Леди не копают могилы (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

— А Арни?

— А Арни всегда был любимцем у противоположного пола. Женщины умилялись ему с самого детства. Потом в него влюблялись все соседние девчонки. А уж когда он брался за лютню... — Марко горько усмехнулся.

— Ангельский голос, — пробормотала Ди. — Я помню.

— В итоге, ему только-только исполнилось восемнадцать, когда он женился.

— По любви? — уточнила Диана.

— По залету, — голос Марко прозвучал жестко. — Но все-таки родительского воспитания хватило — женился. Даже пошел работать, чтобы содержать жену.

Она прижалась щекой к его плечу, устраиваясь поудобнее.

— Вы жили все вместе?

— Да, в родительском доме. У Рины в семье было то ли десять, то ли двенадцать детей, поэтому к ней Арни был путь заказан. А я все равно приходил домой только спать. Мы толком и не виделись... — Пауза. — Ну вот я и прозевал.

— Что?

— Когда он начал играть в карты и проигрался так, что хоть вешайся. Только вешаться — это бесплатно и долги не закроет.

Диана часто заморгала, пытаясь осознать, что он только что сказал.

— Погоди. — Она приподнялась на локте. — Ты хочешь сказать, что...

— В Аленсии в рабство может попасть любой, кто сам не способен справиться со своей жизнью, — продолжил Марко, проигнорировав ее не до конца озвученный вопрос. — Ловят на улицах беспризорников, чтобы приносили государству пользу. Забирают должников. Содержать детские дома и тюрьмы — это дорого. Поэтому и то и другое сокращено до минимума. А вот рабство и рабский труд знатно кормят бюджет.

— Только не говори, что брат повесил свой карточный долг на тебя! — не выдержала Диана, уже догадываясь, к чему он ведет.

Марко усмехнулся.

— Нет, конечно. Тогда я был бы бедной-несчастной жертвой, а не идиотом... Заемщик подал в суд. Выплатить долг было нечем. Только если продать дом и купить что-то поменьше, но это и покрывало лишь проценты. А пока я узнал, что происходит, процентов там накапало немало.

— И только тогда он пришел к тебе, — прошептала Диана, вновь укладывать рядом.

— Нет, — вздохнул Марко. — Узнал я, когда к нам пришли судебные исполнители. Оказалось, что все сроки давно прошли и ждать, пока суть да дело с куплей-продажей дома, никто не будет. Короче говоря, или идете добровольно, или тащим силой.

— И ты пошел вместо него, — ужаснулась Диана, неосознанно впиваясь пальцами в его руку. Но Марко даже не шелохнулся, она сама сообразила, что творит, и разжала хватку.

— Вроде того, — пробормотал он. И кажется, Ди начала понимать, почему ему хотелось выключить свет. — Представь, у Рины схватки, повитуха пугает, что ребенок лежит головой не в ту сторону, Арни рвет на себе волосы и умоляет сделать хоть что-нибудь, а рядом стоят вооруженные мордовороты и напоминают, что время дорого. Ну и я, весь такой благородный герой, которому только-только стукнуло двадцать два, говорю: «У моего брата жена рожает, берите меня».

Диана зажмурилась. Она считала своего брата порой той еще сволочью, но все же не могла представить, чтобы Дерек мог так поступить с ней или с Лиззи.

— А он? — спросила тихо.

— А он? — эхом повторил Марко. — Он заливался слезами и обещал немедленно заняться продажей дома.

— То есть все-таки из рабства можно выкупиться? — снова запуталась Ди. Потому что картинка в ее голове совершенно не складывалась. Почему тогда он все еще раб, если брат мог его освободить?

— Можно, — глухо ответил Марко. — Если в течение первых трех месяцев вносишь тридцать процентов долга, тебя считают платежеспособным и отпускают заработать остальное.

И это, черт возьми, звучало уже не так страшно.

Диана нахмурилась.

— Тогда что произошло? Дом не покрыл бы тех тридцати процентов?

Над ответом Марко даже не задумывался. Видимо, много раз с тех пор крутил эти цифры в уме.

— Если покупать новый, то покрыл бы около двадцати. Но можно было попробовать взять кредит или еще что-то. В общем, решаемо. Тридцать процентов — действительно решаемо, — повторил он еще раз, только доказывая предположение Ди, что годами прокручивал в голове разные варианты. — И, если бы мне, романтичному идиоту, хватило мозгов отдать исполнителям брата, а самому заняться сбором денег, я бы его выкупил.

