(Не) любимая жена. Развод с оборотнем (СИ) - Мун Эми

Упала. Возможно, перелом запястья. Как массажист, Марьяна частенько помогала больным восстанавливаться после травм и знала, насколько хреновым может закончится обычное «поскользнулся-упал».

Но надо бы осмотреть повреждение. Марьяна шустро сдернула с пальца одно из колец.

- Смотри, какая красота, - повертела перед девочкой.

Слезы мгновенно высохли. В серых глазенках вспыхнуло чисто женское «какая красивая блестяшка». Отлично! Контакт есть.

- Меня Марьяна… Э-э-э, Марья зовут, а тебя?

- Агаша… - шепнула, поглядывая то на нее, то на колечко.

- А хочешь себе взять? – Марьяна снова потрясла колечком. – Давай обмен? Забирай его, а мне ручку свою покажи. Я оглажу ее только…

- Княгиня! – ахнули бабки.

Но Марьяна только цыкнула. Кольцо было простеньким, с одним лишь светло-голубым камушком. Вряд ли оно стоило дорого. Но Агаше понравилось, и она безропотно протянула поврежденную руку. Запястье наливалось отеком, но, к счастью, обошлось без перелома. На всякий случай Марьяна ощупала дважды.

- Ты умница, - отдала девочке кольцо. – Но руку надо перевязать. Есть чем? – обернулась к примолкшим нянькам.

Вместо них выступил паренек.

- Вот! - И залихватски оторвал от рубахи лоскут. – И это… Не гневайся на меня, княгиня. Ну, за княжью дочь…

А, точно! Он ведь говорил что-то такое.

- Не гневаюсь. Жалко, что так все…

- Очень жалко! – поддержал парнишка. – И ни одна знахарка голос вернуть не может. А говорят, такой звонкий он был. Певунья росла!

Так, стоп. Значит, девочка все-таки говорила? Марьяна быстро закончила с повязкой и обернулась к мальцу.

- А давно Варенька петь перестала?

- После смерти матушки своей, - протянул уже не так уверенно. – Говорят, так плакала, так плакала, что ажно голос пропал… Князь милостивый из-за этого шибко кручинится.

Стража разом помрачнела.

- Ты много-то не болтай, паршивец… - рыкнул один. - Не твоего ума дело!

Мальчик испуганно отпрянул.

- Прощения просим.

И, подхватив малышку на руки, исчез – только пятки сверкнули.

А Марьяна поспешила в противоположную сторону.

Ей надо к князю, срочно! Кажется, она знала как выторговать себе свободу. За Марьяной с причитаниями спешили няньки.

Но она совершенно не слышала, что они говорят. Да и не хотела слушать. В голове зрел план занятий с девочкой. Марьяна никогда не работала психологом, но, в силу особенностей взаимодействия с очень разными детьми, кое-что знала.

Да и вообще, начальница ее – Антонина Семеновна - не раз говаривала, что у Марьяны дар находить контакт с ребенком. Должно же и здесь сработать! В терем Марьяна ворвалась, полная воодушевления.

- Где князь?! – приперла к стенке первую попавшуюся на глаза служку.

А та, как рыба, только открывала и закрывала рот.

- Я… я… знать не знаю…

Но Марьяна спешила дальше. Нужно стражника найти! Или… А вот, библиотекарь! Он-то и нужен!

- Эй! Чертоз… Э-э-э, молодой человек!

- Ась? – обернулся мужчина.

Несколько свитков выпали из громоздкой охапки, которую он держал в руках. Марьяна бросилась помогать. Библиотекарь тоже потянулся. И они чуть не столкнулись лбами. Стража тихонько фыркнула, няньки вскрикнули.

- Здрава будь, молодая княгиня, - прогудел мужик, растеряно вздергивая брови. – Чёй-то ты аки коза по терему скачешь?

Смешки стражи стали громче, но ей не до того было. Сграбастав упавшие свитки, Марьяна сунула их библиотекарю.

- Где князь?

- Дар-то? Так это… знамо где – в покоях своих. Или в лесу.

О! Наконец-то она узнала имя князя. Дар! Или это сокращенное? Неважно! Обогнув мужчину, Марьяна заторопилась дальше. И лишь через несколько секунд до нее дошло – а где покои-то? Она ведь не знает!

Обернувшись, Марьяна подбоченилась и глянула на стражу.

- Ведите меня в покои князя. Сейчас же!

