Инженер для инквизитора (СИ) - Швыркова Анна

— Мы едем домой.

— А как же свидание? — возмутилась Марина. — К тому же нам стоит это отпраздновать.

— Я хотел покататься на лодке по озеру в парке, но вдруг ты упадешь в воду и простынешь, так что нет, никакого озера и лодки. Отпразднуем дома.

Марина закатила глаза, заранее предчувствуя что ее обложат подушками, как бесценную хрустальную вазу, на которую даже дышать нельзя, и уже почти видела их ссоры из-за его чрезмерной опеки, но широко улыбаться не перестала.

В повозке она села к нему на колени в кольцо сильных рук и уткнувшись лицом в шею думала о том, что произошло в последние дни. Нужно быть совсем тугодумом чтобы не связать ее встречу с Мариэль и долгожданную беременность.

Тац ведь говорил, что со временем она врастет и укорениться в этом мире и никто не сможет сказать, что она двойник. Вот только похоже своими переживаниями и мыслями о прошлом с незавершенными делами Марина сама держалась за тот мир и не могла его отпустить. Поэтому и забеременеть скорее всего не могла и ее самое первое осознанное заклинание не работало как надо, но стоило ей убедиться, что с Мариэль и родителями все в порядке, как все пришло в норму. Хотя назвать сейчас ее состояние нормой слишком мелко и ничтожно.

Она счастлива.

Абсолютно и безоговорочно счастлива.

Эпилог

20 лет спустя

— Максим ты отвез Витю в училище? — крикнула Марина, выходя из кухни и вытирая руки полотенцем.

— Да.

— А Дашу на пение?

— Да, я всех отвез, все сделал, ничего не забыл, — с улыбкой сказал Макс подходя к ней и быстро поцеловал в губы. — Не переживай так сильно тебе вредно.

Марина уже в третий раз ходит с пузом и, хотя рожать ей только через два месяца, Макс запретил ей ездить в бюро, и она работала из дома. Не перегружаясь, когда захочет и с заботой о себе потому даже на третий раз муж носился с ней как будто она стеклянная и может сломаться от любого дуновения ветерка.

В первую свою беременность Макс вообще хотел сразу запереть ее дома, выпуская лишь на вечерний променад в сад и то только потому, что прогулки полезны, но Марина руганью, спорами, ссорами и даже иногда слезами отстояла свое право на работу. На целых пять месяцев.

Правда, когда через две недели Макс понял, что Марина от скуки готова волком выть и лезть на стены, позволил ей работать из дома, иногда выезжая в бюро под его присмотром. К тому же лекарь подтвердил, что Марине нужно какое-нибудь занятие, иначе возможно нервное истощение. Работа у нее все равно интеллектуальная, а не мешки в порту таскать, и раз Марина не умеет рукодельничать и играть на музыкальных инструментах то ей стоит вернуться к тому, что она любит и умеет делать — проектировать и строить.

Когда Коннер, сидя у них на диване, говорил об этом Максу, то старался сильно не потеть и не коситься на довольно улыбающуюся Марину. Потому что она успела перекинуться с ним парой слов до того, как к ним вышел Максимиан. Схватила лекаря за предплечье с силой сжав, и с угрозой в голосе прошептала Коннеру на ухо, что если он не уговорит Макса отпустить ее на работу, то она выест мозг чайной ложечкой не только мужу, но и ему.

К третьей беременности ей позволили работать уже целых семь месяцев. Прогресс, однако. Хотя Макс не мог постоянно быть дома, поэтому Марина втихую переписывалась с Силанисом, которого оставила заместителем, и продолжала работать столько сколько могла. Периодически правда приходилось успокаивать эльфа, что инквизитор ни о чем не узнает, а поэтому и прибить не сможет, но это уже мелочи.

Каждый раз ей хотелось поскорее родить не столько ради того, чтобы избавится от тяжелого живота, ноющих ног и поясницы, а чтобы Максимиан перевел свою гиперопеку на новорожденного. Тут Марина ни разу не возражала, с радостью сгружая ему ребенка, потому что отцом и нянькой Макс оказался превосходным, часто давая ей отдохнуть.

