Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина

— Градос пил Миллиору прямо из плоти и почти её погубил. Не знаю, как, но он лишь чудом остановился. Дал ей Призрачный эликсир. — Вэйса схватилась за шею и стала растирать кожу на ней от ужаса. Буквально все побледнели, а мои руки сжались в кулаки. Лишь желание выслушать фейку заставило услышать голос рассудка и не поддаться ярости. — Это не всё. Теперь король обладает непомерной силой и сразу после обретения гораздо более обширного особенного дара, использовал внушение на Милли. Он заставил её забыть тебя, Эрбос, и всё, что связано с твоим существованием. Кроме того, я практически уверена, что, действуя весьма неопрятно, она могла забыть не только тебя, ведь с тех пор, как очнулась после вмешательства, она ни разу не подала мне скрытый знак, чтобы я вошла и мы могли оговорить побег из замка. Сама я с ней об этом не посмела заговорить первая. Ведь это может плохо завершиться. Он внушил ей, что она счастлива и ожидает свадьбы. Вчера она ходила выбирать платье для церемонии и вернулась в отличном настроении. Это лишь подтвердило мои догадки. Милли не помнит ни тебя, ни своих чувств к тебе, ни, тем более, того, что с ней сделал Градос. Мне жаль, но если она так и не проявит инициативу говорить о побеге…

— Её ждёт смерть после рождения ребёнка, как и самого ребёнка, — со скорбью завершил Авалард, держа жену за руку.

— Или же он оставит её в живых, пока не получит от Альхандры своё дитя, — добавил Эрион, осознавая какая участь ждёт его сестру.

Я сжал переносицу пальцами, не веря, что все наши старания и хитрости в один момент осыпались прахом. Но ещё кое-что оставалось странным.

— Ты говорила Градос пил кровь Милли, но как же он не учуял в ней мой аромат. Аромат моей полукровной дочери?

— Всё ещё хуже. Ливия, она знает всё. И она зачем-то покрывает наши тайны. Именно она нашла Градоса и Миллиору без сознания в королевских покоях после случившегося. А когда я вошла, то вся кровь в комнате была покрыта сильнейшими чарами. Кроме того, она знает, что именно я вам помогаю во всём и решила сохранить это в тайне.

— Ливия покрывает нас? Нет! Кто угодно, но только не она! Она не может, ей это совсем не выгодно, — громко пророкотал Алантир. — А уж если Ливии, это невыгодно, то, поверьте, она непременно и сразу обнажит правду и расскажет всё Градосу. Я знаю её не первый год и уверен, эта фейка готова на всё, чтобы спасти свою жизнь и не побрезгует абсолютно ничем, чтобы уберечь себя, а значит и Градоса от падения.

Что-то кольнуло в груди, когда Алантир так нелестно отзывался об этой девушке, хоть та и грозилась меня убить ещё в темницах. Я посмотрел на Аваларда и тот тоже поник, прислушиваясь к схожим чувствам, наши взгляды скрестились, и мы осознали, поняли без слов друг друга. Она. Наша. Сестра. Одновременно с этим зародилась надежда.

— Ливия знает кем я ей прихожусь? — Алантир лишь качнул головой, подтверждая догадку. — Может ли быть такое, что она поняла, что под сердцем Миллиора носит её племянника и решила помочь?

— Нет, — решительно ответил Алантир. — Вы попросту не знаете кто она и какова её суть. Она знала всю жизнь, что вы существуете и это её никак не волновало, поскольку давало повод лишь больше ненавидеть отца. Боюсь, тебе с Авалардом неприятно будет слышать это, но Эраген обременил сестру Проктуса раньше, чем окончательно покинул мир людей. Ливия родилась раньше, чем врата были разрушены окончательно и изменял вашей матери блуждая не только между мирами, но и между женщинами.

Факт того, что Эраген был предателем никак не удивил нас с братом, но узнавать больше о сестре, которая, как и мы ненавидела отца, было интересно.

— Дети скверны ведь тоже входят в аргум, так? — оживился Авалард. — А она уже полна тьмы и это значит, что ей должно быть больше двадцати. Теперь понятно почему она так боится своей магии. Она очень напугана. Есть шанс, что она попросту пытается выжить, но внутри хранит свои надежды и боль. Только так можно объяснить её поступок. И она до чёртиков хорошо умеет притворяться хладнокровной. Как Эрбос.

