Сквозь мозоли я сразу же ощущаю, какая у неё нежная, бархатная, и главное, горячая кожа. Ещё у неё аккуратный маникюрчик — без цвета, но явно профессиональный. Уже не как у ребёнка. Что-то в этом было… повзрослевшее.
Так по-женски…
— Суви, у тебя температура?
— Нет… просто жарко стало… — тихо сказала она.
— Ладно…
Мы так и стоим, сложив наши ладошки. В полном молчании, ощущая тепло наших тел… взрослеющий я и взрослеющая Суви.
И на фоне тишины остальные чувства обостряются, и я чувствую, как её пальчики аккуратно прижимаются к моим, приятно щекоча затвердевшую кожу. Как её женственная кожа смогла пробить защиту моей — грубой, воинственной и мужской. Растопить барьер, даря приятные, заботливые чувства.
Всего лишь касанием наших ладоней — моей и Суви.
Как-то уже… мне жарковато становится…
— Кхм, ну так что ты хотела-то сделать? — напомнил я.
— М? — подняла она глаза, — А, точно. Ты же сильный. Сильнее меня. Да?
— Наверняка.
— Тогда я сожму?
— Без пробл…
«ИЫЯЯЯЯЯЯЯТЬ!», — заверещал я, — «А-А-А-А, С**АААА, ААААААА!»
У меня прыснули слёзы, покраснело лицо, и я едва сдержал вопль.
«Пользователь, адаптация едва справилась с переломом»
«Твою мать, твою ма-а-а-а-а-а-ать! Как же больно, твою ма-а-а-ать!», — я верещал в мыслях, СО ВСЕХ сил стараясь не подать виду.
— Ну как… сильно сжала?.., — спросила она невинно.
— У… угу… д-достаточно… — кивнул я трясущейся от сдерживаемых слёз головой.
— Эх, ну вот видишь, не так уж и сильно… ты даже не среагировал, — она наконец расслабила хват, и волна облегчения прошла по телу.
— Н-ну к-конечно… я же… м-мальчик…
— Угу, — тепло улыбнулась она, — Большой и сильный мальчик. А я просто девочка.
У меня в глазах потемнело от этого писца.
Я в срочном порядке открываю все поры на коже чтобы дышать именно ей, и не выдавать, что я дышу всей грудью и будто вот-вот заплачу.
Она и при поступлении была ТАКОЙ сильной⁈ Да она же капец как сдерживалась тогда! Она Кате могла нафиг череп раздробить!
А стоп… тогда она сказала: «Надо было больше сдержаться». Это получается какая КАТЯ крепкая⁈ Теперь понятно, почему она полетела через класс — непреодолимая сила встретила нерушимый объект.
Я тяжело сглатываю.
Мне страшно. Мне банально страшно, КАКИЕ девочки меня окружают.
Ëёёёпарасете, там же ещё и Зайка с маниакальными наклонностями и ножами!
Чем я это всё заслужил⁈
— В общем… эм… ты не знаешь почему такая сильная?.., — уточнил я, наконец отходя от боли.
— Угу. Наверное… близость к землице русской…
— Ясно…
Надо бы поговорить с её отцом — здесь явно что-то не так. Если Катю понять можно — рано пробудилась, то Суви — вообще не маг! Она обычный человек!
Должна им быть, точнее.
— Что-ж, ну, ты правда сильная! Не прибедняйся! И это… будь с силой аккуратнее, мало ли, прибьёшь кого, — улыбаюсь.
— Хорошо, — кивает она.
Сегодня я выяснил удивительный факт про одну из симпатичных мне девочек.
Я думал, что среди Кати и Зайки она будет отставать, — первая может растворить тебя в Проклятой Земле, а вторая телепортируется с ножами в руках, как минимум, — но зачем Суви такие приколы, если она ударом превратит тебя в кровавое пятно?
Я даже не уверен… чей удар будет сильнее, мой или её…
Хорошо, что я выяснил это сейчас — а не когда к ней пристанет мальчик, и мальчика придётся соскребать со стены. А такое произойдёт рано или поздно! Суви растёт, и растёт в настоящую девушку — в ней сохраняется эта милота, но она правда больше не ребёнок — лицо заостряется, взгляд взрослеет. Ты понимаешь, что это не тот плачущий карапуз со съёмок — это скоро настоящая девушка. И мне капец как непривычно смотреть на неё с такой стороны!
Пу-у-у…
— Ну, ладно, — вздыхаю, — Вроде выяснили.
