Сорняк (СИ) - Вторкин Евгений

Если бы мы путешествовали с другим альвом, то уже давно раздобыли бы гримуар. За что нам богиня навязала этого слабака?

Продолжая разглядывать потолок, я наслаждался журчащий звуком воды и считал секунды до момента, когда живительная влага вернёт утраченные силы. Как раз моя ненаглядная только что перекрыла вентиль и совсем скоро подойдёт ко мне с наполненным ведром.

Встав рядом со мной, Лавина с ласковым выражением лица взяла меня за руку и потянула на себя, помогая сесть.

Устроившись поудобнее, насколько это возможно сделать на каменном полу, я с нетерпением наблюдал, как Лавина орудует металлическим ковшиком. Зачерпнув воду из деревянного ведра, она поднесла «огромную ложку» к моим губам:

— Алэн, не спеши только. Пей осторожно.

Хоть от железа и поднимался горячий пар, я всё равно со всей возможной жадность прильнул к раскалённому металлу и стал осушать ковшик частыми глотками.

Пока я пил, мои глаза разглядывали отражение на воде. Но сколько бы я не смотрел, мой мозг отказывался верить увиденному…

Да-да, верно! У меня галлюцинации от сильного обезвоживания. Сейчас напьюсь горячей водицей, и всё станет прежним. Вернутся мои брови и…

— Да ну его в болото! Это что за дичь несусветная⁈

Вырвав ковшик из рук Лавины, я начал крутить его перед лицом как зеркало.

— Алэн…

— Я урод! А-а-а-а, какой же я урод!

— Алэн, не всё так плохо…

— Не-е-ет! Ну за что⁈ Лучше бы я сдох!

— Не переживай, Алэн. Ты мне и таким нравишься.

— А я себе не нравлюсь! Я не хочу жить с такой уродской внешностью!

— Да захлопни ты уже своё хрючево! Алэн!!!

— Ам-м…

Оторвав глаза от отражения в ковшике, я взглянул на Лавину. У неё дёргается глаз, а пальцы правой руки сжаты в кулак. И тут не надо быть гением, дабы прийти к простой истине: если я продолжу дальше истерить, то она со всего размаха ударит меня по лысине.

Виновато опустив голову, я посмотрел перед собой, а после протянул ладонь и, схватившись за край ведра, подтянул его к себе.

Лавина же резко поднялась на ноги и демонстративно упёрла руки в бока.

— Что с целью? Ты убил ту женщина?

— Ам…

В ведре отражалось моё отвратительное лицо. Смотрю на себя и не могу нормально думать ни о чём.

— Алэн!

— Она спит непробудным сном мордой в стол.

— Хорошо. А где бутылёк с ядом? Когда я тебя раздевала, то не нашла его.

— Не помню. Но он вроде остался там на столе.

— Поняла.

Развернувшись, она пошла к выходу.

— Постой, Лавина…

— Нет. Потом поговорим… Мне сейчас надо передать трактирщику письмо вместе с остатками яда. Таково желание заказчика.

Раздался протяжный скрип, и она тут же выбежала из комнаты. Я уже собирался взъесться на неё за то, что она оставила открытую дверь, но вскоре в дверном проходе показался убогий с глиняной чашей в руке.

Даже не желая знать, чего он припёрся, я опустил металлический половник в ведро и зачерпнул ещё воды.

Я всячески выражал своё безразличие, однако украдкой прислушивался к шагам убогого и внимательно следил за каждым его движением. Поэтому, когда он бросил глиняную чашу с целебным отваром в моё ведро, я почти не удивился.

— Ты чё творишь, убогий⁈

— Не задавай глупых вопросов. Лучше расскажи, что ты успел подслушать в обеденном зале? Появилась идея, где может быть книга?

Ненавижу, когда убогий вынуждает меня отчитываться перед ним. Но хорошо… Ради дела можно и потерпеть.

— Думаю, место хранения гримуара как-то связано с традицией вечернего блуда.

— Звучит пока странно. Подробнее, пожалуйста.

— Да нечего тут объяснять! Я сам ничего не понял, кроме того, что деревенские собираются в определённое время в определённом месте и отдаются животной страсти.

— Напомни, как ты связал обычный человеческий разврат с мифической книгой?

— Да они же собираются у храма, внутрь которого им ступать категорически запрещено. А ещё это место оберегает белый монстр, напоминающий туман.

