Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

На одной чаше весов был супруг, с которым совершенно не хотелось расставаться. На другой — поместье, ради которого она в свое время и перешагнула через себя. А теперь нужно как-то искать баланс.

Нортман, будто прочитав ее мысли, снова заговорил.

— Боюсь, в ближайшие дни я буду очень занят. И едва ли у меня останется время на светскую жизнь. Но мне бы не хотелось заставлять тебя скучать.

— Предлагаешь снова уйти с головой в рукоделие? — не удержалась женщина.

Граф на это только улыбнулся.

— Ты могла бы навестить нянюшку. Как я понял, старушка очень тебя любит.

У Алесии на миг перехватило дыхание. То, к чему она так упорно шла, теперь доставалось словно само собой. И все же, женщина не смогла удержаться от вопроса:

— А как же ты?

Прежде чем ответить, супруг потянулся к ее губам, а ладони как-то незаметно скользнули на талию.

— Буду приезжать. Так часто, как только смогу.

Несмотря на полученное разрешение, отъезд отложился на несколько дней. Сперва Нортман занялся вопросом охраны, не мог же он отпустить жену и дочь одних. Доводы, что в окрестностях столицы довольно безопасно, и что графиня неоднократно ездила без сопровождения — не прошли. Так что вместо трех-четырех, была собрана свита из пятнадцати человек.

И теперь Алесия ломала голову — как же разместить всех в поместье? Устроить что ли палаточный городок? Или для него пока еще прохладно?

Прослышав о приезде графини, нагрянула эйса Галия с последней партией платьев. Следом заглянул глава недавно открытого мебельного цеха. Но тут было проще — всю мебель Алес распорядилась отправлять в Арельсхолм.

В столичном доме она оставила только пару шкафов. Нормальных, где, наконец-то, можно было развесить одежду и забыть о сундуках. Комод — для нужных мелочей. И письменный стол, при виде которого супруг едва не лишился дара речи.

Три выдвижных ящичка справа, дверца и две полки слева. Полка под столешницей. И углубление под письменный прибор.

Нортман долго и очень внимательно изучал новую для этого мира конструкцию, после чего в его глазах загорелись насмешливые огоньки.

— Если поставим его в мой кабинет, то я не стану спрашивать — чья идея, и насколько безвозмездно этот человек ее передал.

Алесия на секунду смутилась, но отпираться не стала.

— Не безвозмездно.

— А доход пошел на шпильки и наряды?

Алес видела, что супруг не злится. Быть может раньше, он бы дал волю эмоциям. Но сейчас подобная предприимчивость его скорее позабавила. Любимой женщине прощают то, чего никогда не простят навязанной жене.

— На бумагу для записи идей и мастеров.

Мужчина хмыкнул. И стол в тот же вечер перекочевал в его кабинет.

Наконец, все приготовления подошли к концу. Вещи уложены, звезды сошлись в нужной точке и даже дождь, моросивший три дня кряду, решил сделать перерыв. Лианна, уже предвкушая возню с Милашей, первой попрощалась с отцом и бодро забралась в карету.

Нортман задержал руку графини в своей.

— Помню, ты говорила, что в поместье нет случайных людей. — произнес он тихо. — Но все же, будь осторожнее.

— Я всегда осторожна, ты же знаешь. — улыбнулась Алесия, сжав его пальцы.

На этот раз, время в пути пролетело незаметно. Все-таки один день — не четыре. Лианна едва успела перечислить свои планы на лето, а впереди уже показался холм. Правда забираться на него пришлось пешком, так как карета увязла еще у подножия.

Но разве имеют значение такие мелочи, когда возвращаешься домой?

Первым, разумеется, прибывших заметил Глен.

— Госпожа⁈ — завопил он, скатываясь навстречу прямо по грязи. За ним, словно два неуклюжих утенка, съехали младшие сестры Таши.

Правда стесняясь графини, они предпочти уцепиться за Агнету.

Алесия, не боясь испачкаться, притянула к себе мальчишку. И с удивлением обнаружила, что тот стал выше почти на ладонь.

— А ты подрос.

Глен улыбнулся, продемонстрировав дырку на месте одного из молочных зубов.

