Громче меча 4 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Материалом послужила, естественно, кровавая сталь из невинно убиенных коров и быков, выплавленная в тиглях, с добавлением нужных присадок.

«Надо подумать над названием», — задумался я. — «Миссис… Скалбрэйкер! Марки-Марку должно понравиться».

Тем временем, на площадь заехали артиллерийские батареи — двухцуневые полевые орудия с расчётами.

Артиллерия внесла очень значимый вклад в победу над бэйлинской армией, но теперь мы понимаем, что против хоть что-то соображающего врага она чуть менее эффективна, чем против фриков, атакующих плотными толпами…

Парадные колонны остановились в момент, когда Маркус поравнялся с нашим «мавзолеем».

Вообще, жаль, что у нас нет своего Мавзолея с Лениным — так бы была почти 100% аутентичность.

— Величайший Сын Неба!!! — рявкнул Маркус и рухнул на колени.

Заскрипел кровавый металл и он отбил троекратный поклон, с отчётливо слышимыми ударами головы об площадную брусчатку.

Нам, юся, завидуют из-за этого — что может лучше продемонстрировать покорность императору, чем мощные удары головой об пол или камень?

— Я доволен проделанной тобой работой, генерал армий Чжи, — произнёс Реншу, подошедший к ограждению «мавзолея». — Мои воины, под твоим началом, восстановили справедливость в провинции Бэйлин и вернули её в лоно Поднебесной — это достойно особой награды.

— За доблестное исполнение воли могущественнейшего Сына Неба! — сразу же прокричал да хунлу Су Тяньфэн. — Тянься бинма да юаньшуай, генерал армий Чжи У, награждается изъятым из конфискованной вотчины Шаньго, со всеми ирригационными шлюзами и агрогородом № 6. Вотчина числится в реестре военных поместий и, под страхом утраты, не может быть отчуждена без высочайшей резолюции!

Местные называют свои агрогорода как-то иначе, но в имперской документации они проходят под номерами — так гораздо проще.

Этот ебейший аттракцион невиданной щедрости нужен только для того, чтобы повысить мотивацию солдат — если генералу армий отстегнули почти 500 гектаров, ещё и с целым агрогородом, приносящим огромные бабки, то нижестоящим офицерам можно сметь рассчитывать на что-то поменьше…

И это правда: ряд особо отличившихся офицеров и сержантов получит поощрения в виде денег и небольших наделов в имперской провинции. Земли, так-то, у нас дохуя, поэтому не жалко — у каждого солдата есть мечта о своей собственной земле, которую можно будет возделывать, и жить на эти неплохие деньги.

Дальше, по мере расширения экспансии на Центральные провинции, солдатам будут дароваться наделы в покорённых провинциях, но в строго ограниченных объёмах, чтобы не нарушать планы по модернизации сельского хозяйства.

В конце концов, агрогорода имперской провинции, спустя сравнительно короткое время, наглухо перекрыли все потребности города и активно экспортируют высококачественные рис и зерно в сопредельные провинции — метод нужно распространять и дальше, чтобы увеличивать доходы казны.

Если внедрение этой аграрной инновации не наебнётся со временем, то Поднебесную ждут столетия устойчивого продовольственного изобилия. И, когда придёт время, уже шуяо придётся опасаться возможной экспансии на Авалон — нужно ведь будет как-то решать проблему перенаселения…

Но это будет сильно потом — мы с ребятами успеем по двадцать раз сдохнуть.

Вообще, выдача земли солдатам будет осуществляться не в наследное владение, а в цзюнь тун‑тянь, то есть, «военно-колонизационные пашни».

Маркус получил свой надел именно в цзюнь тун‑тянь, чтобы, после его смерти или ухода в родной мир, никто не мог претендовать на надел и он вернулся под управление казны.

С одной стороны, кому-то может быть обидно, что нельзя будет передать надел сыну, а с другой — это ведь стабильный источник дохода на всю жизнь.

«В конце концов, после нас — хоть потоп», — подумал я и улыбнулся. — «А детишки пусть сами пробиваются — через армию или иную государственную службу».

