Громче меча 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

*743-й день юся, Поднебесная, провинция Цзинтай , в бамбуковом лесу*

— Всё, оторвались, — заявила Сара. — В радиусе пяти километров нет никого, кроме старого тура и пары оленей.

Егеря либо потеряли нас, что вряд ли, либо просто поняли, что ничего, кроме безответных потерь, эта погоня не принесёт. А гоняться за своей смертью — это контринтуитивно.

— Олени — это я люблю! — загорелся Маркус энтузиазмом.

Да, она была права с самого начала — нас с Маркусом проще застрелить, чем прокормить…

— Можно, наконец-то, выспаться, — произнесла Сара. — Выставлю мечника — он подежурит до утра. Ну и десяток примитивов расставлю по периметру.

Примитивы — это простые духи, обладающие крайне ограниченным разумом, недостаточным даже для формирования внятной визуальной проекции. Представляются они в виде бесформенных облачков из газообразной эктоплазмы, поэтому ущерба никому причинить не могут и годятся лишь для разведывательных и сигнальных задач.

— Будет круто, — кивнул я. — Но сначала нужно бы завалить оленя.

— Уже, — улыбнулась Сара. — Охотница несёт.

— Золотой ты человек… — произнёс я.

Охотница пришла через десяток минут, неся в руках застреленную олениху.

Подвешиваем добычу на ближайшем стволе бамбука и спускаем кровь.

«Ещё одни рабочие руки — это заебись», — подумал я, передавая Маркусу свёрнутую шкуру.

Походил по окрестностям и собрал камни для мангала. Постепенно становлюсь профессиональным шашлычником — Сара очень ценит мою готовку, если речь идёт не о памповой каше, конечно же.

Мясо мариновать времени нет, поэтому просто обтираю кусочки в соли и перце, даю отстояться в рассоле, а затем начинаю жарить.

Получается совсем не тот шашлык, к которому привыкло большинство россиян, но слышал я, что так тоже можно.

— Прошу к столу, леди и джентльмен, — позвал я соратников, когда шашлык был готов.

— Вот это — это круто, бро, — похвалил мою «высокую кухню» Маркус.

— Он готовит всё лучше и лучше, — улыбнулась Сара, жующая шашлык.

В категорию «высокой кухни» мой шашлык определяло ещё и то, что его было слишком мало, чтобы наесться. Пришлось жарить его на ходу и есть, не отрываясь от производства.

Да, появление Маркуса сильно осложнило продовольственную ситуацию — возможно, придётся нанимать кухарку, чтобы готовила памповую кашу в промышленных масштабах…

Но для этого нужно вернуться в Юнцзин.

В итоге всё добытое охотницей мясо было последовательно зажарено на самопальном каменном мангале, на бамбуковых шампурах.

— Кстати, вы встречали кого-нибудь из Храма? — спросил вдруг Маркус.

— Нет, — покачал я головой.

— Я тоже никого не встречала, — ответила Сара.

— А я пересекался с Юргеном, — улыбнулся Маркус.

— Который из «кулака» Альфи? — нахмурился я.

— Ага, — кивнул Маркус. — А ты что, знаешь какого-то другого Юргена?

— Нет, — покачал я головой, жуя сочный шашлык. — Но ты продолжай.

— Встретил я его в провинции Минфан, далеко на севере, — продолжил Маркус. — Было это в уездном городе Хунчжоу — та ещё дыра, кстати. И сразу скажу, что Ивайло мёртв.

— Жаль, — вздохнул я. — Хороший был парень. Как он умер?

— Юрген сказал, что его застрелили стражники, это было в провинции Сяохэ, что гораздо южнее провинции Минфан, — сообщил Маркус. — Юрген встретил Ивайло ещё южнее, практически сразу после выпуска из Храма — примерно через две недели. Они шли вместе, но потом что-то случилось, на них напали стражники и Юрген сбежал, а голову Ивайло потом вывесили над главными городскими вратами.

— Жесть, — сказала Сара.

— Ну и я думаю, что это всё было неспроста, — произнёс Маркус. — Как пару недель походил с Юргеном — подумал, что вдвоём веселее. Но затем начали раздаваться тревожные звоночки: один раз он предложил вынести винную лавку, потом сказал, что есть вариант грабануть караван с шёлком… Я решил для себя, что по этому пути идти не хочу, поэтому нам пришлось расстаться. Где он сейчас — без понятия, но очевидно, что он ступил на очень скользкую дорожку.

