Три желания (СИ) - Придакова Ольга

На меня уставились две пары светящихся глаз.

— А что будет с Терролией? — вырвался у меня вопрос. — Она цела?

— Цела, цела! — успокоил Владыка.

— А Эрис с Морой? Что с ними?

— Думаем. — нахмурилось Божество, — Ты поскорее желание-то загадывай! Некогда нам.

Я обиделась, — Не надо мне вашего желания! И на Землю не хочу! Я лишь хочу, чтобы два ваших рода, наконец-то перестали враждовать и помирились! Простите глупых девчонок Эрис и Мору! Они давно уже всё осознали и раскаялись! Ведь обошлось же! Нет никакого катаклизма! Пусть живут, отпустите их!

— Это твоё желание? — переспросил Владыка.

— Да! — в сердцах закричала я.

— Принято!

И что это сейчас было? Я уставилась на мужчину, а он, как ни в чём ни бывало, продолжил, — Что-то ещё?

Ну, раз пошла такая пьянка, я стала перечислять,

— Хочу, чтобы Митрофан остался жив и был счастлив. Хочу, чтобы моей семье вернули дар универсала. Хочу, чтобы исчез с лица Терролии "Остров Молчания", а все каторжане получили свободу. Хочу, чтобы люди научились строить порталы в пределах своего мира, хотя бы. — тут я запнулась и уже шёпотом добавила, — Хочу, чтобы Рафаэлл не страдал и полюбил достойную его девушку.

Владыка с Владычицей рассмеялись:

— А для себя? Чего хочешь ТЫ?

— А у меня уже всё есть! — я задрала вверх свой мифический подбородок — Есть настоящая семья, есть магия, я любила и меня любили. Больше ничего и не нужно!

— Принято! — Хором ответили Светлоликие и хлопнули в ладоши, от которых в разные стороны брызнули ослепительные искры света. Они ударили в стеллы, те выстрелили голубыми лучами в центр зала, где, почему–то, оказалась стоящая я и мою эфемерную фигуру с ног до макушки прошил столб божественного благословения.

Не выдержав такого счастья, я вновь разлетелась на тысячу мельчайших осколков, чтобы собраться в теле, прижатом к могучей груди любимого мужчины и укрытой от всего мира золотыми крыльями.

— Элл! — пискнула я, пытаясь протолкнуть в грудную клетку глоток воздуха, сдавленную железными объятиями, — Задушишь!

Ангел же, увидев, что мой трупик жив и даже не помят, вместо того, чтобы ослабить тиски, ещё сильнее прижал к себе, осыпая лицо жгучими, быстрыми поцелуями, вперемешку со словами:

— Жива! Вернулась! Не отдам! Моя!

— Твоя, твоя! — просипела я, — Но могу вскоре вновь стать ничейной, если будешь так крепко обнимать!

Наконец, до Рафаэлла дошло, что его объятия слишком уж крепкие и мужчина отпустил меня, разомкнув руки и распахнув крылья. Я хотела подняться на ноги, но почему-то оказалась в метре над землёй, а по бокам словно захлопали паруса, потерявшие ветер. И на берегу стало тихо.

Толпа демонов и ангелов, мои родные Настя и Андрэ, с удивлением воззрилась на мою болтающуюся в воздухе тушку.

— Не может быть! — простонав, первой отмерла Лилит.

— Полукровка! — восхищенно присвистнул один из тех интриганов, что общались со мной на острове у Эрис.

— Моя среброкрылая! — прошептал Рафаэлл, глядя на меня влюбленными глазами.

И тут, повернув голову, я увидела их, собственные крылья! От неожиданности, я шарахнулась в сторону, крылья заполошно замахали, меня подкинуло вверх, потом вниз, потом в другую сторону… А потом, меня поймал Рафаэлл, осторожно обхватив за талию.

— Не бойся! — прошептал он мне на ухо,— Я с тобой! И всегда буду рядом! Теперь ничто нас не сможет разлучить! Среди трёх миров я нашёл достойнейшую и ни за что на свете не откажусь от неё! Дари эн, Ты выйдешь за меня замуж?

Эпилог.

Прошло четыре года.

