Матабар IV (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Но это ни в коей степени не делало его идиотом.

— Так вот оно что… — произнес он одними губами и тут же повернулся к Борису. — Вы знаете, господин отлученный от семьи, мне даже не интересно, поделились ли вы с дочерью егеря своей фамилией, куда больше меня волнует, — Иолай резко вернул взгляд на Тесс. — Знает ли уважаемый господин генерал-губернатор Шамтура о том, в чьей компании находится его дочь?

На какое-то время между ними повисла пауза. К этому моменту соседние столики уже освободились (никто не хотел попасть под горячую руку трений аристократии, так что рассчитались по счетам и были таковы), а официанты предпочитали не показывать своего лица и прятались в кафе.

— Ваше Высочество, — вежливо, исключительно в рамках правил, кивнула Тесс, обозначив намерение сделать книксен, но так и не сделав. Вроде, если знатная девушка находилась в сопровождении своего кавалера, то этого было достаточно.

Арди, если бы не истории прадедушки, этого бы никогда не узнал и так и не понял, почему лица Иолая и всей его компании выглядели такими ошарашенными. Даже обычно холодная Полина, не обращающая внимания ни на окружающих, ни на что-либо кроме её занятий и книг, слегка приподняла брови.

А когда Тесс опустилась на соседний стул с Арди, то в глазах госпожи-лорда появилось если не брезгливое презрение, то явное осуждение.

— Видите, господин Фахтов, — якобы скорбно вздохнул Иолай. — Как дурно ваше общество влияет на знать. Стоит им только подышать с вами одним воздухом, как всех вокруг так и тянет опозорить свою семью. Молюсь Вечным Ангелам, что все это какое-то недоразумение, с которым, разумеется, как можно скорее разберется генерал-губернатор. Никогда бы не подумал, что у такого человека, может быть такая дочь.

Арди почувствовал, как под губами опять начали вытягиваться клыки.

— Следуя вашей логике, господин Агров, — Борис не собирался оставаться в долгу. — мне должно посоветовать вашим спутникам обеспокоится сохранностью своих маленьких сестер… ах, простите, помимо вашего интереса к несовершеннолетним, вам же еще надо, чтобы они, обязательно, имели с вами кровное родство.

Елена сохранила хладнокровие, а вот Тесс, явно не в курсе истории Анастасии и Иолая, ошарашенно хлопала ресницами. Кажется, им будет о чем поговорить после фестиваля… да и даже если Тесс и не задавала вопросов про Тополя, то Арди все равно не сможет долго игнорировать факт его дружбы, пусть и по переписке, с Великой Княжной.

Тесс не заслуживает того, чтобы скрывать от неё правду… больше того объема, который Ардан вынужден скрывать.

— А что, господин Фахтов, вы будете один за всех говорить или ваша подручная животинка все же умеет лаять?

Настолько очевидная провокация, что даже скучная. Вот только направлена она была не на Арди, а на Тесс. И, может та и являлась дочерью знатного человека, но её титул, учитывая простое воспитание и то, как генерал-губернатор смотрел на вещи, действительно весьма номинален.

Ардан увидел и внезапно вытянувшиеся полоской поджатые губы, и то как вспыхнули пламенем обычно мягкие и теплые, зеленые глаза, а еще как сдвинулись кустистые брови.

Тесс собиралась сказать что-то очень колкое, что-то очень острое, что-то такое, что могла сказать только женщина и от того — невероятно меткое и обидное для мужчины. И это не закончилось бы ничем хорошим.

Поэтому Ардан её опередил.

— Вы правильно сказали, Ваше Высочество, — тихо и спокойно, произнес Ардан. — Я не человек. И потому у меня нюх острее обычного…

Как учил Скасти — « прежде, чем ударить охотника лапой, попробуй пронзить его словом». А Шали, в свою очередь, наставляла — « целься всегда в то место, которое охотник прячет — там ему больнее всего».

Иолай Агров не был слабаком или идиотом. Не был он и трусом. Но при всем при этом в глубине его темных глаз прятался страх. Не перед миром, Борисом или Ардом, а перед кем-то далеким, но в то же время — близким.

