Сорняк (СИ) - Вторкин Евгений

Переполнившись опьяняющей смесью силы и экстаза, я впал в восторженное безумие. Вихрь приятных ощущений угрожал разрушить мой хрупкий разум.

Моё новое естество неумолимо вопило и просило добавки. Всепоглощающая пустота внутри требовала наполнить себя живительной влагой. Кровь одной-единственной белки не могла утолить ненасытное желание. Безумное желание отыскать нектар жизни, оно захватило контроль над моим телом! Заставило двигаться! Вперёд на поиски манящего аромата сладкой смерти…

Оу-да-а-а… Вскоре я вновь погружусь в чувственный акт потребления…

Вцепившись в ветку, я тихонько сидел на хвойном дереве. Наслаждался ночным ветром и вылизывал окровавленную шёрстку. Так уж получилось, что на эмоциях поддался инстинктам и совсем забыл об этикете. Вот, например, во время трапезы до того заляпал рыжую шкурку, что она полностью сменила свой окрас!

Было бы, конечно, проще найти какую-нибудь лужу с чистой водой и нормально вычесать кусочки плоти из своей шёрстки, однако из-за этого неугасающего аппетита мне совсем не хочется переводить ценный продукт.

Несмотря на то, что я пожрал несколько десятков своих сородичей, внутри меня всё ещё скребётся голод. Крепкий разум помог одуматься и остановить охоту. Да и здравый смысл подсказал, что с такими аппетитами я довольно быстро превращусь в жирную, неповоротливую белку.

Вдруг меня обдал сильный порыв холодного ветра, тем самым выдернув из голодных мыслей. Осмотревшись, я улыбнулся темноте и поблагодарил ночной лес за то, что обдувает мою влажную шёрстку.

Хоть пейзаж и выглядел однообразно, но мне это очень нравилось. Нравилось, что здесь, в лесу, всё такое одинаковое. Все окружающие меня ёлки, как близнецы, посажены в ряд и выросли одинаково в высоту. И даже кусты и трава на земле похожи на своих соседей. Как же приятно быть единственной аномалией!

Кстати, по поводу аномалии. Я только сейчас заметил, что небо странное. На нём нет ни луны, ни звёзд. Небо укрыто каким-то… живым куполом, ограждающим от космического света. Ощущение, словно какой-то монстр сожрал этот мир, и я изнутри смотрю на стенки склизкого желудка. Благо тут, на дне чьей-то пасти, достаточно светло. Плоть монстра, что окутывает планету, сама по себе освещает землю приятным голубым оттенком.

Продолжая наблюдать за небом, я заметил, что это склизкое покрывало начало стремительно приближаться. Испускаемый ею свет усиливался, разгоняя ночную темноту.

Поистине завораживающая и самая красивая смена дня и ночи. Смотреть на небо и видеть, как на тебя надвигается светящийся потолок, одновременно волнительно и страшно. Ощущение, будто весь мир обрушивается, пытаясь тебя раздавить…

Точно, уже рассвет! И это значит, что скоро придёт старик. Эм-м, а что мне делать?.. У меня ведь тут совсем не прибрано…

Куда не посмотри, кругом разбросаны недоеденные кусочки пушистиков. А вон тот зверёк, вообще, размазан по стволу дерева.

М-да уж, как я вообще умудрился такое сотворить с этими миленькими созданием? Хм-м, подозреваю что это не моих лап дело. Может, весь этот кровавый беспорядок устроил кто-то другой?..

Да, определённо! Это всё дело когтистых лап какой-нибудь очень злобной и безумно голодной белки.

Сорняк — Глава 3. Рев отчаяния

В жестокой схватке на грани жизни и смерти золотой герой поглотил душу напавшего и присвоил себе его плоть. Завладев телом зверя, он столкнулся с навязчивым позывом и нестерпимым животным голодом.

