Стажировка богини. Дилогия (СИ) - Романец Милисса

— Ну да. В последнем мире у нас было полно времени, — слишком тихо для человеческого уха, но достаточно громко для демона, ответила Альфэй. — Получается, что он прошёл бы вслед за мной в любой мир. Не хотелось, чтобы он опять испортил мою работу.

— Думал, у вас были дела поинтереснее обучения… — хохотнул Дзе-Дзе. — Хотя смотря чему учить, конечно. Для сердечного демона знания сотворения мира бесполезны.

— Как и для тёмного бога, но, к сожалению для нас, Сибиллу эти знания пригодились.

— Считаешь, сердечному демону стоит такое изучать?

— Правда хочешь знать моё мнение? — посмотрела в его тёмные глаза с багровыми всполохами Альфэй.

— Ну… Э… Да?

— Была бы моя воля, поубивала всех сердечных демонов.

— Кха-кха… Ч-чего ты вдруг? — выронив из рук нож, вытаращился на неё Дзе-Дзе.

— А ты вообразил, что она милашка и каждому демону сестричка? — скривила губы в усмешке Сяои.

— Но ведь учила же одного…

— Это от безысходности, — честно призналась Альфэй, подбирая свой нож и возвращаясь к унылой монотонной работе. — Убить не получилось. Пришлось договариваться. Глупо вышло.

— Зато как романтично. Почти идеальная концовка «и умерли они в один день», — закатила глаза Сяои. От её ужимок у Дзе-Дзе дёрнулся уголок рта.

— Она плохой советчик, — подошёл к ним закончивший с делами стажёр Дзе. — Идём.

В обед Ежан и стажёр В вновь заняли столик напротив Альфэй. На этот раз Ежан вёл себя вполне корректно, хоть и продолжал пялиться, но без былого откровенно раздевающего подтекста. Да и обсуждать её эти двое поостереглись.

«Внимание, заключённые и надзиратели! В связи с нарушением режима тюрьмы Дунсянь надзиратели Е и В ссылаются на рудники, — неожиданно объявил механический голос по громкой связи. — Заключённый Жо-три-девять-девять-один-ноль приговаривается к неделе карцера. Заключённые А-восемь-семь-ноль-пять-три и И-один-один-два-семь-ноль приговариваются к ссылке в красный сектор. Решение начальника тюрьмы окончательное и подлежит немедленному исполнению».

Стоило объявлению умолкнуть, как надзиратели повскакивали со своих мест, чтобы оттеснить Альфэй и остальных провинившихся подальше от других заключённых. Ежан и стажёр В без сопротивления позволили заковать себя в наручники и увести прочь.

Их с Сяои под одобрительный свист мужской части заключённых вывели из столовой совсем в другую сторону.

— Что за красный сектор? — на грани слышимости уточнила Альфэй.

— Здешняя «улица красных фонарей», — поморщилась Сяои. — Надзирателям доступна в любое время. Заключённым — только по талонам за особые трудовые заслуги.

— А как насчёт талонов для женщин?

— Есть и такие. На беременность выдаются. Не переживай, стажёр Ши умный, он обязательно придумает, как помочь стажёру Жо. А потом уже все вместе мы сообразим, что делать.

— О себе ты не беспокоишься?

— Вообще-то я богиня и не буду послушно раздвигать ноги. Те, кто решится заглянуть ко мне на огонёк, мигом сменит приоритеты и ориентиры в жизни, — пренебрежительно фыркнула Сяои.

Альфэй и сама думала, что в крайнем случае оторвёт особо рьяным посетителям кое-что очень важное для любого мужчины, а потом выбьет дверь и сбежит. И всё же, когда её заперли в тесной камере с одной кроватью, занервничала.

— Здравствуй, Фэй, — Альфэй резко развернулась на хорошо знакомый ей голос, от которого сердце забилось быстрее. От радости? Или сердце частило из-за испуга?

Пока она рассматривала кровать в скудном свете единственной лампочки под потолком, у двери за её спиной появился Сибилл. Он ничуть не изменился с их последней встречи. Всё тот же тёплый, чуть настороженный взгляд ярко-голубых глаз. Альфэй не ощущала исходившего от него безумия, хотя после предупреждения Лянь Тянбая была внимательна.

Её захлестнули облегчение, радость встречи, вина, возмущение, злость на себя и на Сибилла. Опять он творит глупости и мешает ей!

