Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа

— Мрай?.. — прошептала, пугаясь собственного голоса.

При падении нас разбросало в разные стороны. Я относительно цела, а что с ним? Осторожно протянула руку и наткнулась на сырую каменную поверхность, хаотично испещрённую мелкими выбоинами. Попробовала призвать тьму, чтобы запалить пульсар. Напрасно. Медленно, чтобы не шуметь, достала из ножен на голени короткий клинок, что выручал меня в самых безвыходных ситуациях. Удобно обхватила рукоять. Второй рукой нащупала на перевязи ситтир [62]. Незаряженный, он бесполезен, но лишнее оружие в арсенале придавало больше уверенности.

Тихий вкрадчивый смех зазвучал у самого уха. Рефлекторно полоснула воздух кинжалом, естественно никого не задев. Вскочила на ноги, готовая защищаться.

— Мрай! — позвала громче.

Сзади всколыхнулся воздух, словно мимо промчался кто-то невидимый. Я истерично рубанула пустоту, трясясь от дикого ужаса. Ещё немного и я завою в голос.

— Щиты… — откуда-то издалека прошелестел тихий хрип и утонул в громком издевательском хохоте. Звук многократно отразился от стен и превратился в низкий вой, от которого волосы на затылке встали дыбом.

Стирая с лица полузапёкшуюся кровь, я бросила все оставшиеся силы на ментальную защиту. Страх резко отступил, боль поутихла. И это придало мужества.

— Ну же, — голос дрожал и срывался, — хватит играть как кошка с мышью! Покажись! Или стыдишься своего многоглазого личика?

Темнота зло зашипела сразу со всех сторон, усиленная гулким эхо. Но мне уже было не страшно: в теле бродил хмельной кураж обречённого. Я была уверена, что живой мне отсюда не выбраться.

Медленно, будто под светом оживших театральных софитов, в плотном сумраке начали проявляться очертания предметов.

Нет, мы провалились не в логово Безумной Паучихи, но это место я не смогла бы забыть никогда.

Я снова была в каменном гроте, куда меня затянуло во время илджин мейир перед встречей с Темнейшей. Вот только в прошлый раз я боялась и желала с ней разговора. А сейчас отдала всё на свете, чтобы никогда не видеть свихнувшуюся богиню.

По-прежнему валун с неизвестными мне письменами незыблемым исполином подпирал своды пещеры. Но фантастический антураж подземной полости был безвозвратно разрушен. Ажурная вязь гигантских соляных украшений валялась бесформенными грудами камня. Прозрачный ручей иссяк, оставив после себя извилистое русло. А вместо него бугристую поверхность под ногами криво расчертил узкий провал. В его глубине шипела и булькала огненно-алая магма, расцвечивая разрушенный грот кровавыми всполохами.

Я невольно отпрянула от нестерпимого жара, которым дышала расплавленная субстанция. Под ногой что-то хрустнуло, и только сейчас я заметила полуразложившиеся паучьи трупы, смердящим ковром устилающие дно пещеры.

— Ну, что же ты? Неужели боишься? — весело звенел возбуждённый женский голос. Самый красивый из всех, что я когда-либо слышала.

Тело механически развернулось на звук.

Великая Ллос в своей паучьей ипостаси насмешливо уставилась на меня шестью парами глаз:

— Уже не хочешь играть? Я же только во вкус вошла! Вот только распотрошу твоего самца, а там и до тебя доберёмся, — картинно запрокинула голову и беспечно расхохоталась.

Сердце остановилось, когда я увидела Мрая. Выгнувшись сломанной куклой, он стоял на коленях, пришпиленный к полу антрацитово-чёрной паучьей лапой. Громадная конечность насквозь прошила его плечо и полностью обездвижила. Повреждённый доспех залило кровью. Стоило Ллос чуть сместить лапу, он конвульсивно дёрнулся, совершенно не владея собственным телом.

— Беги, — шевельнулись побелевшие губы, и стеклянный от боли взгляд на миг прояснился.

Глава 3

Ну уж нет. Упрямо качнула головой. Теперь я точно никуда не побегу.

— Что тебе нужно? — выкрикнула со смелостью самоубийцы. — Зачем так тратиться, чтобы поймать двух смертных?

— Отупела?! — рявкнула богиня и угрожающе подалась вперёд.

