Королева Парижа. Роман-фантазия о Коко Шанель - Биннингс Юэн Памела

Он был мне нужен.

Бой улыбнулся, его глаза не отрывались от моих, пока его пальцы возились с пуговицами моих брюк для верховой езды. Казалось, на это ушла целая вечность. Когда он стянул их с меня, у меня перехватило дыхание. Я потянулась к нему, изголодавшаяся, и прижала его к себе. В тишине леса наши тела слились. Не существовало ничего, кроме Боя и меня.

Я любила Боя. И после этого дня я полностью ему доверилась. Лучший друг Этьена клялся, что тоже любит меня, он повторял это снова и снова.

Наш роман мы держали в секрете. Я говорила себе, что Этьен не будет жалеть о потере своей маленькой любовницы. И потом, в Руайальё гостила знаменитая кокетка, красавица Эмильенна д’Алансон. Этьен не заходил в мою спальню уже больше недели. Но мы все равно ему не сказали. До поры до времени.

Я приехала в Руайальё бедной девушкой и никому не говорила о своем прошлом, за исключением Боя. Когда меня спрашивали, я отвечала, что меня воспитывали две строгие старые тетушки в своем доме недалеко от Мулена. Сначала я рассказала эту историю и Бою, как и всем остальным. Но после того дня, когда мы впервые занимались любовью, я сказала ему правду. Бой был крайне удивлен тем, что я придумала свое прошлое от начала и до конца.

Ложь – так он называл мои истории.

Я же называла их маленькими невинными выдумками. Бой по-настоящему так ничего и не понял. Ложь требует намерения обмануть. А когда я скрывала свое прошлое, моей единственной целью было выживание. Я хотела от моих друзей уважения, а не жалости.

Я сказала ему об этом. А еще я сказала, что лгу только о самом важном.

Глава четвертая

После бессонной ночи Коко с нетерпением ждала возвращения Шарля Прюдона из Грасса. В своем кабинете она работала над письмом Рене де Шамбрену, своему адвокату в Париже, рассказывая, как Пьер украл формулу аромата № 5. «Пришло время восстановить справедливость», – написала она, и поэтому ей требовалась его помощь. Недостаточно купить жасмин. Она должна получить контроль над «Обществом Мадемуазель». Даже Пьер Вертхаймер, несмотря на его богатство и власть в деловом мире, должен подчиняться закону.

Да, ее дело верное. Она немедленно начнет бороться, подписав контракт с Грассом, как только приедет Прюдон. Оторвавшись от письма, Коко оперлась локтями о стол и положила подбородок на руки. Эта часть виллы выходила на море. Высокие стеклянные двери были открыты навстречу бризу, прохладному и бодрящему. Именно это ей и было нужно, чтобы успокоиться.

Она услышала голос Алисы в дальнем конце коридора, потом раздался голос Прюдона. Наконец-то. Коко выпрямилась в кресле, вернула ручку на подставку из оникса и убрала письмо в ящик. Днем она поедет с Прюдоном в Грасс, чтобы подписать контракты и организовать перевозку абсолюта в Нейи. Улыбаясь, Коко откинулась на спинку кресла.

На пороге появился директор Прюдон со шляпой в руке.

– Доброе утро, месье Прюдон. – Коко протянула руку. – Давайте контракты. Я быстро их просмотрю, и мы вместе вернемся в Грасс, чтобы их подписать. – Но в ту же секунду она заметила, что в руках у него только шляпа и больше ничего. Где его портфель? Где документы? Она смущенно подалась назад.

Брови Прюдона сошлись на переносице.

– Сожалею, но у меня плохие новости, мадемуазель.

Коко поняла, что не может произнести ни слова.

– Как я и опасался, мы опоздали, так как до сбора летнего урожая осталось всего два месяца. Они сказали, что весь жасмин в районе уже продан. Контракты на этот сезон были подписаны много месяцев назад. Поставки ограничены из-за мобилизации. В этом году сложно найти сборщиков.

Коко перевела взгляд на открытые двери, на бледно-голубую воду, уходящую за горизонт. Она видела в ней отражение высоких белых облаков. Этот прекрасный день был испорчен.

– Я сожалею, мадемуазель.

