Твоя навсегда - Максвелл Кэти

– Скачи на мне верхом, Сэм. Сделай так, чтобы я полностью вошел в тебя.

Он слегка подался вперед, и она прижала свои ладони к его груди, а потом медленно начала двигаться.

Йель обхватил руками бедра Саманты. Теперь они смотрели друг на друга, не отрывая взгляд. Саманте очень нравилось чувствовать его внутри себя. А еще ей нравилось, когда он руководил всеми ее движениями.

Они двигались совершенно синхронно. Каждый из них хорошо знал, что нравится его партнеру. Они уже успели изучить друг друга и теперь просто получали наслаждение.

Они заметно увеличили темп.

Откинув голову, Йель закрыл глаза. Он слегка приподнял свои бедра для того, чтобы войти в нее как можно глубже. Своими сильными руками он крепко прижимал к себе Саманту. При свете огня, горевшего в камине, его кожа прямо-таки сияла.

Саманта почувствовала, что больше не выдержит этой бешеной скачки. Ей казалось, что она уже умчала его почти на самый край земли. Это было до боли прекрасно.

И в этот момент она достигла кульминации. Он по-прежнему находился глубоко внутри нее. Сжав коленями его бедра, она положила руки ему на плечи, стараясь удержать его. Обжигающая волна наслаждения, радости и восторга прокатилась по всему ее телу. За ней последовала следующая волна, а потом еще одна.

Он громко прокричал ее имя, и Саманта почувствовала, как изверглось его семя. После этого Йель прижал ее к себе и стал покрывать ее лицо поцелуями.

Потом, уставшие, но счастливые, они лежали в объятиях друг друга под шелковым покрывалом. Приподняв руку, Саманта осторожно провела пальцем по его носу.

– Мне кажется, что это просто замечательный нос, – сказала она, нарушив молчание.

Он усмехнулся, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

– У него есть определенное предназначение.

– И это просто замечательное предназначение.

Он еще сильнее прижал к себе Саманту.

– Однако я не хочу, чтобы у нашей дочери был такой нос. Было бы хорошо, если бы ей достался такой же прелестный носик, как у ее матери.

– Однако наши сыновья будут гордиться тем, что они похожи на своего отца.

Он засмеялся.

– О, Саманта, ты мое самое большое сокровище.

– На этот раз наш замечательный нос показал себя с самой лучшей стороны, – пошутила она.

– Да что ты говоришь?

Она кивнула и, к своему удивлению, почувствовала, что в нем снова проснулось желание. Она села на кровати и откинула волосы за спину.

– Ты снова сможешь сделать это? Так быстро?

Йель довольно улыбнулся.

– С тобой я могу горы свернуть, – уверенно заявил он.

Весь следующий день они провели в спальне. Они слишком долго сдерживали свое желание и теперь пытались наверстать упущенное.

Однако они не только занимались любовью. Они разговаривали друг с другом.

Саманте еще никогда не приходилось чувствовать такую невероятную близость с другим человеком. У нее никогда не было друзей. Это ощущение казалось таким чудесным, что она готова была провести в спальне всю жизнь.

На второй день утром она проснулась в объятиях Йеля.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

Он улыбнулся, но глаза при этом не открыл.

– Повторяй это как можно чаще, и тогда я поверю в то, что это правда.

– Но я действительно говорю правду, – ответила Саманта, осторожно прикусив его сосок.

Он сразу открыл глаза.

– Ты любишь меня так сильно, что просто готова съесть? – удивленно спросил он.

– Да, готова, – ответила она.

– В самом деле? – недоверчиво переспросил Йель и начал щекотать ее.

Саманта не осталась в долгу и тоже принялась его щекотать. Они весело смеялись, катаясь по кровати. В самый разгар веселья раздался стук в дверь.

– Что там такое? – крикнул Йель, встав и сделав шаг к двери. Он по-прежнему был полностью обнажен.

– Это вас Бейтс беспокоит, милорд, – раздался из-за двери голос лакея. – У меня для вас письмо. Его только что доставили. Курьер сказал, что это что-то срочное.

– Просунь его под дверь. Я потом прочитаю его, – ответил Йель.

– Так на чем мы остановились? – спросил он, повернувшись к Саманте, и с разбегу запрыгнул на кровать.