— Ты!.. — от полноты чувств она даже не нашлась со словами, но от искушения встряхнуть за грудки не удержалась и сделала стремительный шаг навстречу этому… смертному-бессмертному демону-богу.

Впрочем, встряхнуть не получилось. Всё же Сибиллу сил было не занимать, в этом плане он ничуть ей не уступал. И когда она схватила его за распахнутый на две пуговицы воротник форменной рубашки, просто накрыл её кулаки своими руками, придерживая и не позволяя отстраниться.

Форма Сибиллу шла и отличалась от тех, которые она видела у других надзирателей. Не простая рабочая куртка поверх рубашки со штанами, а представительный пиджак и даже фуражка.

— Я лишь хочу выжить. Не могу же я позволить светлым богам делать со мной всё, что им вздумается, — от ласки в его голосе по загривку побежали мурашки, путая мысли.

— Не сгущай краски, тебя ловят лишь для того, чтобы вышвырнуть с Небес, — первая попытка Альфэй освободить руки провалилась.

— Всё не так просто, как тебе кажется. Любой обученный тёмный бог в состоянии убить рождённого бога. Боюсь, никто не будет разбираться, способен я на это или нет. Слишком большая угроза для тех, кто сбежал, чтобы сотворить мир без тёмных богов.

— Тёмный бог может убить рождённого?.. — Альфэй впервые слышала, что тех вообще можно убить. — При чём тут это? Ты-то рождённых убивать не будешь.

— Пока что и не смогу…

— Тем более! Развей свою дурацкую иллюзию и пойдём со мной во дворец дознания.

Сибилл позволил ей взять себя за руку, и они оказались в хорошо знакомой пещере с кучевыми облаками, устилавшими дно, от иссиня-чёрных до лавандово-фиолетовых с зарницами в глубине. Даже любимое облако-кресло Альфэй, нежно-лавандовое с закручивающимися рукавами яркой галактики по центру, осталось на месте.

— Идём, — потянула она за собой, но Сибилл отчего-то не поддался.

— Нет. Это верная смерть. Ни себе, ни тебе я такого не желаю, — заупрямился он.

— Что за глупости⁈

— Беспрекословно слушаться и верить старшим богам — вот в чём глупость. Вспомни, ты сама говорила, что они понимают только язык силы. Что обманывают смертных и не исполняют обещаний. К тому же… Разве тебе кто-то обещал, что меня непременно оставят в живых?

— Лянь Тянбай сказал, что тебя всего лишь прогонят отсюда.

— Цитата дословная?

— Нет. Он сказал, что, если ты никого не убьёшь, то тебе грозит только изгнание с Небес, — Альфэй нетерпеливо дёрнула его за руку.

— Это всегда можно исправить. Подстроить. Подставить, — погладил её большим пальцем по тыльной стороне ладони Сибилл, словно этим жестом уговаривая успокоиться.

И с места паршивец ни на цунь не сдвинулся!

— Кому ты вообще нужен? Не усложняй мне жизнь, — взвыла Альфэй.

Она слишком хорошо знала упрямца. Если уж Сибилл что-то вбил себе в голову, то не будет её слушать. Сколько раз такое уже было? Хоть раз запрет следовать за ней подействовал? Как только набрался сил, всё по-своему делает.

— Сдаться — это чистое самоубийство, — покачал головой Сибилл.

— И что ты тогда предлагаешь? Что планируешь делать?

— Буду тянуть время. Рождённые боги мне не по зубам. Но сами они не решатся придти за мной. Давай не будем спорить. Ты разве не хочешь посмотреть, что делают твои друзья? — резко сменил он тему.

— Они мне не друзья! — разозлилась Альфэй, а когда сообразила, что «посмотреть» — это предложение, вцепилась в Сибилла обеими руками: — Ты как-то можешь следить за нами?

— Могу, — улыбнулся он и потянул её в хорошо знакомую пещеру с огромной кроватью-облаком, на вид более тёмной и рыхлой, чем устилавшие дно пещеры синие предгрозовые кучевые облака, которые приятно пружинили под ногой и простреливали зарницами в тёмной глубине.

Пещера в прожилках золотоносной руды с прозрачными колоннами светящегося изнутри камня, которую Сибилл создал специально для неё. Его чертоги. Хорошее место, где Альфэй была счастлива.

— Нам придётся лечь так, чтобы касаться друг друга руками, — голос Сибилла стал ниже, выдавая его волнение.