— Юрген же «стихоплёт»? — уточнил я.

— Да, стихии Воздуха, — подтвердила Сара. — Но он был средненьким.

— Это я помню, — кивнул я. — Ну и моральные качества у него, похоже, тоже средненькие.

— Каждый выживает, как может, — пожал плечами Маркус. — Нам здесь нет места, мы чужие, поэтому тяжело осуждать их — они просто пошли по лёгкому, но опасному пути.

И у меня раньше, нет-нет, проскальзывала мыслишка стать «мама ама криминал» — это, действительно, очень легко, но и очень опасно. Денежки «заработать» так можно, но, кроме них, в качестве последствия, рано или поздно, «заработаешь» пулю. Это просто неизбежно. Среди преступников очень мало таких, которые могут завязать с криминалом, а ещё меньше таких, которые могут прожить долго и не загреметь в тюрягу или не пополнить очень рано ряды на кладбище.

Здесь тюряг, как таковых, нет, потому что все лёгкие преступления решаются штрафами, а средние и тяжкие решаются на плахе или на каторге. Для нас, юся, последняя мера пресечения не предусмотрена. Юся тяжело контролировать, пусть он и может быть охренительно полезен в качестве рабочей силы.

В принципе, для обычного человека, разницы между плахой и каторгой немного, там и там смерть, просто на каторге ещё и помучаешься. Ртутные или свинцовые рудники — это жесть. А такой как я, например, может продержаться на каторге долгие годы. Но вряд ли, потому что, рано или поздно, сбежит. Опыт у местных в этом деле есть, поэтому они предпочитают кончать юся-преступника на месте.

— Интересно, а как всё сложилось у других? — спросила Сара. — Кстати, Юрген не договаривался с Альфи и остальными о встрече?

— Насколько знаю — нет, — ответил я. — У них в «кулаке» отношения были не очень. Вроде как, после того, как они не смогли защитить Петру, ну, которую убили «деды», отношения резко охладели.

Вообще, договаривались многие, в Низших палатах. А в Высших палатах все эти договорённости как-то сами по себе потеряли силу, потому что былое чувство единения постепенно куда-то пропало…

Возможно, в Юнцзине сейчас ходят юся, но их не слышно и не видно, они, наверное, никого не ищут, но все кого-то или чего-то ждут.

— Эх, жаль, что вы не взяли с собой чего-нибудь выпить, — произнёс Маркус, доевший последний кусок шашлыка. — С таким блюдом, я думаю, отлично бы зашло пиво — это ведь практически барбекю.

— Были серьёзные ограничения по массе — брали только самое необходимое, — сразу же сказал я. — Ну и я в завязке — больше ни грамма в рот.

— А чего так? — очень удивился мой чёрный собрат.

— Я же уже говорил — всё дерьмо, которое я пережил, произошло из-за алкашки, — напомнил я. — И в родном мире, и в этом.

Меня до сих пор гложет вина… за всё, что я сделал и не сделал.

— Я уважаю твоё решение, бро, — серьёзно ответил Маркус. — Больше эту тему не поднимаю.

— Давайте уже спать, — сказала сильно уставшая и объевшаяся Сара.

Прежде чем уснуть, я ещё раз обошёл периметр. Примитивы плавали в воздухе, как светлячки. Маркус уже заливисто храпел. Сара спала тихо, свернувшись калачиком и накрывшись шерстяным одеялом.

Впервые за долгое время я почувствовал себя не чужим. Это ощущение захватывало дух — я среди своих.

*756-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин*

— Так вот она какая, столица… — произнёс Маркус, когда мы поднялись на холм. — Вон тот золотой дворец — это логово императора?

Добрались, твою мать…

— Весь центральный квартал — это его логово, — ответил я. — Ну и ещё четыре квартала вокруг, что огорожены каменной стеной — нельзя никому, кроме рукопожатных господ. Даже имперским сановникам туда можно далеко не всем.

Как только егеря отцепились от нас, путь превратился в ненапряжённую прогулку по рисовой пасторали, цветущим холмам и живописным лесам.