Герцогиня Хардин (СИ) - Скарлетт Эльза

Тем временем зеваки продолжали за нами внимательно наблюдать.

— Чего уставились? — гаркнул на них злой Тирел. — Спектакль на сегодня закончен!

Адепты поняли, что пора уходить, чтоб не попасть под раздачу. И поспешили по своим делам.

— Ты успокоился или еще «успокоительного» добавить?

— Успокоился, — снова прорычал вампир, потерев рукой у солнечного сплетения, где находился источник магии.

— Вот и хорошо. Иди в общежитие и подумай над своим поведением. И по пути не встреть еще кого-нибудь с кем хочешь «поговорить».

Тирел зло отряхнул одежду и пошел в сторону корпусов.

— Это что он из-за Кираны так разозлился? — спросила я Корина, который снова взял меня за руку и повел к берегу. Других причин для такого поведения вампира я не видела. Но ведь Тирел сам с ней не захотел продолжать встречаться. Так чего было устраивать драку с ее новым парнем?

— Он сейчас как «собака на сене», — усмехнулся некромант. — Сам не ест и другим не дает. Злиться на себя и на нее.

Тенебрей целенаправленно вел меня куда-то, заботливо помогая переступать через корни и канавы.

— Он ведь сам так решил, — заметила я. — Чего же теперь злиться?

— Потому и злиться, что решил сам и этому не рад.

Я удивленно посмотрела на Тенебрея. А он, заметив мой взгляд, улыбнулся мне.

— Смотри, как тебе?

Мы оказались на небольшой вытоптанной лужайке. Деревья здесь образовывали полянку, а вода не была заросшей камышом и осотом, формируя полукруглый затон у берега. Вода подмыла землистый берег и выточила невысокий уступ. Спуститься можно было сделав всего шаг. Дно не было заросшим водорослями и даже виднелся песок и мелкие камешки на дне.

— Годится, — одобрила я, и подошла к воде, чтоб попробовать ее температуру опустив руку и присев на корточки. Она была очень холодной всего около двух-четырех градусов. Дома у нас не было таких суровых зим, а при необходимости в воду приходилось добавлять лед, и она все равно оставалась теплей, чем сейчас вода озера. Да, риск простудиться был весьма высоким. Но с другой стороны, чем трудней и сложнее условия, тем и артефакт вбирает больше силы. Возможно мне удастся все завершить быстрей, чем я предполагаю.

— Сколько тебе понадобиться времени, Лея? — спросил меня Тенебрей.

— Минут десять, если все пойдет хорошо. Точно сказать не могу, каждый раз все индивидуально.

Я встала и подошла обратно к некроманту. Сейчас луна была полностью темной и только с одной стороны контур имел небольшую полоску. Да, через два дня новолуние засветит ее более уверенно.

Тенебрей шагнул ко мне и обнял сзади за талию прижимая к себе.

— Это долго, Лея, — недовольно проворчал он. — Я могу образовать водный барьер на границе озера и камыша. Но вода — стихия своевольная.

— Корин, я знаю, что меня ожидает, — ответила ему. — И лучше вам не вмешиваться. Артефакты тем и особенны, что камни и металлы принимают и запоминают магию самого артефактора и стихии. Чем сильней эмоции, тем уникальней и совершенней артефакт. Ведь у некромантов тоже есть ритуалы, где нужны страдания для того, чтоб совершить задуманное колдовство. Но вы используете эмоции жертв, продлевая их муки, а вот у нас не так.

Тенебрей молчал, и я задрав голову посмотрела в его фиолетовые глаза. Опустив взгляд он мне улыбнулся и обнял сильней, притягивая еще ближе и прижимаясь щекой к волосам.

— Так бы и стоял весь вечер, — пробормотал он мне у уха.

Мне тоже было хорошо сейчас. Корин согревал не только теплом своего тела, но и той нежностью, что исходила от него в этот момент. А я таяла и нежилась от этого.

— Я решил не брать Тирела, — вдруг признался он мне. — Думаю, тебе будет спокойней и он не сделает ничего более из того, что не могу сделать я.

Я снова задрав голову посмотрела на Корина, не веря в то, что он сейчас сказал. Его лицо оказалось так близко, что я замерла. Дыхание губ коснулось моей щеки и так захотелось поцелуя, что я почти ощутила его на своих губах. Но некромант замер и не двигался. Не дождавшись того, что казалось вот-вот должно было случиться само собой, я посмотрела в фиолетовые глаза, мерцавшие в темноте, в которых угадывались коварные смешинки.

