Снежное забвение - Кливз Энн

– Ты хоронишь свой талант на полицейской службе, Джо Эшворт. С таким-то голосом.

Он никогда не мог понять, когда Вера издевается, а когда нет.

– Ага, ну да, – откликнулся он. – Джесси вся в меня пошла.

– Значит, наша Кейт Дьюар была знаменитостью?

– Пару лет она была настоящей звездой, – подтвердил он. – А потом пропала со сцены. Или пропала из общественного поля зрения. Как будто в один момент.

– Каково это, интересно? – Вера словно рассуждала вслух. – Иметь славу и влияние, а потом – бах, и внезапно ты никто.

Джо подумал, что, возможно, она имеет в виду собственную отставку. Как она будет с ней справляться. Он ничего не ответил, и на минуту повисла тишина.

– Так, и что дальше? – Она посмотрела на него с вызовом, будто проверяла.

– Разговор со священником, – отозвался он. – Вероятно, она обсуждала с ним свою семью: делилась тем, что действительно случилось в том браке.

– Ты имеешь в виду исповедь? – хихикнула Вера.

– Я не знаю, – смутился Джо. Он вырос в семье методистов, а методисты всем этим не занимаются. – Я скорее имел в виду простую беседу.

– А еще он может знать о женском приюте, – сказала Вера себе под нос. – Это может быть мотивом, как думаешь? Парень, который распускает руки и слишком много пьет, разозлился на Маргарет, когда его девчонка наконец подобрала сопли и бросила его.

Газ зашипел от охлаждения.

Вера повернулась к нему.

– Наверное, хочешь поехать домой?

– Да, если можно. – Он почувствовал облегчение. Он боялся, что она продержит его до рассвета и предложит выпить по пути, чтобы как следует все обсудить.

Повисла пауза.

– Слушай, – сказала она. – Ты не против взять такси? Снег уже перестал, и техника выехала на дороги, так что, думаю, ты доберешься без приключений. Запиши это в счет расходов. Спустись вниз и выясни подробности про нового мужчину Кейт перед уходом. А я хочу еще немного задержаться в городе.

– Хотите, чтобы я тоже остался?

Обычно она хотела.

– Да нет. – Хитрая улыбка. – Езжай к Сэл и ребятам. Не хочу снова попасть к ней в черный список. Тем более Холли уже в пути.

Глава 7

Вера смотрела, как Джо Эшворт уезжает в своем такси. Она точно знала, что он разрывался и, возможно, даже предпочел бы остаться стоять с ней на холоде. Его можно было завести вполоборота, так что тут даже никакого азарта не было. Не стоит его мучить. В церкви Святого Варфоломея горел свет, и она чуть было не поддалась порыву пойти сразу туда и поговорить со священником, которого упомянула Кейт Дьюар. Но она умирала с голоду, а работать у нее никак не получалось, когда хотелось есть.

Мороз стоял такой, что было тяжело вдохнуть, а когда она говорила по телефону с Холли, то видела, как у нее изо рта поднимаются клубы пара; в свете фонарей казалось, что этот пар чуть ли не на лету превращается в лед.

– Где ты, Хол?

– Связывалась с криминалистами, как вы мне и сказали, мэм. – Старая добрая Холли, резкая и восторженная одновременно.

– Сможешь приехать в Мардл? Джо вернулся в лоно семьи, а мне бы не помешал помощник. Я буду в рыбной лавке ближе к бухте. Тебе что-нибудь взять?

– Нет, спасибо, мэм, я уже поела. – И наверняка обед у нее был. Пластиковый контейнер, полный салатных листьев и яблок. Никаких насыщенных жиров для заботившейся о здоровье Холли. – Буду через двадцать минут.

Вера пошла вниз по улице, на запах жареной рыбы. Из паба вывалилась женщина – большая и растрепанная, в короткой юбке и драных колготках. Вера подумала, что она точно простудится. Изнутри ей вдогонку доносились какие-то выкрики – слов было не разобрать, но тон был грубый и даже злорадный. Вера почувствовала укол жалости. Под ногами заскрипел замерзший снег.

