Запретное желание принцессы Амелиты (СИ) - Цветкова Виктория

— Идеально, — пробормотал Марс, восхищенно сверкая янтарными глазищами. — Это освободит опытных сотрудников, которых можно занять и более важными вещами, чем составление отчётов.

— Вот-вот. Об этом я и говорю, — поддакнула я.

Но вот Ильхард был настроен скептически, хотя и был впечатлен перспективами.

— Ты идеальный продавец Амелита, но, насколько я знаю, купить «систему» у Зангрии ещё никому не удалось. Это государственная тайна.

— Конечно, ведь это уникальное преимущество! Но я же недаром упомянула, что теперь являюсь любимой племянницей короля Даррена, — я хитро улыбнулась. — Эту штуку он дает в качестве приданого за некоей принцессой Амелитой. Вы, случайно, ее не знаете?

90 Моя «система»

Если бы я знала, что будет так непросто, я бы никогда… Шучу, конечно. Я снова бы в это ввязалась, даже сознавая, что иногда придется пробивать стены, сражаясь с вековой дремучей бюрократией. Организовывать всё — от помещения до отбора персонала, освободив друзей, по горло занятых текущими делами.

Понадобилась неделя для монтажа «системы», ещё столько же ушло на настройку. Попутно я вникала в тонкости организации учета, причем довела советника по финансам до нервного срыва. Он даже жаловался на меня королю, однако я была непреклонна, его департамент претерпел наибольшие изменения, а половина сотрудников, которые раньше занимались подсчетами колонок цифр, были переведены туда, где рук не хватало.

Когда все было готово, я и отобранные мною молодые сотрудники завели в «систему» исходные материалы: великое множество сведений о стране, её населении, климате, экономике. Вся эта информация хранится теперь в здоровенном искусственном кристалле-накопителе — сердце «системы». Затем были введены последние данные, полученные от всех министерств и департаментов. Таким образом, мы получили первую сводку, первый отчёт и первые данные о нестыковке в департаменте торговли.

Обнаружилось, что за партию бархата для нужд королевского двора, полученную из Атакана, было заплачено дважды. Убедившись, что сведения, введённые в систему, соответствуют отчету министерства, и ошибки нет, в казначейство и департамент торговли была направлена комиссия и расследовано крупное хищение. Виновники быстренько отправились в каменоломни на север страны, после чего подавать отчёты нам стали с большой опаской. Мухлевать было бесполезно, ведь, стыкуя данные, система выявляла, куда направлены те или иные суммы и как они израсходованы.

«Ничего, голубчики, скоро каждый департамент будет напрямую подключен к „системе“, и все ваши схемы и схемочки будут как на ладони».

Разместили мое детище в отдельном огромном зале на третьем этаже здания Государственного департамента. Это была длинная, во всю стену, панель с кнопками и плоскими большими инфо-экранами, перед которыми день и ночь вводились данные из многочисленных отчётов. Прошел всего месяц, а в моем отделе уже трудилось тридцать сотрудников. Они в три смены скрупулёзно переносили колонки цифр из бумажных отчетов, а железное брюхо машины поглощало эти данные, собирая в драгоценный кристалл.

Убедившись в эффективности данного метода, принц и его помощники быстро освоились с громоздкой машиной и теперь беспрекословно доверяют ей, а мне остается лишь знакомиться со статистическими сводками и вести переговоры с зангрийскими артефакторами по поводу совершенствования и расширения «системы».

А дела в королевстве тем временем двигаются своим чередом. Уже стал обыденностью ежедневный отчёт департамента дознания о расследовании государственной измены. Нилс Лерой, назначенный главным дознавателем, круто повёл дело. Узнав о «системе», он первый из глав ведомств загорелся идеей подключить к ней базу по всем преступникам. В Зангрию тут же полетел заказ на соответствующее расширение, и вскоре несколько сотрудников департамента дознания уже без устали набивали сведения об известных преступниках с полными досье и даже с маг-изображениями.

Ильхард счастлив оттого, что перестал, наконец, тонуть в бумагах и избавлен от необходимости проводить сверку отчетов. Однако мой любимый принц всё равно дни напролёт в разъездах, лично инспектируя объекты по всей стране.

