Небесные очи - Тронина Татьяна Михайловна

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56

– Отстань. Лучше отвези меня домой.

– Ла-адно... – долго дуться Лиза не могла. – Слушай, мне техосмотр скоро надо делать.

– Что? – Саша была погружена в мысли о Бородине.

– Я говорю – техосмотр нужен! – Лиза слегка стукнула кулаком по рулю. – У тебя знакомые есть?

– Нет.

– Никого?

– Никого.

– Слушай, а твой Макс вроде тоже на колесах! – озарило Лизу. – А он-то как техосмотр проходит?

– Откуда я знаю!

– Ты позвони, узнай.

– Вот еще...

– Ради меня, Сашка!

– Я попробую с ним связаться. Хотя ничего не обещаю! – торопливо добавила Саша.

...Дома Саша принялась разбирать старые записные книжки в поисках телефона Макса.

Макс, он же Максим Олегович Таланкин, он же первый Сашин муж, работал в какой-то строительной фирме. Был груб и неадекватен. Горьким пьяницей или, что хуже – алкоголиком – никогда не являлся.

Но – могнапиться.

Редко, но метко. Чего стоит последний раз (по крайней мере тот, о котором Саша была осведомлена) – надрался, сел за руль, стал таранить бетонное ограждение. Еле спасли – жизнь Максима висела на ниточке.

Он был без сознания. На каком-то клочке бумаги был записан Сашин телефон – ей позвонили из Склифосовского.

Она примчалась, хоть была в то время уже женой Тимоши. В реанимации лежал Макс – весь в трубочках, с подключенными приборами, в облачке алкогольных паров (а ведь второй день после аварии!).

– Свинья... – с отвращением сказала Саша.

– Ты о своем новом? – пожевав бескровными губами, булькнул Максим.

– Ты– свинья! Зачем пил – это твое дело, но зачем пьяным за руль сел?...

– Ты мне не жена больше! – булькнул Макс. – И нечего мне тут... проповеди всякие...

– Идиот! – Сашу буквально затрясло – так она его ненавидела.

– А ты сука...

Саша замахнулась, но медсестра вовремя вывела ее из палаты.

Вот и поговорили.

Нет, они еще несколько раз встречались, по каким-то там поводам матримониального характера. Макс долго лежал в больнице, одну ногу ему едва не оттяпали. Затем ходил в каких-то страшных железяках, называемых «аппарат Илизарова». Потом – на костыле. Потом с тростью.

Его походка одно время была очень характерной: нормальный шаг – глухой стук костыля. Нормальный шаг – стук костыля... С тех самых пор Саша его и называла за глаза – Костыль-Нога. Макс – Костыль-Нога...

В глубине шкафа Саше в руки попался альбом с фотографиями.

Она даже открывать его не стала.

Фотографии мамы, тети Зои, ее собственные детские фотографии. Нет, эта часть прошлого тоже закрыта!

А это что? Записная книжка... Таланкин М.О. Интересно, сменился ли у него номер?

Саша сняла телефонную трубку. «Только ради Лизки!»

Долго никто не подходил. «Пьет, что ли?» Потом в трубке раздался смурной, грубый голос:

– Алё... Алё, я вас слушаю!

– Максим, привет.

– Ты, что ль? Подруга дней моих суровых...

– Я, – кротко ответила Саша, свято помня о Лизе, которая столько для нее сделала.

– Сколько лет, сколько зим! – зашипело, запыхтело в трубке, словно кто-то пытался завести антикварный патефон – это Макс смеялся.

– Много, Максик, очень много.

– Чё надо?

Саша с трудом удержалась, чтобы не бросить трубку. «Только ради Лизки!» – в очередной раз напомнила она себе.

– У меня к тебе дело.

– Дело? Ну подъезжай завтра, пообщаемся...

– Подъезжать, Макс, совсем необязательно, – принялась торопливо объяснять Саша. – Да и дело, если честно, не у меня, а у Лизы...

– Кто такая?

– Ах, да, ты ее не знаешь... Лиза Акулова, я с ней сейчас работаю...

– Познакомить нас, что ли, хочешь? – оживился на том конце провода Максим. – Гы-гы-гы...

«Господи, дай мне терпения! – мысленно взмолилась Саша. – Ты же знаешь, не для себя стараюсь...»

– Нет, Макс, я не враг своим подругам, я им пакостить не собираюсь. Просто Лизе надо срочно пройти техосмотр, а у тебя есть связи, насколько я помню...

– А ты-то машину так и не завела? – перебил Макс.

