Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – «смотр сил» - Назаров Михаил Викторович
171
Хаим Витал Калабрезе (ум. в 1620 г.) – преемник Исаака Лурьи в развитии и распространении каббалы. – И.Г.
172
Нынешнее положение евреев после разрушения Храма книга "Зогар" называет «четвертым (идумейским, римским) пленением», «временем войны не на жизнь, а на смерть». «Народы земли – идолопоклонники; о них написано: стирай их с лица земли, ибо они из тех, о которых сказано: изгладь память об Амалеке. Остатки их живут в четвертом пленении; это – повелители; они-то истинные Амалекитяне» ("Зогар", I, 25, а). – И.Г.
173
Следует, впрочем, отметить, что – в отличие от распространенного в неосведомленных кругах мнения – и средневековые суды, и в особенности инквизиция, никогда не применяли пыток для "вымучивания" показаний у невиновных, а исключительно, чтобы заставить сознаться уже изобличенных преступников, ибо, согласно католическому каноническому праву, осуждение не могло состояться без признания вины обвиняемым. – И.Г.
174
Комиссия по Саратовскому делу была создана по настоятельному ходатайству еврейских кругов, поданному Министру Государственных Имуществ графу Киселеву (отличавшемуся либерализмом) 20 декабря 1855 г. Последовало распоряжение: «Учредить в С.-Петербурге специальную комиссию для подробного разбора отобранных от подсудимых по Саратовскому делу евреев книг и рукописных сочинений (манускриптов) с целью разъяснения тайных догматов религиозного изуверства евреев». Русские протоиереи Павский и Сидонский, участвующие в комиссии, как не умеющие читать по-халдейски, арабски и др. древних языках, были отстранены от переводов древнееврейских манускриптов, так что основную работу в комиссии проделывали профессора Хвольсон и Левисон. Относительно существования у евреев догматов крови они единодушно выступили с пространными записками, что все это ерунда и неправда.
После работы "ученой комиссии" над манускриптами последние безследно исчезли. При расследовании дела об убийстве Ющинского следователь Н.А. Машкевич решил ознакомиться с материалами, отобранными у саратовских евреев-изуверов, но «тщетно перерыл все архивы, все канцелярии многоразличных присутственных мест – книги и рукописи, препровожденные из Саратова в ученую комиссию» найти не удалось, – отмечает Замысловский в книге "Убийство Андрюши Ющинского". – И.Г.
175
Протоиерей Сидонский представил свое особое мнение (приведено в книге Замысловского):
«Обвинения в убийстве евреями христианских детей к нашему времени повторялись и оправдывались расследованиями так многократно, что считать их плодом одного предрассудка со стороны христиан нет более возможности. Обстоятельства сего детоубийства, раскрытые различными процессами, так близки между собою, что заставляют необходимо предполагать одинаковость побуждений и целей, для коих эти губительства совершались, наичаще повторяясь в таких странах, где многочисленность евреев порождает наибольше дерзости, богатство – наибольше средств покрыть подобное злодеяние подкупом.
Указаний на жестокую вражду иудейства против христианства собрано так много, что нет возможности утверждать, чтобы раввинизм и талмудизм проповедывали по отношению к христианству какую-либо терпимость... Но при всей вражде против христиан раввинство, даже удаляясь от Моисея, не могло сделать сего обряда законом. Возникнув же однажды в изобретательной голове изувера, одного или нескольких, обряд сей мог переходить от столетия к столетию в виде глубокого секрета...
По современному воззрению, конечно, человеческие жертвы немыслимы. Но в еврействе, в свое время, они заменены жертвами животных, и закон, требующий приношения сих жертв, для последующих ему не отменен новым равносильным законодательством, а только воспящен в своем исполнении разрушением строения (храма), с которым закон, к счастью или несчастью, связал совершение сих жертв. Воспященный поток прокладывает тайные пути, если не в силах прорвать свою плотину. Непризнание Мессии, давшего свою кровь для пития и очищения верующих, необходимо должно вести к приисканию иной крови очистительной и какая для этого будет лучше, как не детская, в коей есть еще сходство с юностью животного, которое требовалось для жертвы, а что без крови может достигаться очищение для еврея, это воззрение, которое возникает только с новейшим рационализмом. Древний еврей, живший на временах перелома, когда Ветхий Завет должен был замениться Новым, судил в чисто еврейском духе так: Без пролития крови не бывает (по закону) прощения грехов (Евр. 9, 22).
Не забудем, что иудейство талмудическое все отношения религиозные для еврея определило до последних мелочей законом, а главное требование закона – жертвы; о них печатные трактаты сообщают только исторические сведения, как совершалось в храме, а как должно совершаться без оного – говорится глухо, как бы дело это предоставлялось больше требованию обычая и предания устного, не писанного…
Пусть евреи, если хотят уничтожить наши подозрения, сами постараются обличить среди себя гнусный обычай, с его достойными мрачного язычества обрядами, – пусть вся нация отступится от защиты подобных злодеев и мы уверимся, что это дело мрака отнюдь не есть дело ей известное, ее заветное». – Ред.