Милар не преувеличивал, когда говорил, что Агров и пальцем не пошевелит без дозволения своего отца. И именно его Иолай боялся больше чего-либо другого. И именно туда и ударил Ардан.

— … и я чувствую, как от вас воняет страхом.

Над их головами раскинула свои тяжелые покрова опасная тишина.

Атта’нха всегда говорила Арди, что ему не нужно боятся собственного страха. Страшиться того, что он чего-то опасается. Страх не делал его меньшим охотником. Лишь поражение своим страхам унижало достоинство охотника, а никак не их наличие.

В жизни Иолая не присутствовало мудрой волчицы. Лишь семья Императорских кровей. И с самого детства Иолай видел себя непогрешимым. Потому что, в собственных глазах, должен был быть таким.

От того и девять лучей на его погонах. Потому в его обществе красивая и знатная дочь аристократии (из числа людей). От того он лучший военный маг первого курса. И по той же самой причине Иолай считал, что не должен ничего бояться.

И он прятал, скрывал ото всех свой страх перед собственным отцом. Как некое позорное пятно на штанах. Нелепо накрывал всем, чем только можно накрыть в надежде, что никто не заметит конфуза.

Ардана учили заканчивать охоту и драку одним ударом.

Словесная перепалка не исключение.

Арди не видел смысла во всех этих длинных обменах колкостями, балансирующими на грани, когда уважающий себя человек может сказать лишь одно…

Иолай себя уважал. И любил. Любил даже больше, чем уважал.

Едва ли не прыская ядом из раздувающихся ноздрей, попутно прожигая пространство взглядом полным ненависти, Великий Князь сквозь плотно сжатые зубы процедил.

— Кровавая дуэль в последний день экзаменов.

И, встав так резко, что едва было стул не опрокинул, Иолай, стуча посохом по брусчатке, быстрым шагом направился к набережной.

Следом за ним, сверля своих «визави» полными неудовольствия взглядами, поспешили и два барона. Госпожа-Лорд задержалась на пару мгновений, не замечая никого, кроме Тесс, смерила ту взглядом полным непонимания и брезгливости, и только после этого закрыла книгу и спокойным шагом, прикрывая голову миниатюрным зонтиком (что, учитывая её слегка смуглую кожу, выглядело своеобразно), отправилась следом за приятелями.

Арди посмотрел на Тесс. Какое-то время он боролся с желанием спросить у спутницы откуда та знает Полину Эркеровскую — слишком уж очевидно, учитывая весьма необычные взгляды, что те знакомы друг с другом.

— А откуда вы… — начал было Борис.

— Её отец, — Тесс крутила в пальцах салфетку. — Он сватался к Олесе. Моей младшей сестре.

Борис с Ардом переглянулись, а Елена, будучи девушкой, не лишенной такта, мазнула укоризненным взглядом по мужу. Увы, тот остался слеп к немому замечанию супруги.

— Герцог Эркеровский овдовел несколько лет тому назад, — Тесс, видимо стремясь заполнить немую паузу, продолжила рассказ. — Несколько аристократов, в том числе военных, пытались выдать за него своих дочерей. Все же он богат и не слишком стар, сорок четыре года. И помимо места в Верхней Палате, Занимается Царским Театром и собирает со всего мира балетные таланты.

Арди что-то такое слышал от Бориса, только в куда более скромных красках.

— А Олеся… она любит танцевать. И так сложилось, что, когда мы ездили на прием по случаю визита в Шамтур тогда еще наследника престола, то Герцог Эркеровский увидел Олесю, — Арди особо не переживал о том, куда клонилась история. Тесс никогда прежде не упоминала ничего подобного, да и рассказывала со вполне спокойной интонацией. — Он попросил у моего отца возможности станцевать. Отец разрешил. Они станцевали и… Эркеровский начал свататься. Сестре на следующий год исполнится шестнадцать, так что…

Тесс замолчала.

— А твой отец? — спросил Борис. — Он дал согласие?

— Он пока думает, — снова дернула плечиками Тесс. — Но Эркеровский предлагает очень много. Очень много. Не говоря уже о том, что обеспечит Олесе занятия с лучшими танцорами и возможность попасть в труппу Царского Театра, если та проявит достаточное упорство и способности.