Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

— Я собирался прийти еще с утра, но герцог Рельс попросил помочь с некоторыми бумагами…

— Все хорошо. Я тоже была занята утром. — отозвалась девушка, как можно более беззаботно. — Мы с Лианной решили, что этому дому очень не хватает уюта. А потому, занимались наведением порядка.

— А…

— А когда мы смазывали петли, я случайно налетела на открытую дверь. — изобразив тяжелый вздох, она опустила ресницы. — Очень плохо выгляжу, да?

Она надеялась отвлечь брата, сосредоточив его внимание на самой ране, а не на причинах ее появления. Однако Лайон не поддался на уловку.

— Граф Арельс поднял на тебя руку? — негромко спросил он, глядя ей прямо в глаза. — Пожалуйста, скажи мне правду.

— Нет. Он и пальцем меня не тронул. — Алес и не думала отводить взгляд. — И даже лично обработал рану.

— С чего бы ему проявлять такую заботу?

— Он мой муж. Правда он был весьма недоволен и явно желал, чтобы впредь я вела себя осторожнее. Ты только представь, какие могут поползти слухи, если я появлюсь в свете с таким лицом.

— И в этих слухах, разумеется, не будет и намека на правду? — подозрительности в голосе парня хватило бы на десятерых.

Алесия едва не прикусила губу, но вовремя вспомнила, что этого лучше пока не делать.

— Конечно же нет! Сколько было правды в тех сплетнях, которые распускал про меня Карис?

Лайон на миг смутился, однако почти сразу взял себя в руки.

— Разговоры — это одно. Но неужели ты думаешь, что люди не поверят своим глазам?

— А разве кто-то из этих людей видел лично, как граф Арельс поднимал на меня руку? — Алес подняла было брови, но легкая боль тут же намекнула, что о мимике на ближайшую неделю лучше забыть. — Впрочем, мнение окружающих мне не важно. Я и так для них — человек второго сорта. Для меня главное, чтобы ты верил моим словам.

— Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. — хмуро отозвался Лайон. — Но мне с самого начала не нравился этот твой брак. И я вижу, что ничего хорошего он не несет. Сперва отравление, потом это. Поднимать руку на женщину — низко и недостойно.

— Арельс не поднимал на меня руку. — упрямо повторила девушка. — А если бы это вдруг и произошло, то что тогда? Нас бы развели?

— Нет.

— Позволили бы жить раздельно?

Лайон помрачнел еще больше.

— Только если бы побои несли угрозу жизни. Но до этого нельзя доводить! Пока же, большее, что ждет Арельса — общественное порицание.

— На которое ему, как мне кажется, плевать. — подвела итог Алесия.

— Я подам прошение королю.

— Король зачем-то же устроил этот брак. И если его величеству надо, чтобы я оставалась графиней Арельс, то прошение ничего не даст. Его могут рассматривать десятки дней, пока не сойдет синяк. А потом обвинить тебя в клевете.

— Предлагаешь мне сидеть сложа руки и делать вид, что ничего не произошло? — вспыхнул парень.

— Предлагаю занять пока выжидательную позицию и посмотреть, что будет дальше. Я не боюсь графа, но и оговаривать его тоже не хочу. Тем более, сейчас у нас есть крошечный шанс уладить все миром.

— Боюсь, что улаживать миром ему надо было раньше.

Алесия шагнула вперед и взяла брата за руки.

— Лайон, пожалуйста, пока ничего не предпринимай. Если мне нужна будет помощь, я обязательно об этом сообщу. Но сейчас действительно не стоит поднимать шум.

Она хорошо видела, что брату ее просьба не по душе. И что в невиновность графа он тоже не верит. Однако идти на конфликт с Арельсом сейчас, когда супруг обещал подумать над ее просьбой было бы крайне неразумно.

— Лайон…

— Ну хорошо. Я не буду пока подавать жалобу королю. — наконец отозвался он.

В конце концов, жалоба королю — это крайняя мера. Но ничего больше Лайон предусмотрительно обещать не стал. Да, может и неправильно действовать за спиной сестры, однако ее безопасность превыше всего.

