— Интересные порядки. А как работает это ваше зелье?
— О! Очень интересным образом. Я смешал ту мерзость которой всех нас травил Остап с "Горькой Правдой." Улучшил, модифицировал. Принявший, теряет связь с реальностью. Впадает в состояние похожее на транс и не может отличать мысли от слов. Принявший, будет сидеть, улыбаться вам в глаза, но говорить при этом не то что надо, а то что думает. То чего хочет. То что у него не получилось. Это страшная вещь.
— Сколько этой дряни вы приготовили?
— Два литра, — улыбается Иволгин. — Мне нужно для исследований.
— А вы испытания проводили?
— Эм... Нет.
— Может для начала испытаем?
— Слава... Вы хотите стать добровольцем?
— Не я. Все.
— Слава, — бледнеет Иволгин. — Что вы задумали.
— Сегодня ужин. Я подолью зелье в еду. Мы с вами проверим как это работает.
— Н-нет... Так нельзя.
— Почему?
— Они начнут говорить правду.
— Значит им есть что скрывать? Что я узнаю, Тимофей Иванович? Что отец меня презирает? Что Варя любит меня по приказу? Что сёстры Волокушины всё ещё жалеют о том что я не сдох? Что?
— Вячеслав, — сглотнув шепчет Иволгин. — Это не правда.
— Тогда давайте испытаем. Или... Вы не уверенны? Я могу узнать то, что убьёт меня?
— Нет-нет, всё не так. Просто... Понимаете, слова и мысли людей, не всегда идут рука об руку. Мы многое утаиваем, скрываем. У каждого из нас свои скелеты в шкафу и знать о них иногда не обязательно. Это...
— Тимофей Иваныч, чтобы я не узнал, хуже уже не будет. Потому что пока, картина совсем неприглядная. Отец меня подарил, по пьяни. Чтобы он сейчас не сказал, я ему не поверю. Сёстры Волокушины, со мной только по договору и я хочу знать есть ли у них хоть какая-то симпатия ко мне. Варя, Настя, Маргарита, вполне возможно, что их любовь ни что иное как приказ Ерофея. В этом случае, горькая правда лучше чем сладкая ложь.
— Извините, Слава, но если ваши опасения подтвердятся... Что вы будете делать?
— Вести клан к процветанию. Тимофей Иваныч, это никак на меня не повлияет. Просто, в случае обмана, я не буду распыляться на выдуманную ими любовь. Я делом займусь, а им буду лишь подыгрывать. Сам войду в роль. Понимаете?
— А если они на самом деле вас любят?
— Я буду счастлив. Сомнения уйдут. Я извинюсь перед отцом. И всё будет как раньше. Вы мне поможете? Я не заставляю и ни в коем случае не приказываю. Я просто хочу знать что представляет из себя моя жизнь. Что это? Красивая сказка о любви? Или холодный расчёт главы клана и всех наших. Тимофей Иванович, вы мне поможете?
Иволгин напряжённо думает... Стоя у стола перебирает колбы и пробирки... Вздыхает...
— Да, Слава. Я помогу. Более того, я сам приму зелье. Вы же... Вам я дам антидот. Как только все выпьют... Не пугайтесь. Вести себя будут странно. Все уйдут в себя. Каждый начнёт говорить чушь. Вам нужно будет задавать вопросы. Об этом они не вспомнят. У вас будет полчаса. Спрашивайте тех, в ком сомневаетесь. Потом... Всё забудется. Никто не вспомнит о том что было.
— Спасибо...
— Слава, настоятельно не рекомендую прибегать к этому. Пока есть время, одумайтесь.
— Куда подливать зелье?
— Всё объясню, — видя что отговорить меня не получится вздыхает Иволгин.
И объясняет... Мне же страшно. Да, я хочу знать правду. Но что со мной будет потом, когда я её узнаю? Как я буду чувствовать себя, если вдруг выяснится что Ерофей меня презирает, Варя просто роль играет, а Настя...
Как нибудь буду жить с этим. Может быть... Может быть Ника меня любит. Надеюсь на это...
****
Час икс. Гости прибывают. Все рассаживаеся за столом. Как только подают еду, приступаем. Гости и все наши едят, общаются. И я ем, но антидот я принял и...
— Ну, можно и по рюмочке, — подмигнув мне улыбается Ерофей. — Давайте, все. За нас. За клан. За семью.
Доминик Торетто, мать твою за ногу. Интриган старый... Если ты врёшь, в дом престарелых сдам. Или...
Выпиваем. Все закусывают... С огромным интересом наблюдаю, как все они на мгновение виснут. Их глаза стекленеют... Они машинально едят, даже общаются. Но в основном...
Глядя в одну точку, они бормочут какую-то околесицу.
— Пора, — встав улыбаюсь. — Итак...
— Ты в этом уверен? — обнимая меня со спины вздыхает Смерть.
— Я скучал...
— Я тоже, милый. Но сейчас не об этом. Ты уверен в том, что получив ответы, тебе станет легче? Пока есть время, ты можешь остановиться. Потом...
— Я узнаю то что мне не понравится?
— А если так? — крепче сжимая меня шепчет Смерть. — Отказаться ты не сможешь, а если и сможешь то только уйдя со мной. Может не надо?
— Я попробую.
— Я против. Могу сказать за них. Хочешь? Не хочешь. Ну тогда пробуй.
— Ерофей Евгеньевич, — глядя на отца начинаю. — Что вы обо мне думаете?
— Красавец... Мужчина... Воин... — пытаясь сфокусировать взгляд, монотонно как робот мямлит Ерофей. — Достойный наследник. Моя гордость и надежда.
— Работает? Или меня наёбывают? Ерофей Евгеньевич, зачем ты подарил меня Зарнице? Стыдился меня?
— Стыдился? Нет. Я всегда любил тебя, ты мой сын. Думал выгодно пристроить тебя. Надеялся, что Зарница с их строгими порядками, сделают из тебя человека и в обиду не дадут. Прости, Славка, но тогда я потерял всякую надежду добиться от тебя хоть чего-то.
— Почему именно Зарница?
— Они порядочные. Тебе, Слава, учитывая твоё состояние, с ними было бы хорошо. Под присмотром, под заботой. Они не стали бы гнобить тебя или пытаться переделать. В то время, лучшее решение. Я не мог смотреть как все в клане кроме Вари презирают тебя. Я бы отправил её с тобой...
— Ерофей... Пап... Ты любишь меня?
— Раньше не так сильно. Но когда чуть не потерял, понял что да. Понял что ты для меня всё. Что я был плохим отцом, потому что не уделял тебе время. Можно сказать что это происки Остапа. Да что там, так и было. Но чувство вины... Я всегда буду виноват перед тобой. За то что мало любил, не уделял время... За то что практически отдал тебя...
— Не особо приятно. Но... Ладно. Едем дальше. Ух... Страшно мне сейчас. Кхем... Варя. Варенька. Ты меня на самом деле любишь?