– Нет. А вот Лиза – автовладелица, и она очень нуждается...

– А Поросенкин твой – что, тоже до сих пор не на колесах? Его все жаба душит – машину купить?

– Какой Поросенкин? – опешила Саша. Потом поняла – Макс говорит о ее втором муже. Кажется, Макс не в курсе, что она уже давным-давно развелась с Тимошей Свининым! – Послушай, дорогой, давай без оскорблений, а то я сейчас закончу этот разговор...

– Все-все, больше не буду! – притворно испугался Макс. – Я понял, понял – твоя подруга Лариса нуждается в техосмотре!

– Не Лариса, а Лиза... И не Лиза, а ее машина.

– Один хрен... Я готов помочь. Как бывший муж и просто добрый человек! Подъезжай завтра, обсудим.

– Да я-то тут при чем?! – начала уже откровенно нервничать Саша. – Зачем мне куда-то ехать? Ты теперь с Лизой говори, дай ей нужный телефон, координаты того, кто ей с техосмотром поможет, и все такое...

– Нет, будем играть по моим правилам, – нахально заявил бывший. – Приезжай, я хочу на тебя посмотреть. Сто лет не виделись! Чё те, жалко, что ли? Я ж тебя не к себе домой зову, а в приличное место... Посидим где-нибудь, поболтаем. Расскажешь про жизнь свою семейную, я – про свою...

– У тебя кто-то есть? – изумилась Саша. Она ощутила нестерпимую жалость к той несчастной, которая согласилась стать спутницей Максима Таланкина.

– А что, я не мужик, что ли! – обиделся Макс.

– Ну да, ну да... Слушай, а она... твоя нынешняя... она не будет тебя ревновать? Может быть, не стоит ей давать повод для ревности?

– Моя нынешняя, как ты выражаешься – нормальная женщина, голова у нее на месте, а в голове у нее – мозги, между прочим! – забубнил Макс. – Не, ревновать она не будет, это я тебе гарантирую.

«А я, значит, ненормальная. Голова у меня не на месте – это раз, и в голове у меня не мозги, а какая-то другая субстанция – это два... – начала привычно рефлексировать Саша. – Впрочем, ладно, посмотрю на Максика, лишний раз порадуюсь, от какого «сокровища» избавилась!»

– Хорошо, давай встретимся. Говори, где? – кротко произнесла Саша.

– Ты это... Сейчас я тебе адрес скажу, а ты к шести подгребай, у меня в шесть рабочий день заканчивается...

– Диктуй адрес.

– Щас. Значит так, подробно и простенько объясняю план проезда для тех, кто страдает топографическим кретинизмом...

subtПрошлое

Каждый день Аля думала о том, что ее жизнь могла быть совсем иной.

Например, она могла вместе с мамой и младшей сестрой Зойкой уехать из Ленинграда еще летом, сразу после того, как Гитлер напал на страну.

Дело в том, что незадолго до войны мама вышла второй раз замуж – за военного, полковника Брусницына. Брусницын был давно вдовцом, служил на границе, и ему даже орден дали – за особые заслуги. Однажды он приехал в Ленинград, увидел маму, влюбился, а через пару дней расписался с ней – поскольку являлся человеком военным, привыкшим к стремительности, и времени на всякие сантименты у него не было.

Через год у мамы родилась Зойка.

И такая миленькая-красивенькая, что люди буквально проходу не давали – «ах, какая у вас замечательная девочка!». Зойка была пухленькой, точно булочка, беленькой, с белыми кудряшками, синими глазами и ямочками на щеках. А Брусницын любил свою дочь так, что, наверное, любого за нее убил – даже трибунала бы не побоялся.

Ревновала ли Аля к Зойке? И да, и нет. Зойку она любила – такую куколку нельзя не любить. Но Але хотелось, чтобы и к ней относились с такой же страстью, с таким самозабвенным обожанием, как мать и Брусницын относились к Зойке.

Что касается бабушки, то она к браку дочери с Брусницыным отнеслась очень скептически: «Ты кого получше могла бы выбрать! Вот я, в прошлые-то годы... Анфиска, подтверди!» – обращалась она к Анфисе Тимофеевне, старой деве и вечной институтке.

Бабушка – Ольга Михайловна, завидовала всем. Дочери – за то, что вышла замуж и была еще молода. Але – что ее считали хорошенькой, и у нее вся жизнь была впереди. А крошечной Зойке – что та была хорошенькой, что у нее тоже вся жизнь была впереди, и что вообще та как сыр в масле каталась! Только Анфисе Тимофеевне не завидовала.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56