Легко ли быть одной? - Туччилло Лиз

– Мать Джима без ума от пионов, а моя мама обожает гортензии, но их-то в букет невесты никак не вставишь, потому что они огромные. Поэтому, думаю, на столах у нас будут стоять гортензии, а мой букет будет из пионов.

– По-моему, разумное компромиссное решение, – сказала Руби, наклоняясь вперед и упираясь руками в умывальник. – А мне нравятся и те цветы, и другие.

– Это понятно. Но у флориста, разумеется, есть собственное видение того, как все это должно выглядеть, причем ни пионов, ни гортензий там не предполагается. – Элис воткнула шприц Руби в попу. – Я сегодня прихватила с собой круассаны – хочешь?

Таким образом Руби каждый день стояла в своей ванной со спущенными трусами, слушала рассуждения Элис о свадебных проблемах и завидовала ей. Черной завистью. Элис было столько же лет, сколько и Руби, но та выйдет замуж, забеременеет. А потом будет водить своих детей гулять на детскую площадку. У нее будет полноценная семья, с мамой и папой. А у Руби не будет. Элис выбирает себе свадебное платье, а у Руби от инъекций начала набухать грудь. Но Элис делает ей громадное одолжение, поэтому Руби оставалось только наклоняться вперед и пользоваться представившейся возможностью.

Элис начала приносить для Руби с Сереной бейглы [69] и другую выпечку. И по утрам они все вместе сидели и болтали, пока Руби и Серене не пора было идти на работу. Элис не была совсем уж бесчувственной, поэтому тоже расспрашивала у них об их делах. Руби заметила, что Элис, похоже, даже нравится проводить с ними время, и очень скоро ее визиты растянулись с десяти минут до получаса, а затем и до часа. И хотя Элис порой доставала их своей предсвадебной болтовней, слушать ее было забавно, и Руби решила, что Элис – приятная собеседница.

В последующие выходные Элис с Джимом отправились в гости к его сестре Лизе и зятю Майклу на поздний завтрак. Все разговоры были о грядущей свадьбе, и Лиза с Майклом начали перебирать воспоминания о собственном медовом месяце. Впрочем, очень скоро Майкл принес свой ноутбук и устроил для них небольшое тематическое слайд-шоу.

Пока гости ели яичницу с бейглами, Майкл вывел на экран первое фото: они с Лизой стоят у начала Тропы инков в Перу. Пара сияющих молодоженов: Майкл обнимает Лизу одной рукой, а она склонилась к нему и почти легла ему на плечо. Ей больше не нужно противостоять этому миру в одиночку, с высоко поднятой головой и гордой осанкой. Она влюблена и может спокойно улыбаться, прижимаясь к мужу. Все это происходило высоко в горах, так что кажется, будто облака проплывают в каких-то метрах над ними.

– Мы были так высоко, что, казалось, парим в воздухе, – вспоминая, мечтательно сказала Лиза.

– Мы тогда… – начал было Майкл, но потом обнял Лизу и поцеловал ее в губы. – Помнишь?

Лиза улыбнулась и поцеловала его в ответ. Потом обернулась к Элис:

– Я так рада, что вы с Джимом нашли друг друга. Кому-то может показаться, что вы, ребята, слишком торопитесь, но лично я думаю, что если вы уверены, то не стоит откладывать, верно?

– Да, абсолютно верно, – кивнула Элис, но в груди у нее начал стягиваться тугой узел.

Щелк, и на мониторе появился следующий снимок.

– А тут мы наконец-то добрались до Мачу-Пикчу. Поразительно, правда? – сказал Майкл, хватая Лизу за руку и горячо сжимая ее.

Щелк.

– Это Храм Солнца. Говорят, что он был построен для астрономических целей, – произнесла Лиза, в свою очередь с чувством сжимая руку Майкла.

Щелк.

– А это называют Темницей. Считается, что тут инки держали своих узников, – сказал Майкл; на фотографии они с Лизой целовались на фоне высоких каменных стен.

Щелк.

– Это наш отель у подножия горы Мачу-Пикчу. Не бог весть что, но вид незабываемый, – сказала Лиза, которую, видимо, захлестывали воспоминания.

– Мы тут задержались еще на день. Даже из номера не выходили, – добавил Майкл, выразительно подняв брови.

