Изгой Проклятого Клана. Том 5 (СИ) - Пламенев Владимир

— Я пришёл сюда за силой, с помощью которой Леонид Поднебесный подчинил себе Пустоту, — произнёс я. И посмотрел Руслану прямо в глаза. — Этот дух сказал что для её получения ты возьмёшь с меня плату.

— Плату? — брови Руслана взлетели вверх. — Куда же мне её тратить? — он с разведёнными в стороны руками посмотрел направо, налево. — Тут есть магазины? — затем взглянул на фантома-духа. — Или недвижимость, которую можно купить? Может, я чего-то не вижу?

— Это пространство памяти, — спокойно объяснил дух. — Материя здесь не властна.

Руслан фыркнул:

— Тогда что я могу взять у него, взамен на свою отнятую жизнь⁈

— Действительно. Что? — я тоже обратился к духу.

— Новую, — невозмутимо ответил тот. И взмахнул рукой. Древо вспыхнуло и засияло ярче. Ветка, на которой рос один из золотистых лепестков, получила продолжение. Из неё выросла полупрозрачная, иллюзорная, но новая ветвь. С десятками новых лепестков и отростков. — Новую жизнь, для души, которая несправедливо потеряла свою.

— Постой-ка! — возмутился Руслан. — Он убил меня, а теперь ты предлагаешь ему стать мне отцом⁈ Через моё же собственное тело⁈

— Нет, Руслан. Я тебя не убивал. Будь в моей власти выбирать тело, в которое можно вселиться, я бы выбрал другое. Со всем уважением, ты — далеко не самый лучший выбор. А тот, кто вселил меня в него, явно хотел, чтобы я получил силу Леонида Поднебесного. Именно его. Это единственная причина, почему я оказался в твоём теле. А ты — здесь.

Руслан спросил у духа-фантома:

— Это правда?

— Правда, — кивнул тот.

— Легче от этого мне не становится… Вы говорите о новой жизни, но я рожусь заново. Без своей памяти. Без своей личности, — он ударил себя в грудь. — Это вообще буду я или другой человек? Ответ очевиден! От меня в нём ничего не останется!

— Останется главное, — сказал я умиротворяющим тоном. — Твоя душа. А память, как я понимаю, останется вот здесь, — и указал рукой на родовое древо. Затем спросил у духа. — Я прав?

— Прав, — ответил тот. — Память предков не принадлежит потомкам в полной мере. Но память души… это память личная. Подлинный Руслан Северский несправедливо потерял жизнь. Самым нечистым из способов — вытесненный из тела. Что хуже убийства. Потому он имеет право на возвращение своей памяти. Если захочет этого впредь.

Руслан недоверчиво посмотрел на духа.

— Значит, если я соглашусь, то рожусь сыном собственного тела, а потом смогу восстановить память прошлой жизни?

— Как вариант, — сказал я. — Но нужно ли тебе это? Родишься ты уже другим человеком. Молодым. Здоровым. Сильным. Счастливый.

— Ты говоришь так, словно так всё и будет, — раздражённо сказал Руслан.

— Так всё и будет, — без колебаний утвердил я. — Ведь твоим отцом буду я.

Он поджал губы.

— Тогда зачем мне будет нужна память… вот эта? — он снова коснулся рукой своей груди. — Не могу сказать, что я был самым счастливым человеком на свете… — он уставился вперёд. Вспоминал. — Отец исчез. Меня вырвали из родного дома. Забрали права. Забрали всё, чем я дорожил и что было для меня ценно. Отправили к детям простолюдинов, хотя по праву крови я должен быть выше, — он усмехнулся. — Но они оказались лучше, чем аристократические отпрыски. А потом, меня же бросили на инициацию, на которой мои соратники напали на меня! Я не уверен, что хочу помнить всё это…

— Решай. Я признаю за тобой право на новую жизнь. Потому как я получил свою, за счёт твоей. Пусть то и не было моим решением.

— Ты справился с тем, с чем не справился ни я, ни мой отец. Выходит, ты умнее, сильнее, решительнее любого из нас. Так скажи мне, что от меня останется, если я потеряю память? Хотя именно она и делает меня несчастным!