И это тоже звучало очень логично, но…

— Когда за стенкой рожают, мало у кого нормально работают мозги, — грустно улыбнулась Ди и, опустив руку вдоль тела, нашла на ощупь его ладонь и сжала в знак поддержки.

— Угу, — мрачно согласился Марко. — Так что я сказал, что беру ответственность на себя, и пошел вместо Арни.

— Так ему не удалось собрать нужную сумму?

Пауза.

И короткий ответ:

— Я не знаю.

— Как это? — Она снова приподнялась, но в темноте невозможно было что-либо разглядеть, и пришлось лечь обратно.

— Он просто не пришел. — Марко пожал плечом и даже не зашипел от боли. Видимо, мазь Тарии наконец подействовала. — Я ждал его все три месяца, пока был в распределительном центре. Писал письма, но ни разу не получил ответа. Потом уговорил одного охранника сходить по адресу. Он, добрый малый, сходил.

— И что?

Снова пожатие плеч.

— И ничего. Сказал, что ему открыла дверь женщина с младенцем и велела больше их не беспокоить.

Нет, в это невозможно было поверить.

— Жена твоего брата? Или, может быть, они уже продали дом, и...

— Жена моего брата, — Марко не дал ей углубиться в фантазии. — Тот парень спросил имя, мол, туда ли пришел.

— А брат?

— Или живет себе припеваючи, или уже опять доигрался. А может, посыпает себе голову пеплом и ищет меня.

— А ты не пробовал ему написать отсюда? — оживилась Ди, загоревшись очередной идеей.

Однако Марко ее энтузиазма не разделил.

— Зачем? — безразлично спросил он.

— Чтобы выяснить правду! — горячо воскликнула Диана, вдруг испытав жгучее желание оказаться дома и обнять собственного балбеса-брата. — Чтобы… что-нибудь!

— Зачем? — все тем же ровным голосом повторил Марко. — Я никогда не вернусь домой. Какой смысл напоминать о себе?

И у Ди не нашлось слов. Только в глазах от ощущения лютой безысходности стало мокро.

— Что было дальше? — спросила она тихо.

А его плечо под ее ладонями вдруг напряглось.

— Ты ревешь, что ли?

— Нет, конечно.

— Прекращай. Не надо меня оплакивать, — в голосе Марко появились привычные язвительные нотки, и Ди улыбнулась сквозь слезы.

— Так что было дальше?

— А дальше: купли, продажи, новые хозяева: одни, потом другие. А где-то через год в гости к очередным господам заехал лорд Гарье, ему мной похвастались, рассказали, какой я полезный, да еще и с цифрами хорошо работаю. Ну и — перекупил.

Ей вдруг сделалось холодно.

— А этот год... ну, там... ты...

Вспомнилось, что Марко сказал ей на кладбище, когда ему пришлось закапывать могилу, а она обвинила его в пособничестве рабовладелице. О том, что рабов убивают, калечат и насилуют. И только в Сливде их жизнь почти не отличается от жизни свободных. Он тогда говорил так убежденно... Так на что же ему довелось насмотреться за тот год?

— Всего лишь год, — фальшиво-позитивным тоном произнес Марко, ясно давая понять, что рассказывать подробности не намерен. — Я везунчик. Всего-то год.

Диана бы с этим поспорила. Но как он сам только что сказал, какой в этом смысл?

— Значит, сейчас тебе двадцать девять, — заставила она себя улыбнуться и произнести бодро.

Марко подхватил смену темы мгновенно.

— А на сколько выгляжу?

— На тридцать.

— Пф-ф... Мне тридцать через пару месяцев.

— Даже на тридцать два!

— О, это, конечно, глубокая старость.

— Можно я останусь с тобой на ночь? — Она вдруг опять резко поменяла тему.

Марко помолчал, прежде чем ответить.

— Если я скажу «нет», ты уйдешь?

Диана сделала вид, что задумалась.

— Ну-у, учитывая то, что встать и выгнать ты меня не сможешь... — Он рассмеялся, а она поудобнее обвила его руку своими и прижалась к плечу щекой. — Спи, — шепнула тихонько, и сама расслабляясь. — Пока мазь действует…