— Я обещал, Лея, — тягуче пошептал он мне прямо в губы, еще сильней соблазняя, — не целовать… Только если ты сама не захочешь.

А я уже и забыла об этом и сейчас сильно сожалела о своем упрямстве. Попросить сейчас — означало признать свою неправоту, и он снова одержит надо мной маленькую победу. Но и сопротивляться его магнетизму было почти невыносимо. Однако я все же нашла в себе силы проявить твёрдость своих взглядов.

— Нет, — заявила я, все же надеясь, что поступится он, а не я.

Тихий смех в губы был мне ответом, и поцелуй я все же получила, но в висок.

— Ты сдашься, Лея, я уверен в этом, — уверенно заявил он мне, разворачивая и прижимая мое лицо к своей груди. — А я буду вознагражден за свое терпение.

Возражать я не стала, согреваясь его объятиями. Сейчас мне было достаточно и этого. Сама понимала, что сдамся, что уже сдалась. Закрыв глаза, я слушала его сердцебиение и наслаждалась близостью. Как же приятно было его внимание и забота, и как я хотела, чтоб это все было навсегда и никто не смог этого разрушить. Могла ли я надеяться на это? Очень-очень хотелось верить безоговорочно, до конца.

— Пора возвращаться, — вздохнул мой жених, через какое-то время, разрывая объятия первым. — Меня будет искать Инголир, у нас еще есть свои дела.

— Истед тебе нужней, чем я? — решила я поддеть некроманта, показательно-обиженно надув губки и играя его эмоциями.

Корин усмехнулся и заглянул в глаза.

— Лея, в тебе женского коварства больше, чем может показаться на первый взгляд. И нет, общество Инголира, мне менее приятно, чем твое. Но и свои обязанности я игнорировать не могу и скидывать их на него. Он мне и так сильно помогает, пока я в академии. Я уже обязан за это ему. Давай возвращаться.

Отстранив меня от себя, Тенебрей не спеша повел меня обратно.

Сумерки сменились темнотой. Луна не освещала тропинку, идти было трудно. В какой-то момент Корин все же подхватил меня на руки, а мне не оставалось ничего другого, как обнять его за шею. Еще один близкий момент, от которого я расплылась лужицей и наслаждалась заботой.

Выйдя на дорожку к полигонам, некромант поставил меня нехотя на землю и снова взял за руку. Мы шли, встречая такие же гуляющие пары или же стоящие и целующиеся, обходя их по дуге, чтоб не помешать.

Когда мы вернулись в гостиную, застали только Тирела и Элдрина. Вампир успел переодеть разодранную форму и злющий сидел на диване. Напротив, расположился дроу, наигрывая на гитаре.

— Корин, если ты тут, мы сходим в «Грин-рэй» немного залечить душевные раны Тирела? — спросил Элдрин. — К одиннадцати вернемся.

— Я тоже ухожу. Пойдете как вернется Стомиан, — разрешил капитан.

Элдрин расстроился.

— И где носит этого дракона? — пробормотал он, снова переводя взгляд на струны.

— Ну точно не по пивнушкам, — грустно усмехнулся вампир.

Я пошла снимать плащ и брать книги и схему артефакта отца. Планов было много, но сперва стоило дочитать книгу-рукопись по проклятиям. Все же из нее я много узнала.

Корин забрав что-то из своей комнаты, попрощался с нами и ушел. А я села посередине, с удобством расположившись читать и записывать самые значимые моменты.

Пролистав главы, которые уже прочла, я все же встретила проклятие, которое было очень схожим с проклятием короля. Пролонгированного действия и связанное с источником магии, наложившего его мага. Называлось оно «подчинение сущности». Я задумалась о том, почему принцесса Патрисия, выбрала именно его? Этот вопрос несколько терзал меня. Ведь были проклятия гораздо проще и быстрей. Когда я стала читать пояснения к схеме Крулту, все встало на свои места. Проклятийник создал формулу незаметной замены сущности. Маг погибал, так как уничтожался его магический источник, но аура и тело сохранялись. В момент гибели эту оболочку могла занять сущность другого мага. Выходило целью принцессы была незаметная подмена короля на кого-то другого. Но тогда возникал вопрос на кого?