Первого сына назвали каким-то древним и гордым именем — Виталион, которое она переделала на ласковое и домашнее — Витя. Сын, как Марина и предполагала, оказался полной копией отца, такой же серьезный и невозмутимый, что в детстве выглядело весьма мило и она гадала это все гены или он просто берет пример с отца. Сошлась на том, что все вместе.

Дочь, которой сейчас было одиннадцать, назвали Дарьяной, а дома, понятное дело, просто Даша и она… тоже была полной копией отца. Только женской.

Честное слово у Марины было такое чувство будто она в процессе вообще не участвовала, и кто-то просто взял и отксерил от ее мужа сначала мальчика, а после не заморачиваясь отксерил еще раз, только пол поменял.

— У меня для тебя есть новости, — с улыбкой сказал Макс, и Марина, оценив уровень яркости бликов в его глазах поняла, что это будет что-то интересное. — По поводу Фии.

— Фии? — переспросила она нахмурившись. — Эта та девочка из приюта?

— Девочка эта уже отучилась и успешно принялась за работу. Адвокатом, между прочим! — Макс довольно поднял палец вверх. — Я тебе заранее не хотел ничего рассказывать, решив, что лучше это сделать, когда уже все будет ясно.

— Та-а-ак, — протянула Марина, присаживаясь в кресло. — Внимательно тебя слушаю.

— Отучилась Фия еще полгода назад причем экстерном так что предложений о работе у нее было предостаточно, причем очень хороших, однако вместо этого она пришла ко мне. Сказала, что готова пойти учителем в дом Сильвана почти за минимальную зарплату и вообще всячески служить на благо империи и даже меня лично, если я предоставлю ей дело…

Макс с улыбкой поднял брови и замах кистью, мол давай, догадайся, ты же знаешь.

— Нейтана? — предположила Марина, округлив глаза.

— Его самого! Фии пришлось очень сильно постараться, все-таки дело старое и давно закрытое, но она смогла оспорить сроки заключения. Вчера был суд и длился до позднего вечера, ты уже спала, когда я вернулся, потому что не мог такое пропустить и хотел посмотреть на нее в деле. О, Фия была просто великолепна! Так что теперь у нас есть свой знакомый и успешный адвокат.

И замолчал, продолжая счастливо улыбаться.

— Ну а сроки-то? — замахала руками Марина, поторапливая его. — Какое решение вынес суд?

Макс явно испытывал ее терпение, держа театральную паузу и Марина уже хотела в него чем-нибудь кинуть, как он сказал:

— Суд принял решение, что прошлое назначенное наказание было слишком суровым, учитывая, что убийство совершено в состоянии аффекта от измены жены и кражи всех средств со счетов, и сократил срок пребывания Нейтана Паттона в исправительном доме святого Сильвана на… девятнадцать лет!

Марина еще сильнее распахнула глаза и широко раскрыла рот.

— Это же почти в два раза! — воскликнула она. — Получается, что ему осталось всего четыре года.

— И на все эти четыре года Фия заключила контракт с исправительным домом, где будет просвещать заключенных в сфере законов и их личных прав, — радостно закончил Макс, хлопнув себя по колену.

Вот это да! Ну Фия, ну дает!

Нет Марина, конечно, подозревала, что Фия нигде не пропадет и часто замечала на концертах от детского дома, которые стали почти регулярными, что она глаз не отрывает от Нейтана, но, чтобы все было настолько серьезно даже не предполагала.

С каждым годом Фия становилась все краше, только бойкие кудряшки оставались теми же, и уже Нейтан стал обращать на нее внимание, но сам к ней не подходил и сближаться не спешил. Мол он заключенный, еще и на долгий срок, да к тому же он старый для нее и вообще она заслуживает лучшего.

Марина тогда нашла его дело и посмотрела сколько ему лет, а потом спросила у Фии и оказалась, что разница у них в двадцать шесть лет. Да даже в ее старом мире для многих это не преграда, а с учетом местного долгожительства эту цифру можно смело делать на два!

Фия похоже решила так же и раз Нейтан поддаваться ей не спешил, решила сделать его счастливым насильно и не спрашивая. Молодец какая, аж гордость берет, будто это Марина лично ее надоумила. Хотя Макс вон сидит и чуть ли не лопается от гордости и довольства, ведь это он кучу лет назад якобы невзначай подсказал Фие, что она может сделать.