Нас разделял раскалённый поток, и полутрансформированное лицо, «плывя» в жарком мареве, казалось ещё более жутким.

— Бездарный человеческий вымесок, надумала издеваться?! Я чувствую его… — алые глаза прикрылись, — чувствую, как часть себя. И точно знаю: сардис у кого-то из вас. Поющая… ну, конечно… поэтому и не понять, кто несёт камень. А хочешь до конца насладиться своей с ним связью? Этой уловкой Заблудших, чтобы отменить назначенную Тьмой кару?

Ллос вырвала лапу из плеча полумёртвого Мрая и с размаху вонзила ему в бедро. Он закричал. Я кулем свалилась на камни. Казалось, мне наживую кромсают ногу, левую руку не чувствовала.

— Щиты, — зарычал сквозь зубы дроу. — Не дай ей пробраться к себе в голову!

— А хочешь, — оскалилось восьмилапое чудовище, проворачивая антрацитовую конечность в живой плоти, — я буду рвать его кусками? Медленно, — зажмурилась Паучиха сладко, наслаждаясь задушенным мужским стоном. — И когда он рехнётся от боли, я сомну его волю и заставлю кромсать тебя? Потому что ты упустила свой шанс на быструю смерть.

— Ошибаешься, — прохрипела я ни на что не надеясь, — у нас нет того, что тебе нужно, — мой тихий голос утонул в злорадном хохоте.

— И начну я, пожалуй, с этого…

Полоумная богиня дёрнула за волосы свою жертву, приподнимая повыше. С коротким свистом острые когти рассекли воздух, и длинный обрубок белой косы упал к моим ногам.

Раздался новый взрыв сумасшедшего смеха:

— Смотри-ка, благородный Воин Тени острижен как беглый раб!

Дрожащими пальцами я коснулась серебристых локонов. Пусть я не разделяла трепетного отношения тёмных к своим причёскам, но знала, что высокородный с короткими волосами — всеобщее посмешище. От дикой ярости стало трудно дышать. Со всей силы вцепилась в отрезанную косу. Под скрюченными пальцами сложное плетение распалось, и у меня в руках оказалось то, что может стать единственным спасением.

— Ещё одно движение — и ты навсегда его лишишься!

Я не думала долго, когда встала у края лавового ручья и занесла руку с зажатой в ней заколкой над клокочущей магмой. Злосчастный рубин вспыхнул адским пламенем.

— Отдай!!! — взвыл паукообразный монстр, позабыв о своём развлечении. — Не смей! Не делай этого!!! — заголосила богиня, метнувшись ко мне.

Даже в образе гигантского паука она не могла до меня дотянуться. Я пока не понимала, что ей мешает. Вряд ли провал был для неё серьёзной преградой. Менакин медленно нагревался и не причинял ощутимого дискомфорта даже человеческой коже, хотя от сильного жара рука уже покраснела.

Чуть разжала пальцы, позволив шпильке скользнуть по ладони.

— Нет!!! — взвизгнула Ллос уже в человеческом обличье. Прекрасное лицо исказилось от неподдельного ужаса.

— Тогда не делай резких движений! Люди пугливы, знаешь ли. И не настолько проворны, как дети Дошхора. Ты отпустишь нас. Отдашь мне моего мужчину…

— Не нужно торопиться, — перебил меня властный мужской голос.

Не выпуская из виду Ллос, я чуть повернула голову, чтобы увидеть, как из густой тени от исчерченного письменами монолита вышагнула тёмная фигура, закутанная с головы до ног в походный плащ. Глубокий капюшон на голове незнакомца не позволял разглядеть его лица, из-под чёрных перчаток на руках не было видно ни единой полоски кожи. Только два мертвенно-синих огонька на месте глаз ярко горели из клубящегося тьмой провала под плотной тканью.

— Ваэро-о-он, — злое шипение подтвердило мои догадки, — неужели Он недостаточно наказал тебя, что ты хочешь помешать воздать Ему по заслугам?

— Убери руку, дочь Заблудших, — высокий силуэт остановился от меня в нескольких шагах, словно наткнулся на невидимую преграду. — Уничтожив мрим’йол, ты обречёшь свою богиню на медленную смерть. Нельзя уничтожить одну из Великих без страшных последствий для всего мира. Поэтому, не торопись.