А потому, для начала можно просто поговорить с самим графом Арельсом. И предупредить его, что у графини есть близкий человек, который внимательно следит за ее судьбой. И что издеваться над графиней он никому не позволит.

Городские казармы располагались всего через улицу от королевского дворца. И представляли собой четыре каменных здания в виде вытянутых букв «п». На внутренних дворах регулярно проводились тренировки. Да и в самих помещениях постоянно кипела жизнь.

Спешившись с коня, граф Арельс перекинул поводья дворовому служке, а сам шагнул в пыльную тень серой стены. Именно здесь, несмотря на унылость и скромность обстановки, мужчина чувствовал себя по-настоящему дома. Даже резиденция дядюшки на Актае была ему не так близка.

— Ваше сиятельство? — вынырнувший из-за угла солдат, поспешно склонился в поклоне. — Мы еще раз проверили все спальни. Больше ни одной блохи. А новую солому для матрасов обещали привезти только к вечеру.

— Если до захода солнца не привезут, отправь кого-нибудь ко мне. Я разберусь.

— Слушаюсь, ваше сиятельство. — вытянулся парень. — Будут еще приказы?

— Нет. Можешь идти.

Солдат кивнул и, держась так прямо, будто находился на королевском смотре, двинулся в сторону центрального двора.

Нортман с минуту постоял, размышляя, — а не последовать ли за ним? Собирался же устроить себе выматывающую тренировку, чтобы стравить накопившееся раздражение.

Однако прежнего запала, как ни странно, больше не было. Правда в душе еще слабо тлели последние огоньки, но они уже не стоили того, чтобы обращать на них внимание.

Вместо злости мужчину теперь донимало недовольство собой. И в целом — недавней ситуацией. Это же надо было, так попасть.

Первая встреча с женой после долгой разлуки и такой результат. Мда… Если графиня в нынешнем виде появится в свете, то обязательно начнутся домысли и слухи. Жизнь половины аристократов настолько скучна, что они с радостью бросаются обсасывать любой скандал.

Можно на время отказаться от визитов и не появляться в свете. Можно…

«– Тогда все подумают, что вы меня убили». — прозвенел в памяти чуть насмешливый голосок.

Нортман скрипнул зубами, принимая правоту этих слов. Можно злиться сколько угодно, но имя Арельсов в ближайшее время будут трепать все, кому не лень. А если он еще и отошлет графиню в деревню, то сложно представить, до каких масштабов разрастутся сплетни.

Плюнуть бы на них. Но через несколько лет предстоит выводить Лианну в этот самый злополучный свет…

А еще и недовольство короля может очень плохо сказаться на службе. Из королевской гвардии в свое время разжаловали лишь за то, что посмел отменить помолвку своей дочери с сынком старого Ормса. Разбираться в причинах никто не стал.

И тут тоже не станут.

С другой стороны, разжаловать дальше уже просто некуда. Не так-то много у короля желающих ездить в Актай.

Солнце, постепенно скатывалось все ниже. Его лучи теперь ярко высвечивали крышу оружейной башни. Пнув случайно попавший под сапог камень, мужчина хозяйским взглядом оглядел двор.

Кое-где суетились служки, продолжая наводить порядок. На тренировочной площадке звенели мечи. Там же перекликались голоса и время от времени раздавался гортанный смех.

Фехтовать окончательно расхотелось. Но не возвращаться же домой?

Нортман прошелся по двору, и как-то незаметно для себя свернул в сторону оружейной. С утра хватало других забот и не было возможности туда заглянуть. Теперь надо исправить это упущение.

Поднявшись по каменным ступеням, он потянул на себя тяжелую дверь и, едва шагнув в прохладный сумрак, услышал приглушенные голоса.

— … да что ты говоришь? Неужто это правда?

— Еще какая! Племянник сводного брата моей жены служит лакеем во дворце. Так он своими глазами все видел.

— Не может быть!

Граф поморщился. Судя по всему, служки, отправленные сюда, чтобы навести порядок, решили вместо работы почесать языком. И увлеклись настолько, что даже не заметили, что их разговор перестал быть приватным.