— Угу…
Я попытался убрать руку, но… её не отпустили. А я прям попытался! Прям нормально!
Но маленькие пальчики Суви сжимали моб ладонь очень крепко.
— Суви, что такое?
— Можно… тебя ещё немного так подержать?.., — прошептала она, — Хотя бы пару минуток…
И я посмотрел на девочку, и понял, почему у неё такая горячая ладошка — Суви была сплошь красной. Она старательно отводила взгляд, боясь встретиться с моим, и поджимала розовые губки, дыша глубоко и ровно.
Она невероятно стеснялась и переживала, но, как и всегда… в этом маленьком сердечке было очень много решимости.
Суви повзрослела, теперь уже наверняка. Я не дурак это не заметить — вот и она дошла желания держаться за руки с мальчиками.
С одним конкретным. С тем, кто ей очень нравился ещё давно.
— Можно и больше, — вздыхаю я, понимая, что походу с Квон Сунгом будет ещё один разговор, — Только это… не сжимай…
— Хорошо, — она улыбнулась, встала сбоку от меня и протянула злополучную половинку кочопайки, — Будешь?
— Да нет, спасибо… аппетит пропал.
— Тогда… эм… можно…
— Можно, Суви. Можно.
И перед тем, как она бы проглотила остаток моей сладости, она повернулась и задрала голову, смотря прямо на меня. Я же это прекрасно видел широким зрением, отчего повернулся в ответ. Девочка внимательно смотрела на меня полными жизни глазами и с не спадающей улыбкой.
— Ну чего?.., — пробубнил я.
— Миша, ты очень классный. Для меня ты слаще тортика.
— Но ты ведь тортики больше всего на свете любишь…
Она сжала мою ладошку, наконец отворачиваясь со всё той же счастливой улыбкой.
— Не всего.
Глава 4
— Только ты? — спросил я.
— Только я, — кивает Хоук.
В этот раз из Москвы меня отправляли с одним лишь сисястым громилой. Оно и верно — Хоук один из тех, кому доверяют обе стороны. Одних ему предавать нет смысла, он тут работает и неплохо живёт, вторых он не предавал в принципе — его тупо похитили. Все любят Хоука! Особенно женщины.
— Декларировали? — хмурится мужик на таможне, кивая на трезубец.
— Нет…
— А надо.
Хоук вздыхает и со словами: «Нет, не надо» — протягивает какую-то бумажку, на что таможенник вскидывает брови и с нервной улыбкой нас пропускает. Хм… а Князев действительно не хочет, чтобы я свалил, да? Восстановление моей руки оплатил, протестировать ноотропы при экзаменационном оборудовании дал, теперь, вот, трезубец даёт протащить, хотя любой артефакт должен быть задекларирован.
Хе-хе, хорошо, хорошо. Больше плюшек… больше…
Перелёт прошёл без проблем, — в кои то веки, — и потому уже через полчаса я стоял в Европе, в столице Германии. Встречала меня очередная делегация и куча сопровождающих, и Хоук, к счастью, был среди них.
Вообще удивительно, как его, теперь уже Храмовника Смерти, пускают во дворец Императора Германского. И куда удивительнее, что он… прошёл со мной в кабинет Вильгельма.
— Михаль, привет. Рад видеть, — протянул дед крепкую руку.
— Я почти тоже, — пожимаю в ответ.
Ого… серьёзное отношение? Слушайте, а мне нравится! Типа я уже не ребёнок даже… типа уже со мной можно считаться?..
Хм, дед тоже меня подкупает, но уже отношением. Блин, и кого тогда кинуть⁈
— Хоук, — кивает в приветствии Вильгельм, — Честно — рад, что ты жив.
— Я не очень, — устало отвечает здоровяк в маске.
— Плохая жизнь в России? Наши двери всегда открыты для твоего возвращения.
— Мне нет существенной разницы в месте работы. Откажусь.
— Как знаешь, — пожимает плечами Вильгельм, хотя уверен, он слегка расстроен потерей такого актива, — Задержишься?
— Нет, я выполнил цель — передаю в ваши руки.
— На этом благодарю, — кивает Император, — До встречи. И это, Хоук… без глупостей, хорошо? Защита у нас стала лучше.
Хоук разворачивается, перед выходом говоря:
— На глупости приказа не поступало.
И дверь закрывается, оставляя меня с дедом. Да уж… интересно наблюдать за взрослыми! Какие-то сложные темы, долгая жизнь, длинная история… интересно.