Авалард многозначительно посмотрел на меня. И мы оба знали, что значит этот взгляд. Мы безмолвно пообещали друг другу выяснить правду, не бросать девушку в беде, когда настанет момент открытого столкновения или бегства.

Алантир словно впал в ступор, не веря своим ушам. Он явно не мог принять, что дитя скверны способно на добродетель, но и отрицать помощи не мог, она была очевидна.

— Я мало общалась с Ливией, но точно могу сказать, что решение её было быстрым. Она замела следы до появления слуг, точно осознавая зачем и что делает. Думаю, она могла раньше узнать от кого беременна Миллиора и сохранила это в тайне ещё тогда.

— Кэрол, ты же понимаешь, что мы обязаны попробовать вернуть память Миллиоры, чтобы вытащить её?

— Не уверена, что выйдет, Эрбос, чары внушения простого фейца возможно разрушить сильными эмоциями, но чары фейца, который пил кровь Альхандры… — Она покачала головой от безысходности.

— Я получил приглашение на свадьбу. Поверь, если сможешь организовать нашу с Миллиорой встречу, то уверен, у меня выйдет.

— Это очень рискованно. В замке уже полно охраны и гостей, а в день свадьбы будет ещё больше.

— Но ведь наверняка есть места, которые закрыты для посещений? — буквально взмолился Эрион. — Должны быть.

Глаза воительницы, потускневшие от печали, вдруг вспыхнули.

— Есть такое место, но желательно, чтобы Градос думал, что ты вовсе не явился в замок. Он не должен держать свою королеву подле себя весь вечер и приставить к ней бесчисленное количество гвардейцев, опасаясь за то, что вы можете пообщаться, не говоря про личную встречу.

Мотылёк:

Все дни до свадьбы проходили в суматохе и подготовке: разучивание танцев, которые мне были не так хорошо знакомы, но более просты в исполнении; подготовка к церемонии бракосочетания и коронации; примерка и подгонка наряда, который было решено сделать ещё более грандиозным, добавляя пышности и подбирая украшения в тон. Всё это отнимало весь день, а вечером я мчалась вместе с лиарами в очередной раз проверить бабочек-Альхандр. Они всё ещё спали, но судя по тому, что их куколки стали чуть больше и начали светиться постоянно, а не только от прикосновения с чем-либо, вылупления их ждать оставалось недолго, это буквально чувствовала.

Как и всегда, после шла к своим помощницам, провожая стоящую в оранжерее высокую статую Юльрал и далее в саду другие красивые изваяния, оплетённые светящимися цветами. Завершала прогулку приятно уставшая и буквально сразу ложилась спать с большим удовольствием, ведь во снах меня ждал он. Было стыдно и странно желать увидеть во сне приятный образ мужчины, который явно не был моим женихом, но то чувство, что дарил его голос, лаская душу, или красота его глаз, заставляли желать этих снов каждую ночь. И каждую ночь это желание исполнялось: один и тот же человек, который вызывал восторг и панику снился регулярно, хоть лица его никак не могла распознать.

Эти сны всегда были прекрасны, словно напоминая о прошлом, которого не существовало, а пробуждение с постоянством встречало мрачностью реалий. Когда же настал день свадьбы, утром меня разбудило что-то раньше, чем смогла досмотреть потрясающий сон. Поцелуи и касания в нём вдруг проникли в реальность, заставляя ощутить поцелуй на губах. Приоткрыв глаза, я увидела не ночного визитёра снов, а Градоса, который уже смелее обнимал меня, жадно блуждая руками по телу сквозь одеяло. Король явно уже желал большего, ведь вскоре тонкое одеяло слетело с меня и Градос буквально за мгновение оказался рядом, страстно прижимаясь и показывая, насколько сильно желает продолжить, начатое так невинно. Запах сладкого миндаля, словно яд, быстро стал раздражать обоняние, пощипывая в носу. Ум понимал — это нормально, он твой жених и сегодня станет мужем, но сердце и даже тело противились его касаниям. Когда же Мужчина стал задирать выше подол длинной сорочки, то паника возобладала. Я резко остановила короля, останавливая и череду его поцелуев, что разжигали желание, но одновременно были будто отвратительны. «Может это беременность так влияет на меня?» — неожиданно закрался вопрос.