Красота цикличности жизни демонстрирует, что даже нечто прекрасное, вкусив крови, впадает в неистовое бешенство. А когда разум вернёт свои очертания, он окажется в полнейшем замешательстве.

Не понимаю, зачем я тут дожидаюсь старика? Знаю ведь, что увиденное его не обрадует. Та ухоженная лужайка, по центру которой рос золотой куст, превратилась в свалку трупов. Не знаю зачем, но я все недоеденные тушки стаскивал в одно место. Видимо, сработал инстинкт делать запасы еды. И теперь вокруг этой вонючей кучи кружат назойливые насекомые.

О, явился. Наконец пришёл старичок, которого я так долго ждал. Вот только двигаться он стал ещё нерасторопнее и медленнее. Ступает, опираясь на свой костыль, а в другой руке тащит деревянную лейку, настолько тяжёлую, что его даже скручивает под её весом.

Странно. Вроде он уже вышел на поляну, но до сих пор ещё не заметил произошедших изменений. Насколько же у него плохое зрение?

Вдруг старик уронил деревянную лейку и побежал. Добравшись до недавно взрытой почвы, он рухнул на колени и ударил по земле:

— Аа-а-а-а! Не-е-ет! Какая тварь это сделала⁈

Мощный крик напугал сидевших на деревьях птиц, отчего те разлетелись в разные стороны.

— Кто это сделал? Кто-о-о⁈

По щекам старика текли слёзы, и он с опущенной головой держал на вытянутых ладонях уцелевший золотой листик:

— Хельта… Великая мать земля, покровительница эльфов, прошу тебя, явись… Явись и спаси Фарса. Прошу тебя! Хельта!

Аккуратно переложив драгоценный листик в одну ладонь, старик начал ощупывать свою шею и вскоре достал из-под воротника деревянный кулон. После недолгой паузы он сжал дощечку и дёрнул её. От резкого действия шнурок лопнул, и старик вытянул руку со сжатым в кулаке талисманом:

— Хельта!!! Прошу тебя, спаси Фарса!

Зов человека услышали и вскоре раздался свирепый ответ:

— Ра-а-а-а!

От угрожающего рёва всё моё естество сжалось в страхе. Я не знал, что за зверь приближается, но моё новое тело дрожало от ужаса. Хоть мне дико и хотелось сбежать прочь, я остался на месте, лишь покрепче в ветку вцепился.

Старик, похоже, расслышал приближающийся топот. На его лице совсем не было беспокойства, лишь раздражение:

— Ой ты ж… Грызли тебя за лапу.

Нащупав лежащий на земле костыль и воткнув его в землю, старик опёрся на него и неспешно начал подниматься на ноги. Он неосторожно дёрнул рукой и случайно выронил деревянную дощечку. Упав, она тут же затерялась в густой траве.

Шум усилился. На поляну выбежал огромный мохнатый зверь. Из его пасти сочилась слюна, пока он жадно разглядывал тушки выпотрошенных мною зверьков. Сперва мне показалось, что чудовище явилось из-за выкриков старика, но, видимо, его приманил яркий запах мертвечины.

Несмотря на то, что габариты монстра превышали человеческие чуть ли ни в два раза, старик почему-то встал напротив разъярённого зверя и выпрямил спину. Даже костыль в его руках совсем не дрожал, словно тот вообще не боялся.

Заметив, как что-то поблёскивает в руке старика, я тут же присмотрелся к этому странному предмету и понял, что это небольшая стеклянная колба с переливающейся на свету жидкостью.

М-да, этот человек действительно любит выпить, что даже сейчас первым делом достал из кармана подозрительное зелье. А нет, он решил угостить пушистого гостя и метнул в его сторону стекляшку.

Когда колба встретилась с мордой существа, она разлетелась на мелкие осколки, и светящаяся жидкость окрасила шерсть. Я вжался в дерево, ожидая очередного оглушительного рёва. Однако его не последовало. Зверь оцепенел, застыл, будто парализованный.