Она застыла, услышав жалость в его голосе, потом резко повернулась к Прюдону и холодно посмотрела на него. Этого она допустить не могла. Никто не смеет жалеть Шанель.

– Вы посетили все парфюмерные производства? Вы сказали этим старикам из Грасса, что я готова заплатить? – Прюдон открыл было рот, чтобы ответить, но Коко подняла руку. – Я не верю, что они отказались от такого количества денег. Должно быть, вы выражались недостаточно ясно. Вы назвали им нашу саму высокую цену?

– Да, мадемуазель. Никто не согласился. Разумеется, ваше предложение было очень щедрым. Но, судя по всему, деньги не имели значения. Они настаивают на том, что все поставки уже оплачены. – Его взгляд метнулся к дверям, как будто он собирался сбежать, но все же продолжил. – Некоторым я предлагал двойную цену по сравнению с обычной ценой контракта. Я давил на них. Но все же они отказались.

Коко вцепилась пальцами в край стола и не сводила с него глаз. Это, должно быть, какая-то ошибка. Ей не следовало отправлять в Грасс подчиненного. Она немедленно сама поедет туда. Местные определенно не откажут женщине, создавшей Дом Шанель, женщине, придумавшей № 5.

– Вы немедленно вернетесь в Париж, месье Прюдон, – сказала она, нажимая на кнопку, чтобы вызвать Алису. Она легенда в мире моды и духов. Она сама справится с этой проблемой. Судя по всему, ей самой придется разбираться с серьезными проблемами в бизнесе. Хотя перспектива ехать в Грасс и ходить там с протянутой рукой была для нее практически невыносимой. – Вы нужны на улице Камбон, месье Прюдон. Я сама поеду в Грасс. По дороге мы завезем вас в ваш отель в Каннах.

– Как скажете, мадемуазель. – За его спиной появилась Алиса. Коко приказала немедленно подать машину.

С заднего сиденья сверкающего черного «Даймлера» с крышей цвета бургундского вина Коко проинструктировала Жака, своего местного водителя, сначала подъехать к отелю «Мажестик» и только потом ехать в Грасс. Она плотно сжала губы. Поездка ее пугала. Но отказаться от нее она не могла не только потому, что хотела отомстить Пьеру, но и потому, что, получив контроль над компанией, она должна будет обеспечить постоянные поставки жасмина на фабрику в Нейи.

На подъезде к Каннам движение замедлилось, а на бульваре Круазетт автомобили еле ползли. Заскучавшая, раздраженная Коко смотрела то на отели, магазины и кафе справа от нее, то на море слева. Вдруг ее внимание привлек магазинчик, мимо которого они проезжали. На вывеске было написано «Дом Бесс». Ниже красовалась надпись «Ароматы Прованса». Она смотрела на вывеску через плечо. Коко никогда не слышала об этом Доме.

Сидящий рядом с ней Прюдон глазел на толпу.

– Что происходит?

Автомобиль проехал еще один дюйм, и Жак повернул голову.

– Только что прибыл парижский поезд. Я слышал, что ни в одном отеле на побережье нет свободных номеров. Говорят, что на этот раз немцы действительно придут. А вы как думаете, месье?

– Мы разбили их в 1918-м и сделаем это снова, если они будут настолько глупы и все же попытаются. Но я полагаю, что для меня найдется место, чтобы сегодня же вернуться в Париж.

– Что за глупость! – не сдержалась Коко. – Немцы не войдут во Францию. – Она выдавила из себя улыбку. Она говорила легким тоном, совершенно не совпадающим с ее настроением. – И потом, у нас есть линия Мажино. Наши солдаты подготовлены.

Улица перед отелем «Мажестик» оказалась заблокирована автомобилями тех, кто приехал в гостиницу. От выхлопных газов нечем было дышать. Жак снял фуражку и потер лоб.

– Нам придется подождать, месье, чтобы подъехать ко входу.

Коко смотрела на шоферов и посыльных, выгружавших чемоданы и сумки из авто, а затем относивших их ко входу в отель. На тротуаре скопились мужчины в котелках, костюмах и галстуках. Они разговаривали друг с другом, пока их жены, дети и няньки крутились вокруг.

Это могло длиться целую вечность.

Прюдон повернулся к ней.

– Думаю, мне лучше выйти здесь, мадемуазель.