— Раб твой Чжи У бьёт челом, благодарит за небесную милость! — ответил Маркус. — Дарованные семьдесят пять цин военных земель приму по закону и не осмелюсь использовать для личной наживы! Клянусь истощить печень и мозг, и служить до смерти, не обманув святого доверия!

Это насквозь протокольный ответ, появившийся в обиходе императорской администрации ещё во времена Цинь Шихуанди.

«Истощить печень и мозг» — это из времён, когда считалось, что именно в них содержится суть человека, то есть, весь он, но учёными уже давно установлено, что сознание находится в головном мозге, а печень — это лишь один из органов. Хотя среди солдат из селян до сих пор сильно убеждение, будто бы если съешь печень врага (1), то получишь часть его силы…

В КМП и армии Поднебесной такая хуйня запрещена под страхом смерти — ничего съедение человеческой печени не даёт, кроме калорий и печёночных паразитов, а ещё это неэтично и не соответствует образу доблестного солдата императора.

— Клятва принята и дар утверждён, — протокольно ответил Реншу. — Помни! Земля сия — не для твоего стола, но для дела Поднебесной. Береги людей, множь урожай, держи меч острым. Вставай, Чжи У, и исполняй свой долг!

Сущая формальность — на выданных землях будут орудовать специально обученные администраторы, а сам Маркус туда даже не поедет, потому что ему не всрались все эти лишние телодвижения и феодальные взаимоотношения.

Далее солдаты победоносной армии исполнили несколько трюков с перестроением и вознесением хвалы Сыну Неба, а затем мероприятие было завершено — морпехи пошли в восточную часть города, в своё расположение, люди остались на площади, чтобы поесть и побухать с щедрот императора, а мы пошли во дворец, продолжать работать.

*1769-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, императорский квартал, Дворец Тёплого Лета, крыло великого канцлера*

— … я никогда не предлагаю информацию сам, но для вас делаю исключение, — продолжил Архивариус. — Семьсот золотых лянов.

— Контекст? — поинтересовался я.

— Моргана, — ответил он.

— С этого нужно было начинать! — усмехнулся я и полез в ящик, за деньгами.

Тугие кошели с золотыми монетами легли на атласное покрытие стола — я раскрыл их и кивком позволил Архивариусу их пересчитать.

Он, со свойственной ему педантичностью, пересчитал монеты и вернул их в кошели.

— Итак? — спросил я.

— Исходя из донесений моих информаторов с линии фронта, Моргана находится на промежуточной стадии переговоров с фоморами, — сообщил Архивариус.

— Переговоры?.. — напрягся я.

— Да, — кивнул наш ценнейший источник случайной и, нередко, очень ценной информации.

— Подробности будут? — спросил я.

— Будут, — ещё раз кивнул Архивариус. — Известно, что Моргана лично явилась на передний край и показала солдатам фоморов белый флаг — к ней выехала делегация.

— Так, — произнёс я.

— Главнейший групповой вождь, Таррув Детхклах, назначил официальные переговоры две недели назад, и они идут с тех пор, — продолжил Архивариус. — Подробности переговоров мне неизвестны, потому что Моргана ведёт их без лишних ушей, а среди фоморов у меня информаторов слишком мало…

Он осёкся. Маркус называет такое факапом.

— Да нам изначально было понятно, что ты точно имеешь агентуру среди шуяо! — пренебрежительно махнул я рукой. — Это не очень ценная информация.

— Допустим, — после недолгой паузы, ответил Архивариус. — Тем не менее, косвенным признаком успешности переговоров можно считать прекращение боевых действий на линии боестолкновения — возможно, они заключили временное перемирие. Также в прифронтовых провинциях начинается сбор особой армии, в которую включают самые боеспособные подразделения из людей и кровопийц.

— Очевидно, это по наши души, — произнёс я.

— Очевидно, — кивнул Архивариус.

Значит, она всё узнала и поняла, наконец-то, и нашла способ выиграть время на решение «внутренних проблем».