В «Рыболовстве Мардла» Вера присела за столик – почти половина пространства была отведена под ресторан. Было приятно пройти мимо очереди сразу к стойке, где официантка мгновенно приняла ее заказ. Вера задумалась: неужели классовые различия в Англии настолько укоренены, что даже здесь, в рыбной лавке в Мардле, она выделяется своим статусом? Неужели чувство легкого превосходства – это естественное, пусть и постыдное удовольствие? Внутри было тепло, по окнам стекал конденсат, телевизор на фоне показывал какое-то глупое ток-шоу. Пришла официантка с подносом. Чай в чайнике, хлеб и масло на фарфоровой тарелочке, кляр тонкий и хрустящий, треска мягкая. «Да, – подумала Вера, – вот это класс».

Холли пришла, когда Вера уже заканчивала свою трапезу. Она была стройная и стильная – даже сейчас, при такой-то погоде. Существуют ли дизайнерские пуховики? Если да, на Холли был именно такой. Она присела напротив своей начальницы и протерла стол бумажной салфеткой.

– Они закончили с местом преступления?

– Тело забрали в морг. – У Холли был южный, благородный выговор. Не ее вина. – Вагон отогнали в депо в Хитон. Билли Уэйнрайт говорит, это кошмар. Очень много следов и отпечатков обуви. Будут разгребать как минимум несколько дней. Может, и дольше. Хотя бы ветка метро остановлена. Ее откроют позже сегодня вечером, если снега больше не будет.

– Интересная женщина наша жертва, – откинулась на стуле Вера. – Вышла замуж за парня из Польши сразу после школы. Через пару лет развелась и с тех пор, видимо, жила одна. Говорят, посвятила себя религии и благотворительности. Бесплатно жила в гостевом доме дальше по улице в обмен за помощь по хозяйству, но, похоже, была скорее как член семьи. Хозяйка – Кейт Дьюар, вдова с двумя детьми-подростками и новым кавалером, который там не живет.

– Значит, не стандартная жертва. – Холли положила перед собой какое-то электронное устройство и принялась печатать.

Вера удержалась от вопроса о том, что случилось со старым добрым блокнотом.

– Нет. – Рабочий вечер подходил к концу, в лавке стало тише, очередь рассосалась. Вера поднялась на ноги. – Пойдем.

– Куда? – Холли выключила свое устройство и кинула его в сумку.

– Встретимся со священником.

В церкви еще горел свет, и, когда они толкнули тяжелую дверь, она открылась. При этом помещение казалось пустым. Пахло сыростью, плесенью и ладаном, а еще той же полиролью, что и в доме Кейт Дьюар. Вера подумала, не убиралась ли Маргарет Краковски и здесь. Если да, им придется искать другую прихожанку, чтобы выполнять бытовые обязанности. Здесь не было никаких рождественских украшений, и единственным ярким пятном был витраж над алтарем.

– Ау! Есть кто дома? – В церквях ею всегда овладевали хулиганские порывы.

Впереди послышался шаркающий звук, и из двери слева показалась темная фигура. Вера решила, что это, наверное, самый неказистый человек, которого она когда-либо видела. Он был младше, чем она ожидала, может, слегка за тридцать. Темные волосы, черные мохнатые брови, тонкие губы, которые двигались даже тогда, когда он молчал, и узкие глазки. Огромный неуклюжий мистер Бин. Ему нужно было стать стендап-комиком. Он бы одним выходом на сцену вызывал испуганный и немного нервный смех.

– Да? – На нем была черная сутана и черная мантия на плечах. Ему явно нравились его служебные одеяния. К детективам он подошел с совершенно неприветливым видом.

– Отец Граскин? – не дожидаясь ответа, она помахала перед ним удостоверением. Он прищурился, как будто был близорук. – Боюсь, у меня плохие новости об одной из ваших прихожанок.

Он провел их в ризницу, где было теплее. Газовый обогреватель зашипел, и от запаха у нее запершило в горле.

– Да?

– Возможно, вы уже слышали, – сказала Вера. – Этим вечером в вагоне метро произошло убийство. Жертвой оказалась Маргарет Краковски. Насколько я знаю, она регулярно к вам ходила.

Он с ужасом посмотрел на них, а потом рухнул на стул рядом с простым деревянном столом и уронил голову в ладони.

– Не могу в это поверить. – Вере показалось, что он был искренне расстроен, и на мгновение ей стало его жаль. – До чего мы дошли: милую пожилую даму убивают в общественном месте! – Он был очень лощеный, хоть и местный. «Вырос в городе», – решила Вера. Над ним явно тряслись. Судя по виду, ему бы не помешало выйти на свежий воздух.