«Сандал», которого не было - Корецкий Данил Аркадьевич

«Как могло все так перемешаться? – думал он уже в который раз. – И чем это кончится? Нельзя варить похлебку из свинины, говядины, баранины, птицы и рыбы, да еще надеяться, что каждый, хлебая из общего котла, получит именно то, что ему нужно: и мусульманин, и христианин, и иудей, и даже вегетарианец… Нет, нажраться таким варевом можно, но сохранить принципы и убеждения нельзя… Неужели они этого не понимают?! Или просто делают вид, что все в порядке?»

– Ко мне, Сигнал! Держись поближе, дружище… Так будет лучше…

Недавно ночью стреляли на территории: кто, куда – неизвестно… Расценили как нападение на охраняемый объект, и естественно, меры безопасности еще усилили. Сам Дединец считал, что это никакое не нападение – они обычно по-другому заканчиваются… Скорей, кто-то из генеральских сынков развлекался – пальнул пару раз из отцовского пистолета… А может, эти, новые хозяева жизни… Пули и гильзы, кстати, не нашли – для нападения тоже странно… Значит, на своем участке побузили, потом собрали и выкинули подальше…

– Товарищ генерал, может, назад повернем? – раздался голос сзади. – Это уже квартал Синего…

Дединец на охрану внимания не обращал: привык. В разные переделки попадал: и стреляли в него, и взорвать пытались… Покушения не всегда были неудачными – вон сколько шрамов осталось на шкуре… Несколько раз ему объявляли кровную месть, а это дело серьезное – тут сроков давности нет. Но что поделаешь – служба такая. Носил всегда заряженный пистолет в кармане и полагался на судьбу да на умение открыть огонь за две секунды. А тут и закрытый поселок, и Сигнал, и два автоматчика – шел спокойно, дышал свежим зимним воздухом, размышлял о своем. Какой, на хрен, Синий? Кто он такой, чтобы его в расчет брать? Перемахнуть через забор да вырезать всех этих бандюков к чертовой матери! Хотя это же не «горячая точка»… И не самовольно они проникли на режимную территорию: кто-то из большого начальства их сюда запустил, подписал официальные бумаги, печати поставил… Нет, просто так резать их нельзя. А вот если дадут повод, то пусть на себя пеняют…

– Товарищ генерал…

– А гранаты у вас есть? – не оборачиваясь, спросил Дединец.

– Так точно!

– И боекомплект полный?

– Как положено…

– И у меня Стечкин с четырьмя магазинами… Неужто не управимся?

– Управимся, товарищ генерал!

– Ну, и продолжаем прогулку. Мне Сигнал важнее какого-то Синего… Хотя у него банка нет и миллионов в офшорах. Слышь, Сигнал, у тебя свой банк есть?

Пес подбежал, потерся об ноги, виновато повилял хвостом.

– Вот я ж и говорю. Ничего, обойдем весь квадрат – и вернемся! Пусть только тявкнут!

Со стороны могло показаться, что генерал не особо дорожит своей жизнью. А скорей всего, так оно и было. Во всяком случае, когда он еще лично участвовал в специальных операциях, в определенных кругах его прозвали Камикадзе. Он даже маску не надевал во время боевой работы. Потому кровники и вычислили его, искали в Москве, один раз даже засаду устроили у министерства…

Мимо двух «Гелендвагенов», дежуривших у очередных глухих ворот, люди и собака прошли обычным прогулочным шагом. Из машин никто не вышел, хотя обычно охрана Синего выражала недовольство вторжению на свою территорию – взглядом, позой, жестом… Хотя здесь они, конечно, ни на кого не «наезжали» и, можно сказать, вели себя совершенно прилично. Недаром многие соседи здоровались с хозяином за руку, поддерживая отношения заглядывали на «рюмку чаю» и приглашали к себе. Но Дединец к таким не относился и даже явной антипатии к «новому русскому» не скрывал.

Вернувшись с прогулки, Дединец завел пса в дом.

– Ужинать будете? – спросил Миша, который готовить изысканные блюда не умел, но накормить генерала мог вполне успешно.