Лиза хихикнула и шаловливо шлепнула его по руке.

– Майкл, Элис и Джиму совсем не обязательно об этом знать.

– Пардон, ребята! – рассмеялся Майкл. – Просто поездка получилась потрясающая. Надеюсь, что свой медовый месяц вы проведете не хуже, куда бы вы ни поехали.

Элис тоже на это очень надеялась.

Щелк.

– Майкл, нет! Хватит!

– А что? Осталось всего несколько кадров.

– Прошу тебя, не будем утомлять Элис, – со смехом сказал Джим.

Но Майкл не удержался и решил показать Элис еще несколько свадебных фотографий. На экране появился снимок, где они с Лизой стояли на крыльце перед церковью и целовались. Майкл и Лиза притихли в каком-то благоговейном молчании. Элис могла поклясться, что они даже дышат в унисон, вспоминая то неземное блаженство.

А затем Лиза произнесла слова, от которых узел в груди Элис стянулся еще сильнее, причиняя ей острую боль.

– Это был самый счастливый день в моей жизни.

Элис шла на поздний завтрак, а попала на урок любви с иллюстрациями, причем той любви, о которой она всегда мечтала и которой ей никогда не испытать с Джимом – она была в этом уверена. День ее свадьбы не станет самым счастливым в ее жизни. Она никогда не будет смотреть на Джима так, как Лиза смотрела на Майкла. Такова была горькая правда, сколько бы она себя ни уговаривала, сколько бы ни прокручивала доводы у себя в голове. Если она выйдет за Джима, такого у нее никогда не будет. На экране продолжали сменяться фотографии: вот Лиза и Майкл танцуют в зале, вот разрезают свадебный торт. Она знала, что на снимках с их свадьбы они с Джимом будут выглядеть не менее счастливыми. И вокруг никто ничего не заподозрит. Но себя-то не обманешь.

Когда Элис с Джимом уже шли по улице, она наконец поняла, что значит для нее завести семью. Принимая такое решение, она не говорила себе: «А знаешь, это ведь здорово, ей-богу!» Формулировка была совсем иная: «Вот уровень счастья, на котором я хочу остановиться. Навеки».

На следующий день Элис принесла Руби ее любимые ватрушки, чтобы отметить последний укол. Однако на этот раз, когда они сидели в кухне, на столе уже не было образцов тканей, вырванных из журналов страниц или фотографий с цветочными композициями, которые предлагалось рассмотреть.

– Я искренне надеюсь, что тебе удастся забеременеть, Руби. Честно, – тихо сказала Элис, взяв ватрушку.

– Спасибо. Я ухватилась за эту идею, но так нервничаю, – застенчиво призналась Руби.

– Элис, ты такая молодец, что сделала это. Мне очень жаль, что сама я оказалась тряпкой, – вставила Серена.

– Нет проблем. Ты спросила, а я подумала: «Почему бы не уколоть человека?» – со смехом проговорила Элис. Руби с Сереной даже застонали от хохота. – Кроме того, я считаю так: то, что делаешь ты, Руби, – это смелый поступок. Очень смелый. Ты идешь к тому, чего по-настоящему хочешь. А это здорово.

Ощутив такую доброжелательную атмосферу, Руби почувствовала необходимость сказать что-нибудь хорошее в ответ и воскликнула:

– Слушай, ты же нам сегодня еще не выкладывала свежих новостей о своей свадьбе!

Элис кивнула.

Накануне она долго гуляла по улицам и приняла важное решение. Элис не могла игнорировать тот факт, что, по сути, насильно заставляет себя выходить замуж. Равно как и тот факт, что день ее свадьбы не станет счастливейшим в ее жизни.

Элис знала, что она женщина сильная, умная и упрямая и что она может сделать все, на что настроится. Она высказала все это Джиму, и он, хотя и очень расстроился, понял ее правильно. В конце концов, единственное, чего он хотел, – это чтобы Элис была счастлива.

– Мы решили сбежать, – сказала Элис.

Предвидя реакцию на свое заявление, она быстро затолкала в рот ватрушку, чтобы выиграть время.

Реакция Руби и Серены ее не разочаровала – они на самом деле меньше всего ожидали услышать от Элис такое.

– Просто как-то много всего получается.

Руби с Сереной растерянно закивали, сделав вид, будто понимают, что Элис хотела этим сказать.