Громче меча 4 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Маркус нарёк эту стратегию «Пуфу Лун Фа», то есть, «Методом Ползучего Дракона». Название точно описывает суть: морпехи атакуют рывками, а затем врываются в землю шанцевым инструментом, что даёт практически абсолютный иммунитет от контратак: на данный момент, атака окопавшейся пехоты — это бессмысленное и кровавое мероприятие.

Скорострельности современных ружей достаточно, чтобы создать труднопреодолимую плотность огня, а если добавить к этому концентрацию артиллерийских батарей, то плотность огня становится непреодолимой.

Маркус понимал это изначально, а вот наши враги только учатся воевать в новых условиях. И он даёт им очень кровавые уроки, которые просто невозможно усвоить — после них выживает слишком мало солдат и офицеров…

— Это же хорошие новости? — спросил Реншу.

— Да, величественный Сын Неба, — ответил я с поклоном. — Кампания близится к своему логическому завершению.

— Тогда я доволен, — произнёс император. — Поручаю тебе вознаградить генерала армий Чжи соответственно его вкладу в победу.

— Я прослежу за этим, великий Сын Неба, — вновь поклонился я.

Надо соблюдать протокол — на нас смотрят высшие функционеры императорской администрации. Для окружающих всё должно выглядеть так, будто высшая власть у Реншу, а мы, ничтожные юся, лишь прислуживаем ему.

По сути, мы не стали ничего менять в балансе сил дворца: на троне сидит мало на что влияющий император, а за его спиной стоит очередной байгуй…

Кто-то из новых чиновников прекрасно всё понимает, но никто не посмеет сказать и слова — это будут опасные слова в опасные времена. Но если нас не станет, то кто-то обязательно захочет завладеть влиянием на императора, чтобы решать так какие-то свои шкурняки.

Поэтому-то я и уделяю очень много влияния подготовке императора. Как бы мы ни ушли, домой или в могилы, к тому моменту он должен представлять собой фигуру, способную держать власть.

А единственный способ стать фигурой — следовать по Пути практика. Он избрал, под впечатлением от меня, путь закалки тела, в чём делает успехи — дальше будет больше.

— Следующий вопрос, — кивнул император.

— Он касается налоговой системы, — ответил я. — Внедрение нового механизма сбора налогов идёт не без затруднений — возможно, нам потребуется силовое воздействие на некоторых цеховиков.

— Так в чём вопрос? — удивился Реншу.

— Сто дней без телесных наказаний, — напомнил я.

— Ах, да… — вспомнил Реншу. — Тогда ждите отмеренный срок — моя воля непререкаема. Зафиксируйте каждого нарушителя и воздайте ему, когда придёт время, но троекратно.

— Слушаюсь, великий Сын Неба, — отбил я поклон в пояс.

— Я устал, — сказал император. — Менее важные вопросы требую в письменной форме, в мой кабинет.

Ему тоже не в кайф собирать кучу народу в Зале Сокровенного Закона, уже восстановленном в прежнем виде, поэтому он желает провести реформу делопроизводства, ведущую к тому, что ему не нужно будет больше отрываться от тренировок и образования, а все вопросы можно будет решать письменно.

Да и высшие чиновники — это занятые люди, которые могут в это время сделать что-то полезное, а не стоять в тронном зале с почтительным видом.

Кланяемся вставшему императору, как положено, на коленях, троекратно.

В целом, я поддерживаю его желание сократить формализм до необходимого минимума.

Раньше, тысячи лет до этого, он вполне прокатывал, потому что время шло медленнее, плотность событий была кратно ниже, а государство лезло в дела простых людей существенно меньше.

Сейчас же, за последние лет двести, всё начало ускоряться, потому что прогресс полез в дела Поднебесной и ныне диктует свои требования, поэтому нужно либо ускоряться, либо всё пойдёт по худшему из возможных сценарию.

«Помнится, была какая-то игра…» — попытался я припомнить. — «Название… А, уже забыл. Но помню точно, что там было шесть хороших концовок и двадцать с лишним плохих. То есть, чисто по статистике, наткнуться на плохую концовку было вероятнее, чем на хорошую».