– Нет, спасибо. Надо будет – сам возьму в холодильнике…

Дединец прошел в просторную комнату – что-то среднее между гостиной и кабинетом. На письменном столе стояли телефоны спецсвязи, у стены – потертый кожаный диван, кресло, журнальный столик, шкаф с книгами… Сигнал привычно лег у камина, зная, что скоро там запляшет пламя, а хозяин плеснул в бокал гватемальского рома, к которому пристрастился во время одной из давних командировок и про который недавно узнал, что именно «Закапу», а не его кубинские или ямайские собратья считается лучшим в мире… Вообще-то, в кругу сослуживцев Артем Николаевич считался непьющим, что официально объясняло отсутствие интереса к рыбалкам и охотам с коллегами. Но дома генерал позволял себе накатить бокал-другой – ром помогал расслабиться. А сегодня это было просто необходимо.

За окном зажглись фонари, освещающие заснеженный участок с расчищенной Мишей дорожкой. Сугробы по сторонам отсвечивали синеватым светом. Генерал с одной спички зажег сложенный в камине дровяной «домик», с бокалом в руке погрузился в глубокое кожаное кресло, удобно откинувшись на мягкую спинку. Сигнал перебрался поближе, положив тяжелую голову на ноги хозяину.

– Петухов все-таки генерала получил, – сообщил Артем Николаевич Сигналу и сделал первый глоток. Пес настороженно слушал.

– Так что Варвара правильно решила… Муж на паркете, там пули не летают, да всегда дома, под рукой. Компании, театры, рестораны, конечно, ей веселей. И спокойней. Вот и до шитых звезд дослужился… Только, говорят, пьет сильно…

Пес неодобрительно проворчал. Он очень чутко улавливал интонации хозяина и правильно на них реагировал.

Несколько минут Дединец задумчиво рассматривал бокал с янтарного цвета жидкостью, которая на фоне камина светилась, будто внутри горела небольшая лампочка.

– Хотя с чего ему пить? – продолжил Дединец, и Сигнал кивнул, соглашаясь. – Мы-то пьем, чтобы стресс снять, потому что другого лекарства доктора не придумали. А у этих, паркетчиков, какие у них стрессы? Только на должности удержаться, начальству угодить да на следующую ступеньку перебраться… Хотя это тоже стрессы! Но за Варю я рад, вот генеральшей стала, пусть ей и дальше хорошо будет…

Пес благодушно заурчал.

Дединец взглянул на часы, поставил бокал на журнальный столик, придвинул аппарат прямой министерской связи, снял трубку, назвал код отдела прикрытия…

– Двести двадцать семь, дежурный слушает! – сразу же отозвался молодой упругий голос. Принадлежал он розовощекому лейтенанту, генерал даже знал его имя, но сейчас не мог вспомнить.

– Доложите информацию по возвращению группы! – приказал Дединец.

– Товарищ генерал, после вылетной ШТ [7] донесений не поступало!

– О новых данных докладывать незамедлительно!

– Принял, товарищ генерал!

Дединец выпил ром и снова откинулся на спинку кресла.

– Они ведь что придумали, Сигнал, – заговорил он вполголоса. Услышав свое имя, задремавший пес открыл глаза.

– Они придумали так устроить, чтобы и невинность соблюсти, и капитал приобрести! Вроде никакого «Сандала» в природе никогда не было! Саббах, получается, сам умер со всем своим джамаатом, банды Абу Усмана и Сайди просто перессорились и друг друга перестреляли, Борза с его отрядом непонятно кто уничтожил… И ладно бы, если бы это была конспирация, а не политика! Ан нет, они политическую девственность хотят продемонстрировать! А в таком случае от них всего ждать можно, любой подлянки! И кому отдуваться за все придется? Ребятам, которые по краю ножа ходили и свою, а не чужую кровь проливали!

Сигнал зарычал.

– Правильно! И я так думаю, – генерал погладил его по голове. Сигнал, как самый обычный домашний пес, радостно забил хвостом по полу.

Миша принес сыр, колбасу и яблоки, опустил рольставни.

– Я еще нужен?

Генерал покачал головой.

– Отдыхай.

– Может, свет включить?

– Не надо. Камина хватает.

Артем Николаевич налил еще рому, выпил, закусил и долго сидел в полумраке, оживляемом красноватыми бликами живого огня. Незаметно выпил еще и еще. Постепенно накатила волна расслабления. И тут же пришла глубоко спрятанная мысль: «Что-то и я стал больше закладывать за воротник… Но где же ребята?»