Я возвращалась с Терролии от своей подруги Эрис – поздравляла их с Пульеттом с рождением второй дочери. Малышка родилась универсалом и обещала быть настоящей красавицей. Мора тоже приезжала к подруге со своей семьёй. Она округлилась, подобрела и лучилась счастьем, не смотря на то, что потеряла, как и Эрис, свои крылья и божественную сущность, став обычным человеком. Девушки достойно приняли приговор от Владыки, озвученный в год, когда одна маленькая попаданка переродилась в полукровку ангела. Владыка, как и обещал, освободил их от проклятия. Граф Ла’Вирт тогда тоже отличился. Оказывается, это его зов я слышала на тропе Неизбежности и, по сути, именно ему была обязана тем, что моя душа не заблудилась и не ушла на перерождение.

А благодаря тому, что он чем-то напомнил Эрис её любимого Грэя, девушке не составило большого труда влюбить в себя мужчину. Кольцо так и осталось в роду Дэйвов – Ла’Виртов, на Терролии. Анжи и Дэйвы, действительно, помирились, отпустив прошлое. Тем более, что Верховный разрешил навещать своих дочерей у них дома и довольные бабушки и дедушки частенько гостили в человеческом мире. С леди Паланой мы даже подружились и я, почти каждый день, забегала к ним в гости, пообщаться и потискать Арша.

А вот с леди Сиреной и Лилит всё ещё были натянутые отношения. Первая меня не воспринимала как будущую невестку, а вторая до сих пор не могла простить Рафаэлла. Во время редких встреч наше общение сводилось к светскому этикету и фальшивым улыбкам.

Она, после окончания академии, взяла шефство над только что образованным миром около одиночной звезды HIP 92403 М35 V. Демонесса решила с людьми больше не связываться и заселила планету разумными магическими существами, став для них единственной Богиней. Поэтому в родном мире появлялась крайне редко, что устраивало нас обеих.

Замуж меня не отдали. Когда я вспоминаю, как у Рафаэлла, там, на берегу, вытянулось лицо при грозном окрике Андрэ: “Молодой чел… Светлоликий! А ну, убрал руки от моей сестры! Маленькая она еще замуж выходить!”— меня начинает душить смех. Ага! Маленькая! По меркам Терролии я уже была закостенелой старой девой, но раз брат сказал: “Не дам!”, куда уж нам спорить! Тем более, что в мире Светлоликих я, действительно, была чуть ли не новорожденным младенцем. И Рафаэллу пришлось смириться и терпеливо ждать моего взросления. Хотя, это никак не влияло на наши отношения.

До интима дело не доходило, любимый был чуток и не переходил грань (как ему удается сдерживаться, для меня остается большой загадкой), я же плавилась в его объятиях и готова была сдать все явки и пароли от одного ангельского поцелуя, иногда слишком провоцируя мужчину. Поэтому он скрипел зубами, но терпел, по пути отгоняя от меня демонов и ангелов мужского пола, не давая им приблизиться ближе, чем на метр. Я его прекрасно понимала, ведь, обретя божественную сущность, сама изменилась. Физическое тело Дарины, в которое меня вернули, претерпело колоссальную перестройку. Нет, я не приобрела хвост и когти, но заметно подросла, округлилась в положенных местах, кожа начала светиться и я могла, как и все небожители, покидать свою физическую оболочку без опасений, что не смогу вернуться.

Чувства и эмоции тоже в разы стали сильнее и ярче. Если раньше к ангелу человек Дарина испытывала любовь и начинала трепетать от одного его взгляда, то сейчас я, Дарина полукровка, плавилась от его голоса, запаха. Растекалась лужицей от прикосновений Элла и держалась из последних сил. Сейчас я отлично понимала, что чувствовали подруги, когда дело коснулось их избранника. Ведь сама реагировала точно так же, если замечала кокетливый взгляд в сторону Рафаэлла или ответную его улыбку. Если могла бы убивать взглядом, то в радиусе километр около моего мужчины, были бы одни женские трупы. Да, я тоже стала собственницей.

Мора и Эрис надо мной посмеивались и успокаивали, что со временем мои метания прекратятся.

– С точки зрения наших бывших сородичей, ты ещё не сформировавшаяся личность. По сути, просто ребёнок, вот тебя и колбасит! – улыбаясь, объясняли мне женщины. – Рафаэлл это понимает, поэтому и оберегает от себя и чужих поползновений.

Я кивала, соглашалась и продолжала ревновать. И только у Насти с Андрэ обретала спокойствие, чувствуя себя дома, в семье. Они вновь уехали в Гуслиц, оставив столичную суету и дворцовые интриги, хотя король Фернанд, узнав, что Андрэ вернули дар универсала, всячески пытался их склонить к столичной жизни, пожаловав в подарок роскошный дворец. А потом ему стало не до семьи Ламберт, когда сам познакомился с великолепной Морой.