— Хм… Туманный манипулятор из подземелья? Как он поднялся на поверхность?

— Я думаю, ему помогли выбраться из бездны. Определённо это сделал тот же неизвестный, который ответственен за разведение на поверхности деревьев векта и виарского мха.

Услышав мой уверенный ответ, убогий замолк и с задумчивым выражением лица стал о чём-то размышлять. И мне понятно, почему он так призадумался. Ведь подземная нечисть не способна выбраться на поверхность. А тут объявился объявился туманный манипулятор. Слышал, что он ужасный противник для больших групп. Стоит одному члену отряда надышаться густым воздухом, как он тут же начинает путать своих товарищей с монстрами и бросаться на них с мечом. Потому на манипуляторов охотятся только одиночки.

Время шло, а убогий всё продолжал молча стоять и о чём-то размышлять. Да и мне самому полезно было посидеть в тишине. Не знаю, сколько должно пройти времени, дабы я смог хоть немного смириться с абсолютной лысиной.

Попробовав отчерпнуть из ведра ещё воды, я понял, что там её почти не осталось. Лишь небольшая лужица на деревянном дне.

Не понимаю, как я умудрился выпить так много жидкости? Ну и славно. Мне как раз надоело сидеть нагишом. Можно наконец выйти из ванной и облачиться в одежду.

Услышав громкий хлопок дверью, я повернул голову и увидел вбежавшую в номер разъярённую Лавину.

— Собирайтесь! Мы идём очищать мир от грязи…

Сорняк — Глава 42. Виноградная роща

Из-за многочисленных взглядов через призму пережитка прошлого герой стал иначе смотреть на окружающий мир. Его восприятие настолько изменилось, что даже близкий друг представился в негативном свете. Отголоски забытых событий поглотили судьбу героя, и с каждым последующем увиденным воспоминанием он всё больше будет напоминать почившего эльфа.

Лавина настояла на скорейшем действии и привела нас к центру деревни, прямо к виноградной роще. Теперь стоим мы втроём на краю дороги и молча осматриваем пейзаж великолепного сада.

Голые от листьев шипастые деревья оплетены виноградными лозами, а земля устлана густой белой субстанцией, напоминающей облака. Если бы не исходившее от клубов тумана чувство тревоги, я бы с удовольствием и дальше продолжил наслаждаться прекрасным пейзажем.

Пока любовался сказочным видом, убогий занялся делом. Навершие его посоха танцевало и прямо в воздухе вырисовывало огненные знаки. С каждым ритмичным взмахом «палки» температура окружающего нас воздуха стремительно повышалась. И вскоре по моей лысой голове начали стекать струйки пота.

Заметив, что корона над головой убогого пылает ярче прежнего, я не стал встревать — побоялся что-то испортить. Но вот Лавина оказалась менее терпеливой.

— Слышь⁈ Ты чё делаешь? Дышать нечем.

— Купол…

— Нет уж! Будь добр объяснить нормально, ради какого лешего мы терпим эту духоту⁈

— Потом объясню… я занят…

— Слышь, немощь! Вырубай свою печку, иначе…

Я дёрнул Лавину за локоть и тем самым отвлёк её от желания поскандалить, а после провёл рукой по воздуху, предлагая осмотреться:

— Смотри. Туман отступает.

— Ого. Так вот зачем он врубил свой… водонагреватель…

Прохрипев последнее слово, Лавина согнула спину и, упёршись руками в колени, начала глубоко дышать. Я увидел, как по кончику её носа скатываются капельки пота и порадовался, что в данный момент у меня нет таких же пышных волос.

Судя по тому, что убогий перестал шурудить посохом, мучения Лавины должны скоро закончиться. Он замер с закрытыми глазами, и начерченные в воздухе огненные символы замерцали.

После небольшой паузы альв воткнул в землю посох. Пылающие знаки ожили и закружили вокруг нас. Вскоре сформированный из символов купол начал расширяться. Температура стала спадать, и Лавина наконец смогла выпрямиться.

— Всё закончилось?

Убогий задумчиво осмотрел купол и, видимо, не найдя погрешностей, шагнул в сторону виноградной рощи. Стоило ему сделать шаг, как купол сдвинулся вместе с ним, словно он был прикреплён невидимыми нитями к его посоху.