Мужики одновременно почесали бороды, но, пожав крутыми плечами, кивнули.

- Пойдем, княгиня…

И они пошли аж на третий этаж.

Там Марьяна еще не была, поэтому с интересом рассматривала интерьер. Царила тут самая настоящая медвежья тематика. Лестница оканчивалась столбиками, на которых восседали резные фигурки этих зверей. На стенах узоры с изображением лап и морд, а над тяжелыми дубовыми дверями красовался медвежий череп с распахнутой пастью, в которой сверкали украшенные золотом и рубинами зубы.

Рассмотреть бы как следует, но, обогнув стражников, Марьяна сама дернула за дверное кольцо. Створка легко подалась навстречу, а в следующую секунду няньки взвизгнули так, что уши заложило.

- Срамота!

- Позорище!

- Какое неуважение!

И правда… Шок-контент по-средневековому. Около окна замер князь, а у него на шее повисла полуголая прислужница. Впрочем, девку это не смущало. В ее взгляде читался вызов, а на губах играла улыбка.

Марьяна даже восхитилась такой наглости. Оскорбить княгиню… это надо быть отбитой на всю башку. Ну ничего, Марье Искуснице есть что на это ответить.

В два счета оказавшись около сладкой парочки, Марьяна схватила чернавку за ухо и вывернула так, что девка заверещала:

- Больно! Ай! Ай!

И наконец отцепила свои клешни от Медведя.

- На выход, - рявкнула, отволакивая девку к страже. – Потом с князем намилуешься.

- А-а-а! – подвывала чернавка.

Ее круглое личико блестело от слез, а платье окончательно сползло на талию, обнажая неплохую такую грудь пятого размера. Как раз под лапищу медвежьего самца. Или стражников, которые уж очень охотно приняли девку и тут же увели прочь.

А вот нянюшки так и остались. Одна пальцы к губам прижала, вторая за сердце схватилась, а третья за голову. Ну, этих тоже надо прочь.

- Я тут сама справлюсь, бабуленьки, - заворковала Марьяна, тесня старушек. – Нужно с мужем побеседовать. А то ить распустился без крепкой женской руки!

За спиной что-то грохнуло. Послышалось рычание.

Марьяна же ловко выставила нянек за дверь и обернулась. Ну все! Пора заняться мужем. И пусть не играет так мускулами! И не хмурит брови! Не страшно! Уперев руки в бока, Марьяна нарочно медленно оглядела князя. От встрепанной макушки до кончиков остроносых сапог. Ну-с, пора начинать! Не прибил бы только…

***

Дар

Не ждал Дар в своих покоях никого. Ни бессовестную служку, ни грозную соколицу, которой вдруг обернулась молодая княгиня. Как девку из его покоев выставила, аж стража рты разинула, а надоедливые няньки вовсе голоса лишились.

И он заодно. Будто дурак бессловесный, глядел на творившееся безобразие и не мог понять откуда, этот огонь, полыхавший в синих глазах? Откуда смелось дерзить благословлённому Велесом? Ровно в один миг кто-то девку подменил. А запах медовых яблочек стал ярче… Даже медведь под кожей завозился.

Княгиня же, не смущаясь его молчания, вздернула подбородок и звонко воскликнула:

- Вижу, государственными делами ты не занят. Хорошо! У меня к тебе серьезный разговор.

Разговор? О чем это? Дар нахмурился. Первая оторопь прошла, и вернулось неприятие.

- Да кто ты такая, чтобы решать тут? – зарычал грозно.

Но девка не испугалась. Ещё выше головенку задрала, того и гляди кокошник свалится.

- Жена твоя! – заявила нагло. – Но хочу стать свободной! И готова за это заплатить!

Дар чуть не расхохотался.

- Вот те на! Никак вышивкой своей убогой? Или пару перстеньков из сундука достанешь?

- Дочери твоей голос верну!

А вот тут ему не до смеха стало. Дар ухватил девку за плечо и дёрнул к себе ближе.

- Шутки шутить вздумала?! – захрипел, встряхивая обнаглевшую тварь.

В самое больное его ткнула, не постыдилась!

Однако Искусница заупрямилась. И пусть горько-острый аромат ее испуга стал ярче, а лицо бледнее, однако рот она все же открыть посмела.

- Какие тут шутки?! А ты вместо того, чтобы дочери помочь, только рычишь!

Дар оттолкнул девчонку. Касаться этой жабы противно, а слушать так и вовсе не выносимо!