусы из вороньих перьев, ягод и камней, два лоскута красной ткани служили ей юбкой. Чёрные глаза внимательно смотрели на Дара.

— С «мамы» и стоило начать, — алые губы растянулись в лукавой улыбке. — Сынок. Соскучился?

— Мне нужны имена, — Дар не желал тратить время на пустую болтовню. — Все четыре.

Морена сразу поняла, о чём речь, вскинула брови, из глаз исчез игривый блеск.

— Нет.

— Да, — отрезал Дар. — Когда отдавала меня в Храм Мудрости обещала выполнить любое моё желание, если я не буду плакать. Вот оно.

— И ты хранил его тысячу лет, что использовать вот так? — Морена снова улыбнулась, подходя ближе. Она была ниже Дара почти на голову, но мощь и силы изходившие от неё, заставляли мурашки бежать по коже. Дар нахмурился, стараясь не выказать страха перед богиней, которую когда-то звал матерью. Сейчас она была совсем не похожа на нежную Морену из его детских воспоминаний, но Дар не позволял себе думать об этом. Они не виделись тысячу лет, она никогда не навещала его, а он обещал себе её больше никогда не звать. Так легче было обоим. Дар качнул головой — сейчас не время предаваться прошлому.

— Назови мне имена.

— Попроси о чём-то другом, — сурово сказала Морена.

— Нет.

— Думаешь, я не понимаю, зачем они тебе? — Она угрожающе нахмурилась. — Не понимаю, что ты хочешь сделать?

— Разве тебе есть до этого дело? — Дар нахмурился в ответ, став пугающе на неё похожим.

— Они мои дети.

— Я тоже твой ребёнок. И я бы не стал просить, не будь на то веских причин.

— И что же это за причины? — Морена недоверчиво приподняла брови. — Что за причины привели тебя к тому, что ты просишь у матери помощи в убийстве её родных детей?

— Тебя это не касается. Никогда не касалось. И я бы не пришёл к тебе, если бы мог. Но это всё пустое. — Дар скрестил руки на груди, глядя на Морену сверху вниз. — У меня есть желание, и ты должна его исполнить. Выбора нет. Не мне тебе напоминать о том, как работают божественные клятвы.

Морена молчала, изучая его внимательным взглядом.

— Дело в любви? — наконец спросила она. Дар вздрогнул. Осторожно, будто боясь напугать дикого зверя, Морена протянула руку и нежно коснулась его пылающей щеки. — Мальчик мой, ты ведь знаешь, что любовь не стоит жертв. Она не стоит ничего.