Саманта громко захохотала. Йель обнял ее, а потом поцеловал ее в лоб, уши, подбородок и нос.

– Я еще никогда не был так счастлив, – признался он.

Положив руки ему на грудь, Саманта слушала, как бьется его сердце.

– Мне сейчас так хорошо, что просто страшно становится. Мне кажется, что обязательно случится что-нибудь ужасное, и наше счастье исчезнет.

Подняв голову, Йель сердито посмотрел на нее.

– Ничего не случится. Ну а если и случится, то я смогу защитить тебя. Я твой рыцарь… – торжественно произнес он и засмеялся, – у которого нет ни оружия, ни доспехов.

Саманта тоже засмеялась, а потом совершенно серьезно сказала:

– Ты моя скала.

– А ты свет всей моей жизни.

Саманта почувствовала, что на глаза ей наворачиваются слезы.

– Сэм, почему ты плачешь? – спросил он, вытирая пальцем ее мокрые ресницы.

– Потому, что я очень счастлива, и еще потому, что у меня есть ты.

– У тебя есть я, а у меня есть ты. Вставай же, давай примем ванну и проверим, чем занимался остальной мир, пока мы с тобой развлекались.

Он позвонил и приказал принести воды для них обоих. Саманта все еще лежала в постели. Ей не хотелось спускаться с небес на землю. Простыни впитали в себя запах его тела. Завернувшись в них, Саманта смотрела, как он расхаживает по комнате.

Йель поднял с пола конверт из тонкого пергамента, который просунул под дверь лакей. Сломав печать, он прочитал письмо.

– Что это? – спросила Саманта.

– Это от моего банкира. Он просит меня заехать к нему сегодня. Пишет, что дело очень срочное.

– Не может это дело подождать до завтра? Тогда бы мы могли провести еще один день в постели.

Йель улыбнулся.

– Делу время, а потехе час. Однако, зная, что ты ждешь меня, я постараюсь как можно быстрее уладить все свои дела. Тебе, наверное, даже не стоит одеваться. Просто лежи в кровати и жди.

– И тогда ты, зная, что я здесь лежу, быстрее вернешься домой?

– Я тогда, возможно, вообще никуда не уйду, – ответил Йель, ложась на кровать. Он поцеловал ее волосы, ухо, шею. Все закончилось тем, что они снова заключили друг друга в объятия. Прошло немало времени, прежде чем они встали с кровати и оделись.

Саманта нашла Марион в детской. Она держала на руках Чарли, а рядом с ней сидел Джон. Мэтью в это время занимался со своим гувернером. Джон рисовал портрет своей матери, а Марион и Чарли позировали ему.

– Доброе утро, Саманта. Я уже подумала, что сегодня вы тоже не выйдете из спальни.

Марион улыбнулась, а Саманта покраснела от смущения.

– Прошу нас извинить за то, что позавчера мы не остались слушать итальянского тенора.

– О-о, он был просто ужасен, – сказала Марион, покачав головой. – Дядя Норрис даже заснул. Он храпит так же громко, как и кричит. Потом Твайла начала спорить с моей мамой по поводу какой-то оперы. Семейные собрания – это такая скука! Что же, я так понимаю, теперь у вас с Йелем все хорошо?

– О, Марион, он самый удивительный мужчина на всем белом свете. Я просто не понимаю; как я могла сомневаться в нем.

– Он, к сожалению, дал тебе повод усомниться в нем. Однако мы с Вейландом счастливы, что он искупил все свои грехи. Так как вы теперь стали настоящими супругами, то Вейланд все еще не теряет надежды на то, что Йель останется в Лондоне и будет помогать ему. Как было бы хорошо, если бы вы остались здесь! Если вы не хотите жить в этом доме, то мы купим вам собственный. Мы с тобой хоть завтра можем начать поиски подходящего дома. Когда-нибудь наши дети будут играть вместе.

Саманта прижала руки к своему животу. Она подумала о том, что, возможно, уже носит под сердцем ребенка Йеля, и это ее обрадовало.

И все же…

– Я не знаю, какое решение примет Йель. Он говорил о том, что, возможно, большую часть года он будет проводить в Англии, однако время от времени ему придется ездить на Цейлон для того, чтобы вести свои дела.