Однажды он вернулся мрачнее тучи. Войдя в мой кабинет — смежный с помещением, где установлена машина — он устало повалился в кресло. На вопросы вначале отвечал уклончиво, а затем признался, что был у сына в замке Ронан.

— Ансар во всём сознался, Огонёк. Не сам, конечно, ментальные маги вынудили.

— Он хотел твоей смерти. Знаю, это тяжело принять.

— Не в этом дело. То, что между нами не было той привязанности, которую должны испытывать отец и сын, я всегда знал и винил в этом только себя. Я был излишне строг и придирчив. Мой собственный отец воспитывал меня еще более жестко. Однако ненависть, которую мальчик ко мне испытывает, абсолютно противоестественна. Но это бы ещё полбеды, переживу. Хуже всего то, что он точно так же хотел избавиться от короля. У них был план. Даже проекты приказов и печатей были готовы. Ансар Первый, мать его…

Ильхард схватился за голову, не в силах смириться с этой мыслью.

Я бросилась к любимому и обняла, как всегда, беззастенчиво наслаждаясь его силой и крепостью плеч.

— Всё это плоды безумной крови короля Джита. Наших детей ты будешь любить, я в этом нисколько не сомневаюсь.

Ильхард поднял голову и страстно прильнул к моим губам. Его пальцы зарылись в мои волосы, углубляя поцелуй. Шпильки посыпались на ковер.

— Да, хочу пару озорных мальчишек с огненными волосами и веснушками, а еще девочку с огромными зелёными глазками.

— Нет-нет, никаких веснушек! — смеясь, запротестовала я, в душе надеясь, что наши сыновья будут точными копиями их красавца-папы.

Кстати, о веснушках, моя матушка, как я и ожидала, не смирилась с этими отметинами, и потому то и дело наезжала в Саррос, пробуя на мне различные патентованные средства. С тех пор как усиленная формула крема «Принцессы» всё-таки не подействовала, мама к кому только не обращалась. Даже у своей бабушки Мариэль, с которой у них не очень хорошие отношения, спрашивала совета, но все напрасно. Россыпь ярких пятнышек по-прежнему цвела на моём носу.

По настоянию мамы, мне пришлось наведаться к ведьме Хелене. Ведунья получила новый симпатичный домик, взамен сгоревшего на пожаре. Она долго изучала моё лицо, признавшись, что эти поцелуи солнышка ей нравятся. А затем заставила меня рассказать, при каких обстоятельствах они появились. Я без утайки поведала о том, что делала в тот несчастный день.

— Постой, ты обратилась к богине Тее с таким легкомысленным обетом? — изумилась ведунья, сдвинув брови. — Ну, так не трать время и средства, чтобы свести веснушки. Они не пропадут никогда. Богиня наказывает за такое.

Никогда — это такой долгий срок!

Мама, конечно, расстроилась, но вскоре утешилась и занялась подготовкой к свадьбе. А я давно смирилась, тем более что мне некогда было лишний раз даже в зеркало посмотреться. Да и окружающие, кажется, вообще не замечали этих отметин. В глазах половины служащих департамента (из тех, что помоложе ста лет) я была едва ли не богиней красоты, сошедшей с небес, чтобы вызволить их из бумажного плена. Они только что не молились на меня. А те, кто постарше, в большинстве своем, ворчали на перемены, но охотно подчинялись нововведениям из страха, что им укажут на дверь.

Король очень сдержанно принял известие о нашей с его сыном помолвке. Однако теперь называл меня дочкой. Его фаворитка не появлялась во дворце — сидела под домашним арестом из-за связей с одним из заговорщиков. Ильхард уверен, что скоро сестрица Марса заселится в замок Ронан.

Расследование все ещё длилось, раскрывая все новые чудовищные подробности подготовки государственного переворота. Кстати, сведения о заговоре также были занесены в «систему». Теперь, встречая в отчёте имя очередного высокопоставленного фигуранта, машина выдавала пометку, что все сведения, предоставленные этим лицом, должны быть перепроверены, и сразу же печатала приказ на проверку с указанием, что конкретно нужно искать.