У нас дела обстоят гораздо хуже: «хорошая концовка» только одна, а всё остальное — это «плохие концовки» разной степени тяжести.

Нельзя бросать Поднебесную на мало что понимающего императора, поэтому мало просто убить Моргану, что тоже, само по себе, проблема проблем.

Реншу покидает зал и я поднимаюсь на ноги.

— Хэ Яньсюн, — обратился я к министру экономики и демографии. — Данные по приросту демографии следует передать мудрейшему Сыну Неба в письменной форме. Также ему потребуется небольшая справка с анализом тенденций.

— Слушаюсь, великий канцлер, — поклонился вставший на ноги Яньсюн.

Парень взлетел так высоко, что его папаша уже примчал в столицу и изо всех сил гордится им. Он хочет должности, привилегии, деньги, но Яньсюн дал ему понять, вполне прозрачно, что он является главным врагом кумовства и просто родственных связей для протекции и поддержки теперь недостаточно.

Его младшие братья, на общих основаниях, сдали экзамены и поступили на службу в министерство экономики, на низовые должности, что считается вполне допустимым, хотя он сам считает, что нужно ужесточать правила и не позволять родственникам оккупировать министерства и ведомства.

Из-за этого, его младшие братья, Хэ Ву и Хэ Яньюн, были переведены в разные министерства, на эквивалентные их рангу должности.

— Возвращайтесь к работе, — сказал я остальным чиновникам. — Уверен, что с каждым разом мы будем встречаться так всё реже и реже — в связи с этим рекомендую задуматься о регламенте ведомственных и межведомственных совещаний. Хуан Нио — поручаю это тебе.

Хуан Нио — бывший заместитель Хэ Яньсюна и бывший руководитель демографического отдела, ныне занимает должность ли‑бу, то есть, министр кадров и государственной службы.

Он отвечает за учёт и распределение кадрового резерва, проведение и регламент экзаменов по девятиранговой системе, школы по подготовке специалистов государственной службы, а также, временно, заведует организацией заседаний правительства.

Это небольшой факап — у нас нет министерства ритуалов, которое мы ликвидировали, потому что эти функции отлично выполняются и без него, но оказалось, что в ведении минрита была организация заседаний.

Мы временно передали это минкадру, но скоро найдём кадры и учредим какой-нибудь ритуальный отдел, как заплатку — просто послать нахуй всю эту ритуалистику нельзя, потому что всё посыплется.

Гораздо удобнее было бы снести всё нахуй и построить администрацию так, как это видит Гизлан — у неё в Марокко был современный нам государственный аппарат, который, несмотря на высокий уровень коррупции, всяко эффективнее, чем предыдущая императорская администрация, у которой коррупция была государствообразующим фактором.

Но мы не стали всё сносить, несмотря на острое желание, потому что легитимность, высокие риски, неустойчивость власти и прочие отговорки. Сейчас я понимаю, что надо было сносить и срывать фундамент, чтобы все, постепенно, забыли этот кошмар, но теперь уже поздно — теперь нужно как-то реформировать эту неказистую систему во что-то удобоваримое и относительно эффективное…

*1684-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, императорский квартал, Дворец Тёплого Лета*

— Ого… — произнесла Лу, вошедшая в Зал Величественной Памповости.

На самом деле, это помещение называется Залом Мудрейшего Воспитания, но я, про себя, называю его Пампушкой или Залом Величественной Памповости.

Зал оборудован всем, что может пригодиться для закалки тела и духа. Тут даже есть специальные помещения для отработки практик по стихиям — комнаты Огня, Металла, Дерева, Воды и Земли.

Я сделал ещё двадцать четыре повторения 1200-килограммовой штангой и осторожно поместил её в стальные держатели. Был недавно один инцидент — я уронил штангу и сломал пол. Ремонт обошёлся нам в сто двадцать семь золотых лянов — было решено закатать пол в толстый слой резины.