— Рглор тоже так говорит. Он даже зарубку сделал на двери и сказал, что будет отмечать меня так каждый год, пока я его не перерасту.

— Милаша тоже выросла? — вмешалась Лианна, когда мальчишка на миг умолк.

— Не-а, она все такая же козявка мелкая. Даже стоять пока не умеет. Но мы все равно ее отметили. Правда она еще пока ничего не понимает, только ползает и тянет все в рот. Ох и возни же с ней иногда…

Под веселую болтовню Глена они поднялись на холм. И Лианна, даже не заглянув в господский дом, тут же улизнула в более скромную избу. Столь велико было желание взглянуть на подросшую Милашу.

Алесия возражать не стала, она знала, что Ирена присмотрит за девочкой. Самой же ей, даже не дали перевести дух.

— Цветочек мой ненаглядный! Лесюшка! — с неожиданной для ее возраста резвостью, Эмми выскочила на двор и повисла на шее у своей обожаемой воспитанницы.

Пришлось успокаивать старушку и скорее заводить обратно. Не май же месяц на дворе. Гостиная, где старая нянька успела прочно обосноваться, утопала в ворохах пряжи. И напоминала вязальный комбинат. Везде, куда только падал взгляд, лежали нитки.

— Девочка моя, голубка трепетная. — по морщинистым щекам покатились слезы. — Да расскажи хоть, как ты там у себя жила?

Алес кашлянула, вспомнив все стычки с мужем, лакея, облившего лестницу, лекаря с его рекомендациями, долгие часы, проведенные в объятиях того же мужа после примирения. Такая насыщенная жизнь, если подумать, и совершенно нечего рассказать.

Пришлось вспоминать рукоделие, прогулки по замку и мелкие бытовые дела.

— Вот и хорошо. — качала головой старушка. — Все так, как и должно быть. А господин граф и к нам заезжал зимой. Добрый человек. Как раз такой тебе и был нужен…

После Эмми графиню перехватил Михаль. Особых успехов в своем деле он пока не достиг, зато смастерил уже штук десять камер обскур, разной формы и размера. Также парень продемонстрировал свою последнюю придумку, сшитую из обрезков тонкой кожи.

Алесия вскинула брови. Воздушный змей? Сооружение больше всего походило на него. И она угадала. Хотя названия Михаль еще не придумал. И даже не знал, куда эту штуку применить.

— Зато вы бы видели, госпожа, как она летает. Жаль, что сегодня ветра нет…

После Михаля настал черед Люсии, желавшей показать деревянные игры, которые она успела усовершенствовать за зиму. Берса спрашивала — что дорогая графинюшка желала бы на ужин?

Алес была согласна на все. И на кислые щи, и на пироги с капустой. Словом, любая еда, приготовленная прямыми руками. Потому что после стряпни столичной кухарки ее постоянно мутило.

Окунувшись с головой в водоворот дел, о новом управляющем женщина вспомнила только к вечеру, когда из Костоломицы вернулся Рглор, в компании круглолицего мужичка с небольшим, но заметным животом.

— Эйс Бертус, госпожа. — представил его мужчина, пригладив рыжую бороду. — Да вы и сами, наверное, знаете?

— Угу. — Алес внимательно осмотрела мужичка. Тот, под ее взглядом, выпрямился и попытался втянуть живот. Увы, не удалось. Кухарка, за зиму, постаралась на славу.

— Ваше сиятельство! — Бертус явно хотел произвести хорошее впечатление. — Если вам будет угодно, я готов хоть сейчас отчитаться обо всех делах.

Рглор от души хлопнул управляющего по плечу.

— Да успеется еще, — пробасил он добродушно. — Дай сиятельству хоть дух с дороги перевести. Вон она после своего замка какая бледная.

Бертус, не ожидавший подобной фамильярности по отношению к жене графа, икнул и умолк.

Алесия тоже не стала спорить. Пожалуй, Рглор прав. Нельзя успеть все за один день. С управляющим, конечно, придется поговорить. Но лучше сделать это завтра, в более спокойной обстановке.

От переизбытка свежего воздуха и общения уже кружилась голова. А впереди еще столько дел, столько дел. Она встряхнула головой, прогоняя легкую слабость.

— Если тут все в порядке, то отчеты могут немного подождать.