— Душа. Та, которая чувствует всё, через что ты прошёл. Которая проживает опыт. Которая учится и побеждает. Единственная причина, по которой ты боишься своей памяти — это страх, что ты не справишься с ней, — я сделал шаг вперёд. Положил руку на его плечо и посмотрел ему в глаза. Прямо. Пристально. — Но справляться — это не врождённый талант. Это навык. Ему учатся. Сами или с помощью учителя. И у моего сына он будет. У тебя, если ты согласишься, он будет. Я даю тебе слово.

Он хмурился. Но не отворачивался.

— А кто научил ему тебя?

— Жизнь.

— Та, которую ты прожил до попадания в моё тело?

Я кивнул.

Он вздохнул и сказал:

— Наверное, так даже лучше… для рода, для клана, для всех, кто окружал меня. Для самого имени Северских. И для меня самого… в новой жизни, — он протянул мне руку. — Я согласен на твоё предложение. Кто бы ты ни был. Если всё, что происходит вокруг — это не мой предсмертный бред.

— Будь уверен в себе, Руслан, — я крепко пожал его руку. — И в своём выборе.

Он чуть улыбнулся.

И в тот же момент между нами вырос шнур белой энергии. Он соединил центр моей груди, с его. Я ощутил, как между нами возникает связь.

А потом Руслан Северский рассыпался сотнями серебристых огоньков. Они вернулись к родовому древу и вновь стали его частью.

— Ты получил принятие от истинного хозяина своего тела, — произнёс дух. — Теперь ты — часть рода Северских. Полноправная. Истинная. А значит, ты имеешь право на его наследие…

Дух поднял руку, над которой висела в воздухе энергетическая восьмёрка. Она вспыхнула, принимая белый цвет и легла на бок. Образуя прекрасно знакомый символ. В том числе в мирах, известных Зеркальной Башне.

Знак бесконечности. Он же — перевёрнутая восьмёрка. Он же — лемниската.

Символ цикличного времени…

Символ источника бесконечной энергии…

Символ самого Творения.

Я оскалился. Можно было бы и догадаться.

Но причём здесь пространство? Это, пожалуй, единственная форма реальности, которая могла бы включать в себя и Пустоту, и Творение.

— Этот знак — замок, — повторил дух сказанные ранее слова. — К этому месту. К тому, что ждёт здесь своего часа.

Лемниската задрожала. Как и свет вокруг неё. А затем и само пространство, вместе с нами и родовым древом. Пришли в движение его корни. Они вырывались из тёмной поверхности, что заменяла здесь землю. И одновременно с этим вытаскивали оттуда… нечто.

Огромную серебристую сферу. В ней бы поместилось сразу несколько человек, вставших друг другу на плечи.

Она дрожала и заставляла дрожать вокруг себя само пространство. А волны силы, что приводили его в движение, накатывали на меня теплом.

— И что это?

— Ядро силы, которой в древности владели твои предки. Ещё во времена войны с богами, которая закончилась закончилась возвышением магических кланов.

— Поднебесные тоже в этом участвовали…

— Верно. С поколениями их сила уснула. Но осталась в Даре рода. После смерти Леонида Поднебесного, Северские остались её последними наследниками.

— Подожди. А я могу поговорить с ним напрямую? Он мёртв. Значит он должен быть в Родовом Древе.

— Он спит вечным сном.

— Руслан не спал.

— Руслан — исконный хозяин твоего тела. Между вами была связь, которую не разрушить ничем. Род желал, чтобы вы поговорили. Это желание исполнилось.

— Род… у него есть сознание?

— Лишь совокупное сознание всех усопших его членов. Поднебесных и Северских. Они все соединились после смерти. Их личности размылись и уснули. А общая память стала основой для родового древа.

— А кто ты?

— Я — лишь проводник их воли. Ни больше, ни меньше.

Я подошёл к серебристой сфере и потянул к ней руку. Но из-за дрожащего пространства у меня не получилось до неё дотронуться.

— Почему сила рода уснула?

— На то есть несколько причин, — дух встал рядом. — Со временем кровь разбавилась кровью других магов и даже простолюдинов. До Дара стало сложнее дозваться. Связь с ним ослабела. Но сам он никуда не исчез. Весь его потенциал сохранился в Даре рода Северских. Но пробудить его можно только с помощью стихии пространства.

— Как и многие другие вещи в роду… — произнёс я негромко.